Антон Чехов - Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах

309.Л. Н. ТРЕФОЛЕВУ 30 сентября 1887 г. Москва. 30 сент. Вы, уважаемый Леонид Николаевич, предлагаете мне выбирать одно из двух: Вашу карточку или "Уедин(енного) пошехонца". Как человек жадный, я хотел бы получить "того и другого по полному стакану". Верую и исповедую, что книга моя не стоит двойной платы, но да вспомнит Ваша великодушная муза Гамлета, который весьма резонно советует (Полонию) воздавать каждому не по заслугам, а выше заслуг. Карточку Вашу я сопричту к литераторам, украшающим мой стол, а книгу

{02123}

и альбом прочту, переплету (25 коп.) и пущу в обращение. Ваш портрет я не раз видел у Лейкина и, кажется, у Пальмина, так что Ваше лицо для меня не составляет секрета. Зачем Вы так седы? К поэтам седина так же не идет, как папская тиара к принцу Кобургскому. От болезни, о которой Вы пишете, я с удовольствием возьмусь лечить Вас и, конечно, не вылечу; принимаю я ежедневно от 12 до 3 часов, для литераторов же мои двери открыты настежь день и нощь. В 6 часов вечера я всегда дома. Пишу это на случай, если будете в Москве и не побрезгуете поболтать с прозаиком о текущих делах. (О Болгарии, чиншевиках, элеваторе, о кавказском транзите и проч.) Живу я в Кудрине, против 4(-й) женской гимназии, в доме Корнеева, похожем на комод. Цвет дома либеральный, т. е. красный. Нужно было потратить много времени и хитрости, чтобы украсть для Вас свою харю,- вот причина, почему я опаздываю ответом на Ваше прелестное письмо. Украденную харю посылаю. За сим, пожав Вам руку, в ожидании даров пребываю искренно преданным А. Чехов.

310.Ф. О. ШЕХТЕЛЮ Конец сентября 1887 г. Москва. Sire! Николай жил у меня 2-3 дня и вчера вечером улетучился, сказав, что сегодня будет у Вас. Вчера в Москву прибыла г-жа Ипатьева. Такая путаница, что я решительно ничего не пойму. Николай отбрехивается от кувалды, врет, что все 10 дней прожил у какого-то "почтенного старичка"... но отвык я ему верить. Если сегодня он придет ко мне, то я моментально дам Вам знать. Ваш А. Чехов. Почтение Наталье Тимофеевне.

{02124}

311.Я. А. КОРНЕЕВУ Сентябрь 1887 г. Москва. Яков Алексеевич! Посылаю Вам сию тарелку с Вашими домами. Изображено студиозом. А. Чехов. 87 год.

312.Я. А. КОРНЕЕВУ Октябрь, после 2, 1887 г. Москва. Ваше поручение, пан полковник, уже исполнено, и завтра в 3 часа пополудни Суворин будет читать Вашу статью. В случае, если статью признает он неудобной (что весьма возможно, ибо Вы запоздали, да и не совсем дипломатично со стороны газеты поднимать вновь вихрем улегшийся и затихший вопрос), то оная статья будет возвращена, но уж Суворину все-таки Вы будете известны до гробовой доски и можете рассчитывать в будущем на его услуги и серьезное внимание, так как я расписал Вас ему вовсю, без зазрения совести. Напрасно только Вы приложили рецензию "Моск(овских) ведомостей". Суворин теперь на ножах с этой газетиной и, вероятно, видеть ее не может после смерти Каткова. Впрочем, это не важно. Во всяком случае с того дня, как Вы станете сотрудником "Нового времени", я буду подстерегать Вас, как убийца, из-за угла, чтобы стянуть с Вас магарыч. Про Вас я, между прочим, написал: "на Дону и среди студенчества он (т. е. Вы) пользуется большою популярностью". За такую правдивую и основательную рекомендацию Вы не откупитесь бутылкой "полусухого вяленого"... Будьте здоровы. Ваш есаул А. Чехов. Сия помарка была ранее. Простите за нее. Я неряшлив в писании и стал писать, не поглядев на обратную сторону листка.

