Тарас Шевченко - Драматические произведения. Повести

Шевченко уехал на Украину, пробыл там около года, по возвращении в Петербург занялся изданием «Живописной Украины» и только осенью 1844 г. снова обратился к «Назару Стодоле», в связи с организацией в Медико-хирургической академии украинских спектаклей и поисков соответствующего репертуара. В таком случае понятными становятся даты на рукописи пьесы, о которых упоминает Кулиш: это даты перевода драмы на украинский язык, с учетом замечаний цензора.

Относительно вмешательства Кулиша в шевченковский текст «Назара Стодоли» нам известно от самого Кулиша. В 1885 г. он подарил одному своему знакомому автограф известного письма Шевченко к издателю «Народного чтения» (см. в т. 5 наст. издания), в сопроводительном письме он подробно рассказал о своем вмешательстве в текст, доказывая, что его правка «улучшила» шевченковскую автобиографию, как «улучшали» шевченковские произведения его правки в других случаях. «Я слышал, — писал он, — что Тарас на меня гневился: как я смел поправлять Марку Вовчку его рассказы! «Он их опрозит!» кричал бедняга спьяна, а о том позабыл, что я не опрозил «Наймички», «Назара Стодоли» и «Неофитов», доделывая недоделанное». Установить, что именно доделано Кулишом в тексте «Назара Стодоли» не представляется возможным.

Повидимому, Кулишу принадлежит также первая оценка драмы Шевченко. В редакционном примечании к ней особо оговаривалось, что, «при всей своей литературной слабости, это сочинение, принадлежащее первому периоду деятельности Т. Г. Шевченко, весьма дорого для изучения постепенного развития таланта «Кобзаря», прямое призвание которого была — поэзия лирическая» («Основа», 1862, кн. IX, с. 3). Последующее развитие украинской национальной культуры внесло в это ханжеское суждение существенные оговорки: драма Шевченко остается на протяжении почти ста лет одной из самых распространенных, любимых и зрителями и актерами пьес украинского репертуара.

Отец Данило, спасибо, разрешил. — То есть разрешил принять и угостить сватов, несмотря на рождественский пост.

Еще в Братстве сердце мое чуяло, что из меня выйдет большой пан. — В Братском, или Богоявленском, монастыре в Киеве с 1615 г. существовала школа, основанная Киевским братством, религиозно-просветительной организацией, которая поддерживалась казачеством и цеховым мещанством. См. в т. 1 наст, издания примечание к поэме «Слепой», в т. 2 примечания к поэмам «Чернец» и «Сотник».

Не забыл ли ты еще, как умно рассуждает латинский стихослагатель. — Имеется в виду Гораций.

С окоченелым покойником в гроб? — По запорожскому обычаю убийца закапывался живым вместе с убитым.

Спровадь ее на Запорожье. — В самой Запорожской Сечи женщин не было, Гнат подразумевает возможность поселить Галю в одном из запорожских сел, где жили семьи женатых запорожцев.

Здесь Богдан встречал сына своего Тимофея. — Имеется в виду Тимош Хмельницкий, старший сын Богдана Хмельницкого, погибший в 1653 г. во время похода казаков в Молдавию и Семиградье.

Впервые — «Маяк», 1842, № 9, сс. 1—11; в более полном виде, по неизвестному ныне автографу, с восстановлением ряда цензурных пропусков первопечатного текста — «Киевская старина», 1887, № 10, сс. 277–288.

Драма полностью не сохранилась; известен лишь отрывок из нее (3-е действие) и, может быть, небольшой фрагмент из какого-то другого акта. Подобное предположение допускает письмо поэта 8 декабря 1841 г. к Г. Ф. Квитке, которому Шевченко прислал стихи на русском языке для проектированного в Харькове альманаха. Шевченко писал: «Это, видите ли песня из моей драмы «Невеста», о которой я писал вам, трагедия «Никита Гайдай». Я переделал ее в драму». Не вполне ясный контекст приведенной цитаты давал повод для различных толкований, из которых наиболее вероятным представляется отождествление обоих названных произведений. Одно из действующих лиц «Никиты Гайдая» — его невеста Марьяна; вполне уместно предположить, что в дальнейшем развитии драмы она играла основную роль, — возможно, являясь освобождать своего заточенного в темницу жениха. На такое предположение наталкивает «Песня караульного», пересланная автором Г. Ф. Квитке.

Можно также объяснить причины, которые могли побудить Шевченко переработать трагедию в драму. При всей близости этих драматических жанров, существовали черты, резко их разграничивавшие в представлении писателя и читателя 30—40-х гг. XIX ст. Трагедия, в частности, должна была быть написана стихами, драма — допускала смешение прозы и стихов, что как раз и привлекло Шевченко, как можно судить по опубликованному отрывку.

Основная тема драмы — единство и братство славянских народов, вопреки проискам и намерениям их правителей — роднит ее с незадолго перед тем написанной поэмой Шевченко «Гайдамаки», особенно с послесловием к ней (см. т. 1 наст. издания).

Богатое и разнообразное наследие Шевченко в жанре художественной прозы с большим запозданием и очень постепенно входило в сознание широкого читателя. В течение многих лет украинские буржуазные националисты всячески пытались опорочить художественную ценность и идейное значение повестей в творческой эволюции писателя. Они настойчиво твердили о художественной «неполноценности» повестей, о том, что Шевченко, дескать, слабо владел литературным русским языком, что повести являются будто бы свидетельством творческой деградации поэта под влиянием ссылки… П. Кулиш и самому Шевченко пытался «доказать», что тот своими повестями «оскорбляет» себя как художника и поэта. С беспримерной наглостью заявлял Кулиш в письме к поэту: «Если бы у меня были деньги, я купил бы их (рукописи повестей. — Я. А.) у тебя и все сразу сжег» (письмо от 1 февраля 1858 г.).

Сжечь рукописи шевченковских повестей его «друзья», к счастью, не решились даже после смерти поэта. Однако они сделали все для того, чтобы скрыть повести от читателей. В мартовской книге «Основы» за 1862 г. было напечатано следующее, во многих отношениях любопытное «извещение о прозаических сочинениях Т. Г. Шевченко на великорусском языке»:

«По смерти украинского поэта Т. Г. Шевченко осталось одиннадцать рукописей, в которых заключаются литературные (довольно слабые) сочинения поэта, писанные на великорусском языке, прозою.

Из этих рукописей девять переписаны рукою Шевченко вполне, одна — наполовину, а другая ее половина и еще одна рукопись только исправлены автором. Все они переписаны на серой плохой бумаге и большей частью не сшиты в тетради, а только сложены в четверть и пол-листа.

Сочинения эти как редкость продаются все вместе и каждое отдельно (но без права издания, которое остается за наследниками) по следующей цене: