Уильям Теккерей - Записки Барри Линдона, эсквайра, писанные им самим

* Мы так и не нашли подтверждения тому, что мой пращур Фодриг был обвенчан со своей супругой, из чего я заключаю, что оный Линдон уничтожил брачный контракт и убил священника, равно как и свидетелей венчального обряда. — Б. Л.

От французского "borgne" — "кривой", "одноглазый".

* В другом месте "Записок" мистер Барри называет свой родной дом одним из великолепнейших дворцов Европы, — такие противоречивые заявления не редкость у его соотечественников; что до ирландского поместья, на которое притязает мистер Барри, то известно, что дед его был стряпчим и жил своим трудом. (Прим. издателя.)

Перевод А. Голембы.

Твердой земле (лат.).

"О Гретхен, моя голубка, моя нежно любимая труба, моя пушка, моя литавра, мой мушкет"; "Принц Евгений, благородный рыцарь" (нем.).

Тирольские трели (нем.).

На войне как на войне (франц.).

Твердыня крепкая наш бог (нем.).

О господи, господи! (франц.)

Бессмысленйый набор английских и латинских слов.

Курс наук (лат.).

Мы идем во Францию! (франц.)

Блеском (франц.).

Англичанина (нем.).

Связи (франц.).

Коротышка (нем.).

Знаем мы эти штучки! (франц.).

Боже! (франц.).

Болтун (франц.).

В страхе (лат.).

* Заслуги, о коих упоминает мистер Барри, описаны им в весьма туманных выражениях, и, как мы полагаем, неспроста. Возможно, ему поручалось прислуживать за столом иностранцам, приезжающим в Берлин, а потом сообщать министру полиции сведения, которые могли бы интересовать правительство. Фридрих Великий никогда не принимал гостей без этих мер дальновидного гостеприимства. Что же до бесчисленных поединков мистера Барри, то да будет нам дозволено усомниться в справедливости его показаний. Нетрудно заметить, и "Записки" дают тому не один пример, что едва наш рассказчик попадет в трудное положение или совершит поступок, не слишком благовидный в глазах общества, как его выручает дуэль, из которой он выходит победителем, а отсюда читатель должен заключить, что перед ним человек чести. (Прим. издателя.)

Каретный сарай (франц.).

Название карточной игры. Точное значение — "адская игра" (франц.).

В узком кругу (франц.).

Танцовщице (франц.).

Стопка (франц.).

Простолюдину (франц.).

Пусть не выходит — желаю ему счастливого пути! (франц.).

Кислой капусты (нем.).

Парикмахер (франц.).

Замке (франц.).

Соответствует русскому "черт побери" (франц.).

Клубе (итал.).

Ей-ей (франц.).

Жалкая фигура (франц.).

Здравствуй, Максим, как поживаешь? (франц.)

Опасным сердцеедом (франц.).

Ваше высочество (франц.).

Халате (франц.).

Охотничий нож (франц.).

Незапятнанный Маньи (франц.).

На смертном одре (лат.).

Скандала (франц.).

Туфельки без задников (франц.).

* По-видимому, это было написано в то время, когда тон лондонским щеголям задавал лорд Бруммель. (Прим. издателя.)

Блестящей собеседницей (франц.).

Учеными (франц.).

Дорогими безделушками (франц.).

Коляски с двумя расположенными друг против друга сиденьями (франц.).

Черт возьми! (франц.).

Пресыщен (франц.).

Учителя фехтования (франц.).

Любовных записок (франц.).

Отвратительным чудовищем (франц.).

Не вставая с места (франц.).

Хорош аббат! У него, прости господи, с дюжину ребятишек! (франц.).

Жирная свинья (франц.).

Чиновников по ведомству желудка (франц.).

Образ жизни (франц.).

* Под это поместье, поклявшись честью, что оно не заложено, мистер Барри Линдон в 1786 году занял семнадцать тысяч фунтов у капитана Пиджона, сына коммерсанта из Сити, только что вступившего в права наследства. Что же до Полуэллского имения и рудника, которые стали для него "источником бесконечных тяжб", то наш герой действительно купил их, но уплатил только вступительный взнос в размере пяти тысяч фунтов. Отсюда и тяжбы, на которые он жалуется, а также слушавшееся в суде лорд-канцлера нашумевшее дело "Трекотик против Линдона", в каковом разбирательстве весьма отличился мистер Джон Скотт. (Прим. издателя.)

*Из этих своеобразных признаний можно заключить, что мистер Линдон изводил свою супругу всеми возможными способами: держал взаперти; вымогал у нее имущество, заставляя подписывать каверзные бумаги, а потом расточал его в азартных играх и пирушках; что он открыто изменял ей, когда же она выражала недовольство, грозился отнять у нее детей. Но мистер Линдон, надо сказать, не единственный в своем роде: так поступает множество супругов, что не мешает им считаться славными, безобидными малыми. На свете много таких милых людей, и только потому, что никто еще не осудил их по справедливости, мы и решили выпустить в свет это жизнеописание. Если бы речь в нем шла о романтическом герое — одном из тех безупречных юношей, каких мы встречаем в романах Скотта или Джеймса, — не было бы смысла представлять читателю фигуру, столь многократно и увлекательно воспетую. Мистер Барри Линдон, повторяем, не герой этого знакомого нам покроя; но пусть читатель поглядит вокруг и спросит себя: разве в жизни негодяи преуспевают меньше, чем честные люди? Глупость меньше, чем талант? И разве несправедливо, чтобы исследователь человеческой природы описывал людей этого сорта так же, как и тех принцев из волшебной сказки, тех немыслимо благородных героев, коими так охотно занимаются наши сочинители? Есть что-то наивное и недалекое в этих освященных традицией романах, в которых принц Красавчиков к концу своих приключений достигает вершин земного благополучия, равно как и с самого начала он был наделен всеми душевными и телесными совершенствами. Такому сочинителю кажется, будто для вящего торжества своего любимца он обязан произвести его в лорды. Но разве это не утлое представление о sumum bonum? Высшее благо отнюдь не в том, чтобы сделаться лордом, и, может быть, даже не в том, чтобы достичь житейского благополучия. Бедность, болезнь, уродство могут быть таким же воздаянием и таким же условием высшего блага, как и житейское благополучие, которое все мы бессознательно обожествляем. Впрочем, это — скорее тема для самостоятельного очерка, чем для беглой заметки на полях; дадим же опять слово мистеру Линдону, и пусть он возобновит свой откровенный и занимательный рассказ о собственных достоинствах и недостатках. (Прим. издателя.)