Чарльз Диккенс - Посмертные записки Пиквикского клуба

При виде разыгравшейся сцены мистер Уэллер тотчас вообразил, будто мистер Мартин нанят заведением Сойера, преемника Нокморфа, и должен принимать сильно действующие лекарства, устраивать припадки и быть объектом экспериментов или глотать время от времени яд, дабы испытать силу новых противоядий, — словом, проделывать нечто такое, что способствует прогрессу великой науки — медицины — и удовлетворяет неукротимый дух любознательности, пылающий в груди двух молодых ее служителей. Посему, не делая попытки вмешаться, Сэм преспокойно стоял и смотрел, словно был чрезвычайно заинтересован результатами происходящего эксперимента. Иначе вел себя мистер Пиквик. С присущей ему энергией он мгновенно бросился к борцам и громко воззвал к зрителям, требуя их вмешательства.

Это привело в себя мистера Боба Сойера, который до сей поры был совершенно парализован буйным припадком своего приятеля. С помощью этого джентльмена мистер Пиквик поставил на ноги Бена Эллена. Мистер Мартин, оставшись на полу один, встал сам и начал озираться.

— Мистер Эллен! — сказал мистер Пиквик. — Что с вами, сэр?

— Ничего, сэр, — отвечал с высокомерным презрением мистер Эллен.

— Что с ним такое? — осведомился мистер Пиквик, обращаясь к Бобу Сойеру. — Он нездоров?

Не успел Боб ответить, как мистер Бей Эллен схватил мистера Пиквика за руку и горестно прошептал: — Моя сестра, дорогой сэр, моя сестра…

— Ах, вот что! — воскликнул мистер Пиквик. — Надеюсь, мы это дело легко уладим. Ваша сестра прекрасно себя чувствует, и я явился сюда с целью…

— Очень жаль, что приходится прерывать такие приятные разговоры, как сказал король, распуская парламент, — вмешался мистер Уэллер, поглядев в стеклянную дверь, — но тут случился еще один эксперимент, сэр. Какая-то почтенная старая леди лежит на ковре и ждет вскрытия, или гальванизации, или еще какой-нибудь живительной и научной операции.

— Я совсем забыл! — воскликнул мистер Бей Эллен. — Это моя тетушка.

— Ax, боже мой! — воскликнул мистер. Пиквик. — Бедная леди! Осторожнее, Сэм, осторожнее!

— Странное положение для члена семьи, — заметил Сэм Уэллер, водворяя тетушку в кресло. — Эй, помощник костоправов, тащи нюхательное!

Это последнее замечание относилось к мальчику в сером, который, поручив экипаж заботам сторожа, пришел узнать о причине суматохи… С помощью мальчика в сером, мистера Боба Сойера и мистера Бенджемина Эллена (который, напугав свою тетушку до обморока, трогательно хлопотал о приведении ее в чувство) старая леди, наконец, очнулась. Тогда мистер Бен Эллен с недоумевающим видом спросил мистера Пиквика, о чем он начал говорить, когда его столь трагически прервали.

— Надеюсь, здесь все свои? — осведомился мистер Пиквик, откашливаясь и посматривая на молчаливого человека с хмурой физиономией, который незадолго до этого правил раскормленной лошадью.

Это напомнило мистеру Бобу Сойеру, что мальчишка все еще стоит тут же, вытаращив глаза и навострив уши. Начинающий фармацевт был поднят за шиворот и выброшен за дверь, после чего Боб Сойер уведомил мистера Пиквика, что можно говорить не стесняясь.

— Ваша сестра, дорогой мой сэр, находится в Лондоне, — сообщил мистер Пиквик, обращаясь к Бенджемину Эллену. — Она здорова и счастлива.

— Мне нет дела до ее счастья, — сказал мистер Бенджемин Эллен, махнув рукой.