{02125}

313.Н. М. ЕЖОВУ 5 октября 1887 г. Москва. Добрейший Николай Михайлович! Моя пьеса готова. Если Вы не раздумали помочь мне, то пожалуйте завтра, во вторник, этак в десятом часу утра. У нас позавтракаете и пообедаете. Будьте здравы. Ваш А. Чехов. Если не будете, то уведомьте. На обороте: Здесь. Плющиха, 3-й Тишинский пер., д. Баскакова Николаю Михайловичу Ежову.

314.Ал. П. ЧЕХОВУ 6 или 7 октября 1887 г. Москва. Милейший Гусев! Письмо и деньги получены. Буренину скажи, что я уполномочил тебя передать ему мою искреннюю благодарность за его рецензию, которую я сохраню для своего потомства. Передай ему, что рецензию читал я вместе с Короленко, к(ото)рый вполне согласен с ним. Рецензия превосходная, но г. Буренину не следовало бы в ложку меду лить бочку дегтю, т. е., хваля меня, смеяться над мертвым Надсоном. Все наши здравствуют. Николай бывает налетом. Попроси Федорова или Бежецкого поместить в театральной хронике заметку: "А. П. Чеховым написана комедия "Иванов" в 4-х действиях. Читанная в одном из московских литературных кружков (или что-нибудь вроде), она произвела сильнейшее впечатление. Сюжет нов, характеры рельефны и проч.". Это коммерческая заметка. Пьеса у меня вышла легкая, как перышко, без одной длинноты. Сюжет не бывалый. Поставлю ее, вероятно, у Корша (если последний не будет скуп).

{02126}

Вот и всё. О заметке постарайся. Она набавит цену. В заметке хвалить не нужно, а ограничься общими местами. Кланяйся своим и сообщи свой новый адрес. Не простудись. Tuus А. Чехов. Скажи Буренину и Суворину, что у меня был Короленко. Я проболтал с ним три часа и нахожу, что это талантливый и прекраснейший человек. Скажи, что, на мой взгляд, от него можно ожидать очень многого.

315.Н. А. ЛЕЙКИНУ 7 октября 1887 г. Москва. 7 окт. Добрейший Николай Александрович, первее всего поздравляю Вас с новосельем и посылаю Вам мысленно сдобный кулич и соль. Желаю от души, чтобы Ваша новая изба была красна и углами и пирогами. Наверное, Вы сердитесь, что я не шлю рассказов. Увы, я никуда не шлю их! То болею, то хандрю; время пропадает даром, а денег нет. Вообще положение не из аховых. Вы пишете, чтобы я вымаклачил у "Будильника" объявление для своей книги. Простите, я Вас не послушаю. Будильниковцы мне приятели, но одолжаться у них я не хочу и не могу. Есть люди, любезность которых действует хуже наглости. У Вас или у Билибина я попрошу что хотите и не буду чувствовать себя неловко, просить же у Левинского для меня нож. За деньги - извольте, напечатаю. Перед Рождеством я напечатаю объявление во всех моск(овских) газетах. Что будильниковцы поступили со мной нетактично (затмение), я знаю. Эти господа, в силу ли своей бездарности или московской распущенности, считают верхом остроумия фамильярничанье с публикой и с сотрудниками. Манера некрасивая. Нет того номера, в котором не была бы затронута публика, сотрудник или актер... В цирке клоуны - любимцы публики, глупые и избалованные, любят держаться этой манеры...

{02127}

Что Вы набавили цену журналу, это не беда, но зачем печатать об этом крупным шрифтом? Чем незаметнее, тем лучше, а у Вас целая вывеска. Задачу для подписчиков придумывал, но... еще подумаю. Ваш "Айвазовский" мне так понравился, что я послал его своему домохозяину, а сей последний - любитель веселого чтения - снес его в Клиники, где и читал вслух. Критика: у Вас "На охоте" охотники стреляют куропаток в лесу. Куропатки бывают на опушке леса, а в лесу на деревьях никогда. Когда Вы будете в Москве? Ах! В тяжкие минуты безденежья, когда я повесив нос сидел у себя в кабинете и поглядывал на отдушники, явились ко мне мои приятели братья Вернеры и попросили у меня полтора десятка мелких рассказов, уже бывших в печати. Я отсчитал им, они заплатили мне 150 р. и ушли. Они теперь издательствуют. У меня часто бывает Ежов. Хороший парень. Кланяйтесь Вашим. Пишите, и я буду Вам писать. Прощайте. Ваш А. Чехов.