Генри Джеймс - Трофеи Пойнтона

— Если вы отправитесь за ним сами, я буду ждать вас здесь, — сказала Фледа.

Миссис Герет, застегивая накидку, погрузилась в раздумье.

— В его клуб, вы имеете в виду?

— Разве он не там останавливается, когда бывает в городе? Сейчас другого адреса у него в городе нет, — отвечала Фледа. — Ему пишут туда.

— Откуда мне это знать при наших с ним невозможных отношениях? — спросила миссис Герет.

— У меня они пока еще до этой степени не дошли, — горестно улыбнулась Фледа и добавила: — Его молчание, ее молчание, отсутствие каких-либо слухов — разве это не то самое, на чем в Пойнтоне и Риксе основывалась ваша уверенность, что между ними все кончено?

Миссис Герет глядела темнее тучи.

— Да, но тогда я не слышала от вас, что вы не могли изобрести ничего лучшего — вот так вы выразились! — как послать его к ней назад.

— Ах, но, с другой стороны, вам благодаря визиту миссис Бригсток теперь известно то, что вы знаете: вы знаете, что он увлечен мною.

Фледа сочла себя вправе воспользоваться оптимистическими аргументами, которые прежде отвергала; опровержение доводов ее соратницы она вела теперь с прямо противоположных позиций. Фледу охватила лихорадка изобретательства, хотя она с болью сознавала, говоря о шансах на успех, что ее лихорадочное состояние не ускользнуло от взора миссис Герет.

— Вы повергаете меня в крайнее изумление, — молвила эта достойная леди, — и вместе с тем в ужас. То, что вы говорите об Оуэне, — нечто немыслимое. Он, по всей видимости, увлечен вами, и тут же, однако, вы сообщаете мне, будто более чем возможно, что все эти дни он гостит в Уотербате. Простите за тупость, но я в этом темном лесу не вижу пути. Если он в Уотербате, то вовсе не увлечен вами. Если он увлечен вами, в Уотербате его нет и быть не может.

— Где же он тогда? — беспомощно простонала Фледа. Однако тут же взяла себя в руки: она старалась изо всех сил быть мужественной и трезвой. И прежде чем миссис Герет успела ей возразить, что это как раз тот вопрос, который ей вряд ли следует задавать, — ей следует на него отвечать! — она нашла в себе силы уверенно сказать: — Вы слишком упрощаете. Вы всегда упрощали и всегда будете упрощать. Тенета жизни куда сложнее и запутаннее, чем вы когда-либо, думается мне, их себе представляли. Вы вторгаетесь в них с садовыми ножницами, словно вы — одна из мойр! Если Оуэн сейчас в Уотербате, он там для того, чтобы все уладить.

Миссис Герет покачала головой:

— Вы не верите ни одному своему слову. Я напугала вас, как вы меня, вот вы и храбритесь. Да, я упрощаю, коль скоро упрощать — значит отказываться понимать безрассудство страсти, морочащей голову молодым болванам р-р-роковыми препятствиями и чудовищными жертвами. Могу только повторить: вы для меня непостижимы. От вашего своенравия выть хочется. Однако… — Голос ее пресекся, она долго колебалась, но проявила волю, победила себя и продолжала: — Я не стану возвращаться к этому снова. Никогда. Оуэна я в состоянии понять: Оуэн болван. Оуэн — болван, — повторила она со спокойной, трагической безапелляционностью, глядя Фледе прямо в глаза, — не понимаю, зачем вы маскируете очевидное: он до ужаса глуп.

Фледа замялась; наконец, не выдержав взгляда своей соратницы, она потупила глаза и сказала:

— Потому что я люблю его. И потому, что он нуждается во мне, — добавила она.

— По этой причине и его отец, на которого он как капля на каплю похож, нуждался во мне. И я его ни разу не подвела, — проговорила миссис Герет. И, помолчав, чтобы дать Фледе возможность оценить сказанное, изрекла: — Мона Бригсток отнюдь не слаба, она сильнее вас.

— Я никогда не считала ее слабой, — отвечала Фледа, незаметно оглядывая комнату с новой целью: куда-то делся ее зонтик, она его нигде не видела.

— Говорила же я вам: дайте себе волю, только вы, что вполне ясно, этого так и не сделали, — заявила миссис Герет. — Если Мона им завладела…

Фледа как раз завершила свои поиски; ее собеседница умолкла, прервавшись на полуслове.

— Если Мона им завладела? — спросила Фледа, складывая зонтик.

— Что ж, — многозначительно вздохнула миссис Герет, — тогда будет вполне ясно, что она на это пошла.

— Дала себе волю?

— Дала себе волю, — сказала миссис Герет так, словно видела это во всех подробностях.

Фледа почувствовала, что значит ее тон, и, закончив приготовления, подошла к двери и распахнула ее.

— Мы поедем искать его вместе, — объявила она своей приятельнице, которая, застыв на месте, пронзительным взглядом сверлила ее лицо. — Возможно, о нем знают у полковника.

— Едем туда. — Миссис Герет взяла перчатки и кошелек. — Но первым делом, — добавила она, — нужно телеграфировать в Пойнтон.

— Почему и не в Уотербат?

Ее соратница задумалась:

— От вашего имени?

— От моего. Я видела контору телеграфа здесь на углу.

Фледа держала дверь открытой, а миссис Герет натягивала перчатки.

— Простите меня, — вдруг сказала она и добавила: — Поцелуйте меня.

Фледа, уже на пороге, поцеловала ее. И они вышли.

В конторе на углу, на которую пал выбор ради экономии времени, Фледа составила телеграмму — составила молча под взглядом миссис Герет и молча протянула ей листок: «Телеграфирую Уотербат случае вашего пребывания там тчк Прошу приехать». Миссис Герет, подержав телеграмму в руке, прочла ее и еще не один раз перечитала; затем, не выпуская листок из рук, устремила взор на Фледу; казалось, она что-то обдумывала. В ее взгляде забрезжило что-то мягкое, доброе; Фледа отметила, что, словно в награду за полное смирение, ее суровость чуть-чуть смягчилась.

— Может быть, все-таки лучше, — сказала она, — прежде попытаться установить, где он?

— К чему? — возразила Фледа. — Мы все равно так или иначе это сделаем. И хотя я человек небогатый, — с улыбкой добавила она, — шиллинга не пожалею.

— Шиллинг будет мой, — заявила миссис Герет.

Фледа остановила ее руку:

— Нет, нет. Я суеверна.

— Суеверна?

— Для счастливого конца тут все должно быть от меня!

— Ну, если это обеспечит счастливый конец!.. — Миссис Герет забрала свой шиллинг, но телеграмму все еще не выпускала из рук. — Поскольку его, скорее всего, там нет…

— Если его там вдруг не окажется, — перебила ее Фледа, — телеграмма ничему не повредит.

— Если его там «вдруг» не окажется! — воскликнула миссис Герет. — Бог мой! И вы допускаете обратное?!

— Я всего лишь готова к худшему. Бригстоки просто переадресуют мою телеграмму, как любую другую.

— Куда же они ее переадресуют?

— В Пойнтон, надо полагать.

— Сначала они ее прочтут, — сказала миссис Герет.

— Прочтут?

— Да. Мона прочтет. Она вскроет ее под тем предлогом, что ее надо будет переписать; а потом, возможно, никуда не пошлет. Оставит у себя как свидетельство вашей нескромности.