— А мне есть дело до ее мужа, сэр! — вмешался Боб Сойер. — Он будет иметь дело со мной, сэр, на расстоянии двадцати шагов, и я разделаюсь с ним так, сэр, с этим гнусным негодяем, что на него будет страшно смотреть!

Это был прекрасный вызов и вдобавок великодушный, но мистер Боб Сойер несколько ослабил эффект, присовокупив замечание общего порядка по поводу проломленных голов и подбитых глаз, каковые дополнения казались вульгарными по сравнению с началом речи.

— Позвольте, сэр, — сказал мистер Пиквик, — раньше, чем применять эти эпитеты к упомянутому джентльмену, рассудите хладнокровно, велика ли его вина, а главное вспомните, что он принадлежит к числу моих друзей.

— Как! — удивился Боб Сойер.

— Его имя? — крикнул Бен Эллен. — Его имя!

— Мистер Натэниел Уинкль, — ответил мистер Пиквик.

Мистер Бенджемин Эллен неторопливо раздавил каблуком свои очки, подобрал осколки и, рассовав их по трем карманам, скрестил руки, закусил губы и устремил грозный взгляд на кроткую физиономию мистера Пиквика.

— Так это вы, сэр, покровительствовали и способствовали этому браку? — осведомился, наконец, мистер Бенджемин Эллен.

— А слуга этого джентльмена, — перебила старая леди, — шнырял вокруг моего дома и старался втянуть моих слуг в заговор против их хозяйки. Мартин!

— Что прикажете? — откликнулся хмурый человек, шагнув вперед.

— Это тот самый человек, которого вы видели в переулке? О нем вы говорили мне сегодня утром?

Мистер Мартин, человек, как известно, немногословный, посмотрел на Сэма Уэллера, кивнул головой и пробурчал:

— Он самый.

Мистер Уэллер, не страдающий гордыней, дружески улыбнулся, встретив взгляд хмурого грума, и вежливо сообщил, что «встречался с ним раньше».

— И этого преданного человека я чуть было не задушил! — воскликнул мистер Бен Эллен. — Мистер Пиквик, как вы смели разрешить вашему парню принимать участие в похищении моей сестры? Я требую у вас объяснения, сэр.

— Объяснитесь, сэр! — гневно возопил Боб Сойер.

— Это заговор, — слазал Бен Эллен.

— Форменное мошенничество, — добавил мистер Боб Сойер.

— Низкий обман, — вставила старая леди.

— Надувательство, — заметил Мартин.

— Прошу вас, выслушайте меня, — заговорил мистер Пиквик, когда мистер Бен Эллен упал в кресло, в котором пускали кровь пациентам, и оросил слезами свой носовой платок. — В этом деле я никакой помощи не оказывал и только однажды присутствовал при свидании молодых людей, которого не мог предотвратить. Я считал, что мое присутствие пресечет все подозрения, какие могли бы возникнуть. Этим ограничивается мое участие, и я понятия не имел о том, что они задумали немедленно вступить в брак. Впрочем, заметьте, поспешил поправиться мистер Пиквик, — заметьте, я не говорю, что помешал бы этому браку, знай я о нем заблаговременно.

— Вы слышите, слышите? — обратился мистер Бенджемин Эллен к присутствующим.

— Надеюсь, они слышат, — кротко сказал мистер Пиквик, озираясь вокруг.

— И надеюсь, — добавил сей джентльмен, причем его лицо раскраснелось, — они будут слушать и дальше. На основании того, что было доведено до моего сведения, сэр, я утверждаю, что вы никакого права не имели насиловать чувства своей сестры, как пытались это сделать. Скорее вам следовало бы прибегнуть к нежности и терпению, чтобы заступить место более близких родных, которых она утратила в детстве. Что же касается моего молодого друга, то о нем я могу сказать следующее: с точки зрения материальных благ он занимает такое же если не лучшее — положение, как и вы, и если вы не желаете обсуждать этот вопрос с подобающей сдержанностью, я уклоняюсь от дальнейших разговоров на эту тему.