Дзюнъитиро Танидзаки - МЕЛКИЙ СНЕГ (Снежный пейзаж)

«Это письмо, которое я перевела с немецкого на английский».

Дорогая Эцуко!

Я долго тебе не писала. Это — моё первое письмо.

Недавно я полакомилась с одним японским господином, который живёт в доме г-жи фон Пустан. Он служит в валютном банке в Иокогаме. Сейчас к нему приехали его жена и трое детей. Их фамилия — Имаи.

Наше путешествие из Манилы в Германию было очень интересным. Плывя по Суэцкому каналу, мы даже попали и песчаную бурю. Мои двоюродные братья сошли с парохода и поехали со своей мамой в Германию. Мы поплыли на пароходе.

Я сейчас живу в пансионе. Под окном нашего дортуара свили гнездо дрозды. Сперва дроздиха снесла яички, теперь она их высиживает. Однажды я видела, как папа-дрозд принёс в клюве муху. Он хотел отдать её дроздихе, но она почему-то улетела. Дрозд поступил очень умно: он положил муху в гнездо и улетел. А дроздиха вернулась, съела её и снова уселась на яйца.

Скоро мы переедем в новую квартиру. Наш адрес: Гамбург, Офербек-штрассе, 14, в первом этаже.

Дорогая Эцуко, пожалуйста, напиши мне и передай от меня привет всей своей семье.

Роземари.

2 мая 1939 года, вторник.

P. S. Вчера мы виделись с Петером. Он тоже передаёт всем вам привет.

Юкико приехала в середине февраля и пробыла в Асии весь март, апрель и май — почти четыре месяца. Казалось, она и думать забыла о возвращении в Токио.

В начале июня, однако, пришло неожиданное письмо от Цуруко. Оно было неожиданным прежде всего потому, что в нём сообщалось о новом предложении для Юкико, первом за два с лишним года, которые прошли с тех пор, как г-жа Дзимба упомянула о Номуре. Кроме того, после неудачной попытки Тацуо просватать Юкико за г-на Саигусу матримониальными делами сестры занималась Сатико. Теперь же, впервые за долгие годы, инициатива исходила от «главного дома», и это тоже было неожиданно.

Предложение, о котором написала Цуруко, произвело на Сатико несколько странное впечатление. Дело обстояло так. Старшая сестра Тацуо, в замужестве Сугано, принадлежала к семье крупного помещика в Огаки, а эта семья с незапамятных времён поддерживала близкие отношения с домом Савадзаки, едва ли не самым богатым и знатным в Нагое. Покойный отец г-на Савадзаки даже заседал в парламенте по праву одного из крупнейших налогоплательщиков. За этого г-на Савадзаки и хотела сосватать Юкико г-жа Сугано. Из всех родственников Тацуо она одна достаточно хорошо знала Сатико и её младших сестёр. Когда-то давным-давно (Сатико было в ту пору лет девятнадцать) Тацуо повёз жену и трёх своячениц к реке Нагарагава, чтобы посмотреть, как ловят рыбу с помощью бакланов, а на обратном пути они заехали в Огаки к г-же Сугано и даже, помнится, переночевали в её доме. Потом они ещё как-то ездили туда собирать грибы.

Сатико хорошо помнила эти места. Чтобы добраться до поместья Сугано, нужно было около получаса ехать от Огаки по просёлочной дороге, пока перед вами наконец не вырастала довольно-таки глухая и унылая деревушка.

В этом месте следовало свернуть с дороги в сторону и ещё некоторое время ехать по затенённой деревьями аллее, в конце которой высились массивные ворота усадьбы. На подступах к усадьбе теснилось несколько убогих крестьянских дворов, но дом Сугано, ведущий свою историю ещё со времён битвы при Сэкигахаре, [88] Битва при Сэкигахаре — Грандиозная, по масштабам средневековья, битва, развернувшаяся на равнине Сэкигахара (соврём, префектура Гифу), произошла 15 сентября 1600 г. Она имела историческое значение, положив конец феодальной раздроблённости и став началом возникновения в Японии феодального абсолютистского государства. был по старинному добротен и импозантен. Рядом с домом, отделённая палисадником, стояла фамильная часовенка, за нею начинался декоративный сад с прудами и поросшими мхом скалами, а в тыльной части двора раскинулись огороды.

Сатико помнила, как в осеннюю пору, когда созревали каштаны, деревенские девочки забирались на усыпанные орехами деревья и стрясали их на землю. Пища в доме была незатейливая, но удивительно вкусная — больше всего Сатико понравился суп мисо с молодым картофелем и отварные корневища лотоса.

Хозяйка дома вот уже несколько лет вдовствовала и, потому, наверное, что была не особенно обременена домашними хлопотами, решила заняться устройством судьбы Юкико. О том, что вдова давно уже обещала найти для Юкико хорошую партию, Макиока слышали и прежде. Стало быть, она своё обещание сдержала.

В письме Цуруко, однако, не было сказано ни о том, что представляет собой г-н Савадзаки, ни о том, при каких обстоятельствах у него возникло желание встретиться с Юкико. Цуруко лишь сообщала, что г-жа Сугано хочет познакомить Юкико с г-ном Савадзаки и поэтому просит её приехать к ней в Огаки. Состояние, г-на Савадзаки, писала Цуруко, исчисляется несколькими миллионами, в сравнении с которыми нынешний достаток семьи Макиока смехотворно мал. И всё же, учитывая, что для г-на Савадзаки это второй брак и что он уже навёл справки о Юкико и её родне, не следует считать его предложение совершенно бесперспективным. В любом случае пренебречь любезностью г-жи Сугано и не откликнуться на её приглашение значило бы поставить Тацуо в крайне неудобное положение. К сожалению, никаких подробностей, связанных со смотринами, Цуруко не знает: пока что г-жа Сугано только просит Юкико приехать в Огаки, по-видимому полагая, что всё остальное они смогут обсудить с нею уже при встрече. Как бы то ни было, Цуруко считает, что Юкико непременно должна ехать. Кроме того, её пребывание в Асии и так уже затянулось, и они с Тацуо всё равно собирались напомнить ей о необходимости возвращаться в Токио. Юкико могла бы заехать в Огаки по пути в Токио. Г-жа Сугано не выразила никаких особых пожеланий в отношении того, кому следует сопровождать Юкико. Тацуо сейчас очень занят, и если надо, с нею готова поехать она, Цуруко, но было бы ещё лучше, если бы это сделала Сатико. Насколько она понимает, г-жа Сугано не намерена обставлять смотрины особыми церемониями, поэтому они должны чувствовать себя так, как если бы ехали к ней просто погостить.

Цуруко писала так, будто речь шла о деле давно решённом. Но согласится ли на эту поездку Юкико? Этот вопрос задала себе Сатико прежде всего. Она показала письмо мужу. Тэйноскэ тоже нашёл его излишне скоропалительным, было трудно поверить, что его писала степенная, рассудительная Цуруко. Да, конечно, господин Савадзаки — личность весьма известная, эту фамилию знают и в Осаке, не только в Нагое, но это отнюдь не значит, что надо вот так, с бухты-барахты, не выяснив даже, что он за человек, знакомить с ним Юкико. При том, что со своими миллионами он никак не может считаться ровней Макиока, согласиться на эту встречу было бы с их стороны не только опрометчиво, но и нескромно. К тому же Юкико после стольких неудач с её сватовством просила не назначать смотрин до тех пор, пока о женихе не будет выяснено всё необходимое, и Цуруко прекрасно это знала.