Ричард Олдингтон - Путь к небесам

В эту критическую пору своей жизни юный Сибба многим был обязан неукротимой энергии своей почтенной матушки и еще большим — случаю. Немудрено, что наиболее благочестивые из агиографов {7} 7 Агиограф — составитель жития, одного из видов церковной литературы. (ибо именно так следует их именовать) усматривали во всем этом стечении обстоятельств перст божий. Кто мог тогда предвидеть, что этот светлоглазый американский юноша сыграет столь выдающуюся роль в интеллектуальной и моральной жизни Европы и всего мира?

Мистер и миссис Сибба сидели в своей уютной, жарко натопленной гостиной, обсуждая будущность сына, а сам он помалкивал, — внимательный, но словно немой свидетель. Мистер Сибба читал колонсвиллскую газету «Сентинел», миссис Сибба вышивала черный шелковый шарф, а Джереми изучал огромный фолиант под заглавием «Великие американские идеи». Вдруг его мать разразилась тирадой:

— Что же теперь делать нашему Джереми, раз он не может вернуться в Академию после того, как они сами признали, что ничему больше не могут его научить, да и вообще учитель этот всегда был мне не по душе, хоть он и джентльмен с хорошими связями, но что-то он подозрительно быстро уехал из Филадельфии, а такому мальчику, как Джереми, нужно предоставить все возможности для культуры и прогресса.

Мистер Сибба и Джереми оторвались от чтения. Отец положил «Сентинел» на колени и украдкой вздохнул.

— Ну что ж, — начал он неторопливо своим тихим приятным голосом. — Думается мне, ему не повредит, если он поработает в конторе своего отца. Я начал самостоятельную жизнь в четырнадцать лет без единого цента в кармане и без всяких видов на будущее, а учился урывками, не переставая работать.

— Фи, Джон Сибба! — тотчас перебила его жена. — Я краснею за тебя, когда слышу, как ты все это говоришь при сыне, который не виноват, что ты не получил образования, необходимого всем благородным людям, хотя я уверена, что ты добился в жизни большего, чем многие с образованием, но ты должен радоваться, что мы можем дать нашему сыну то, что было достоянием почти всех членов нашей семьи, и послать его в колледж.

— В колледж? — мистер Сибба призадумался. — Самые передовые и преуспевающие люди в нашем городе даже близко к колледжу не подходили. Впрочем, почему бы мальчику не поучиться с год в государственном учебном заведении? Я вел дела одного или двух профессоров, и я…

— Год в государственном учебном заведении! — вскричала миссис Сибба. — И о чем ты только думаешь, Джон Сибба? Джереми должен пройти полный курс в одном из лучших университетов на Востоке Соединенных Штатов, разве ты забыл, что один из его дядюшек учился в университете Корнелла в Итаке, и, помнится, он говаривал, что новые государственные колледжи неизмеримо хуже, да, он так и говорил, неизмеримо хуже, чем старые учебные заведения на Востоке?

— А кто будет платить за его обучение?

— Ну, Джон, милый, ведь мы же можем себе это позволить. Человек, который зарабатывает пять или шесть тысяч долларов в год, в состоянии обеспечить своему сыну все самое лучшее, так что это вопрос решенный, и Джереми мог бы сдать экзамены хоть сейчас, но меня беспокоит одно — я узнала, что, хотя мальчик подкован лучше, чем там требуется, он еще молод и сможет поступить в университет только на будущий год, вот я и думаю, как бы ему получше использовать это время и не утратить свои духовные устремления.

Мистер Сибба твердил одно:

— Я могу взять его к себе в контору, там он ознакомится с той работой, которая ему предстоит после окончания колледжа. Ведь он получит в наследство первоклассное дело.

— Глупости! — воскликнула миссис Сибба. — В конторе культурой и не пахнет, а я твердо решила, что Джереми будет культурным человеком, и потом, у нас на Западе не уделяют культуре должного внимания, так что я твердо решила еще вчера, когда за чисткой картофеля читала «Сезам и лилии», {8} 8 «Сезам и лилии» — книга Джона Рёскина (1819–1900), английского теоретика искусства и писателя. что мы с Джереми непременно поедем в Европу.

— Вот так штука! — воскликнул ее перепуганный супруг. — Но за каким чертом?..

— Послушай, Джон, я сто раз просила тебя не употреблять таких слов при мне и при мальчике, и я не потерплю у себя в доме грубых манер.

— А кто будет платить за ваше дурацкое путешествие? Уж во всяком случае, не я!

И мистер Сибба стукнул кулаком по столу, подчеркнув тем самым свой непоколебимый авторитет американского супруга и отца. Миссис Сибба поджала губы и начала чуть быстрее раскачиваться в качалке. Воцарилось напряженное молчание. Мистер Сибба чувствовал, что совершил глупость и лишился преимущества из-за излишней вспыльчивости; миссис Сибба готовилась гордо поднять свое «звездное знамя», а Джереми молча, но с волнением следил за битвой, в которой решалась его судьба.

— Кроме того, — продолжал мистер Сибба, пытаясь исправить свою тактическую ошибку, — откуда ты знаешь, что ему хочется в Европу?

— Джереми, ты хотел бы провести год в Европе с мамой? — спросила миссис Сибба, не глядя на сына.

— Вот было бы здорово! — сказал Джереми, который в это время еще не приобрел изысканности выражений, прославившей его впоследствии. — Но если папе будет трудно…

— Не беспокойся об этом, — перебила она его. — Ну, а если денежный вопрос будет улажен, хотел бы ты увидеть картинные галереи, необыкновенные старинные дворцы, изучить разные обычаи и познакомиться с образованными людьми?

— Да, — сказал Джереми, и его светившиеся глубоким умом глаза заблестели, — я всегда мечтал увидеть все это…

— Ну, что ты скажешь теперь? — торжествующе спросила миссис Сибба мужа.

— Скажу только, что не могу и не хочу платить за все эти идиотские бредни, особенно если он собирается бездельничать три, а то и все четыре года в каком-нибудь колледже для высоколобых…

— Тебе не придется платить ни цента, — сказала миссис Сибба и еще решительнее поджала губы.

— Откуда же ты возьмешь доллары? — вне себя рявкнул ее супруг.

— А это уж мое дело, — отпарировала она. — Я не хочу, чтобы мой ребенок рос как бродяга, и мой долг по отношению к семье…

— Гм, — хмыкнул мистер Сибба. — Если ты получишь хоть грош от своей семейки, можешь считать, что тебе чертовски повезло, клянусь богом. Но я не хочу вмешиваться в твои сумасбродные выдумки. Можешь ехать, если достанешь деньги, но только при этом условии.

— Вчера, — сказала миссис Сибба кротко и ласково, — я побывала у агента по торговле недвижимостью, и он сказал, что мой участок на углу Мейпл-стрит и Двадцать второй улицы поднялся в цене, потому что, как говорит миссис Шеперд, ее муж купил вторую половину квартала, после того как узнал, что кто-то собирается построить там большой универмаг, и агент предложил мне пять тысяч долларов за участок, но я отказалась, а теперь он готов дать мне две с половиной тысячи под закладную, и в банке на текущем счету у меня семьсот пятьдесят долларов, так что на эти деньги мы с Джереми вполне сможем съездить в Европу.