Томас Рид - Жена-девочка

За всю долгую карьеру подобной очернительской практики замешанное в этом издание не переживало такого позора. Целый день над ним смеялись как на Фондовой бирже, так и в лондонских клубах.

Газета не забыла этого оскорбления и впоследствии частенько не упускала возможность припомнить своему оппоненту эту историю. Позже она использовала всю свою власть и влияние, чтобы подорвать его литературную карьеру и тем самым свести с ним счеты.

Но молодой писатель не думал об этом, когда писал свои письма в защиту свободы и справедливости. И он не успокоился, пока не добился своей благородной цели.

Теперь эта цель была достигнута. Репутация знаменитого венгра осталась безупречной — к огорчению подкупленных бумагомарателей и подкупивших их деспотов.

Оправданный в глазах мирового общественного мнения, Кошут стал более, чем когда-либо, опасен для европейских корон. Пресса была не в состоянии опорочить его. Чтобы убрать Кошута, нужны были другие средства.

И такие средства были задействованы. Был составлен заговор, чтобы не только опорочить его доброе имя, но и лишить его самого жизни. Заговор настолько гнусный, что трудно поверить в его реальность.

И тем не менее он состоялся.

И снова собрались на тайное совещание представители коронованных особ, теперь уже не во дворце Тюильри, а в особняке английского пэра.

На сей раз предметом их беседы был бывший диктатор Венгрии.

— Пока он жив, — сказал специальный уполномоченный той короны, что была больше всего заинтересована в этом деле, — опасность будет грозить всей нашей империи. Каждую неделю, день, час ей будет угрожать распад; и вы знаете, господа, что последует за этим!

Это сказал австрийский фельдмаршал.

— За этим последует император без короны и, возможно, без головы!

Реплика была высказана веселым джентльменом, хозяином особняка, где собрались заговорщики.

— Неужели это действительно настолько серьезно? — спросил русский великий князь. — Вы не переоцениваете влияние этого человека?

— Нисколько, старина. Мы постарались разузнать, каково реальное положение дел. Наши эмиссары, посланные в различные районы Венгрии, сообщают, что нет дома на земле, где бы не вспоминали его. В роскошных домах и в лачугах бедняков произносят имя Кошута более горячо, чем имя Христа, — там видят в нем будущего спасителя нации. Что может получиться из этого, как не новая революция, которая будет угрожать всем королевским домам Европы?

— Вы имеете в виду также империи? — спросил остроумный англичанин, многозначительно поглядывая на великого князя.

— Да, разумеется. Включая также и острова, — парировал фельдмаршал.

Русский усмехнулся. На лице прусского дипломата также появилась скептическая улыбка. Совсем иначе выглядел представитель Франции, тот, кто в короткой речи признал опасность. Для него революция в Европе была так же фатальна, как и для его собственной страны.

И все же тем, кто предложил мерзкий план устранения Кошута, был человек, который меньше всех остальных мог опасаться влияния великого венгра на свою страну. Это был англичанин.

— Вы думаете, что Кошут — ваша главная опасность? — обратился он к австрийцу.

— Мы уверены в этом. Нас не волнует Мадзини, с его безумными планами в Италии. Люди там начинают понимать, что он просто сумасшедший. Угроза нам идет с Дуная.

— И вашу безопасность можно обеспечить, действуя с южной стороны Альп.

— Как? Каким образом? И что это за действия? — посыпались вопросы одновременно от нескольких заговорщиков.

— Объяснитесь, мой лорд, — сказал австриец, с мольбой глядя на него.

— Ба! Это — самая элементарная вещь. Вы хотите, чтобы венгр оказался в вашей власти. А итальянец, вы говорите, вас не беспокоит. Но вы можете спокойно, между делом, легко поймать обоих, и его, и половину другой, маленькой рыбки — обе они легко попадутся в вашу сеть.

— Они уже в наших руках. Вы хотите сказать, что стоит избавиться от них?

— Ха! ха! ха! — рассмеялся веселый лорд. — Вы забываете, что находитесь в свободной Англии! Пойти на такое было бы очень опасно. Нет-нет. Мы, островитяне, не настолько опрометчивы. Есть другие способы избавиться от этих неприятных иностранцев, не применяя грубые методы их физического устранения.

— Другие способы! Назовите их! Назовите хотя бы один из них!

Это требование высказали друзья-заговорщики, которые слушали его затаив дыхание.

— Хорошо, один из способов кажется мне достаточно простым. Шел разговор о наших неприятностях в Милане. Ваши белые кители не популярны в этой итальянской метрополии, фельдмаршал! Так говорят мои посыльные.

— С чего вы это взяли, мой лорд? У нас есть сильный гарнизон в Милане. Много богемцев и преданных нам тирольцев. Да, это верно, там есть несколько венгерских полков.

— Именно так. И на этой неправде есть шанс поймать революционных лидеров. Ваш шанс, если вы сумете им воспользоваться, действуя умело.

— Умело — это как?

— Мадзини вмешается в это дело. Я так думаю. Мадзини — безрассудный человек. Поэтому вы позволите ему вести свою игру. Поощрите его. Позвольте ему втянуть в эту игру Кошута. Венгр проглотит эту приманку, если вы решите, что именно так и должно быть. Пошлите мятежников в эти венгерские полки. Подбросьте им идею, что они могут поднять восстание, если присоединятся к итальянцам. Эта идея соблазнит не только Мадзини и Кошута, но и вместе с ними еще целое братство революционных головешек. Когда они попадут в ваши сети, вы уже без меня будете знать, что делать с такой рыбой. Они слишком сильны, чтобы попасться в сети, которые мы сможем соткать для них здесь. Господа, я надеюсь, вы понимаете меня?

— Безусловно! — хором ответили остальные.

— Великолепная идея! — добавил представитель Франции. — Это будет удачный ход, достойный гения, который придумал это. Фельдмаршал, вы будете действовать, как предложил наш лорд?

Этот вопрос был излишним. Австрийский представитель был счастлив воспользоваться заманчивым предложением и с радостью согласился. Еще полчаса ушло на обсуждение деталей, и затем заговорщики разошлись.

— Это замечательная идея! — рассуждал англичанин, выкуривая сигару, после того как гости разъехались. — Великолепная идея, как сказал мой французский друг. Я возьму реванш у этого гордого изгнанника после того, как он унизил меня в глазах англичан. Ах! Господин Кошут! Если я не ошибаюсь в своих прогнозах, вашим революционным устремлениям скоро придет конец. Да, мой благородный демагог! Дни, в которые вы будете представлять для нас опасность, уже сочтены!