Сосэки Нацумэ - САНСИРО

Как-то на днях преподаватель эстетики показал Сансиро картину Грёза, заметив при этом, что лица всех женщин, написанных этим художником, исполнены чувственности. Никаким другим словом нельзя было бы определить взгляд девушки в этот момент. Он манил к себе, этот взгляд. Говорил о чём-то пленительном. Он, несомненно, пробуждал плоть, но сквозь плоть проникал в самую душу. Он вызывал скорее мучительное, чем сладостное чувство. В нём не было и намёка на кокетство. Напротив, какая-то серьёзность, почти суровость. И не ответить на такой взгляд было невозможно. При этом чисто внешнего сходства у девушки с картиной Грёза не было. У той, на картине, глаза были чуть ли не вполовину больше.

— Я хотела спросить… сюда ли переезжает Хирота-сан?

— Да, сюда.

По сравнению с голосом и тоном девушки ответ Сансиро мог показаться грубым. Он сам это чувствовал. Но так уж у него получилось.

— Скажите, пожалуйста, он уже здесь? — спросила девушка удивительно ясным голосом.

— Нет ещё. Но должен вот-вот приехать.

Девушка стояла в нерешительности, держа в руках большую корзину. Сансиро и на этот раз не смог бы сказать, в каком она была кимоно. Он заметил лишь, что сегодня оно но сверкало. Рисунок на сжатой ткани казался очень неопределённым и нечётким.

С сакуры время от времени падали лепестки. Один из них опустился на крышку корзинки и тут же улетел, подхваченный ветром. Ветер набросил на девушку покрывало осени и унёсся к соседям. Тогда девушка спросила:

— А вы?..

— Меня попросили привести здесь всё в порядок, — сказал Сансиро, и ему самому стало смешно: ведь его застали, когда он бездельничал. Девушка тоже рассмеялась.

— Может быть, мне подождать?

Она как бы спрашивала согласия Сансиро и тем доставила ему большое удовольствие.

— Ага, — ответил он.

Девушка продолжала стоять. А Сансиро не придумал ничего лучшего, как задать ей тот же вопрос, что и она ему:

— А вы?..

Девушка поставила корзину на веранду, достала из-за оби визитную карточку и подала её Сансиро.

На карточке значилось: «Минэко Сатоми, р-н Хонго, Масаготё». Оказывается, она живёт совсем близко, за оврагом. Пока Сансиро разглядывал визитную карточку, девушка села.

— А я вас видел, — сказал Сансиро, спрятал карточку в карман и взглянул на девушку.

— Да, тогда в клинике…

— Не только в клинике.

— И ещё у пруда, — быстро сказала девушка. Она хорошо это помнила. Сансиро молчал, не зная, что сказать. — Я вас ничем не обидела? — спросила девушка и тоже замолчала.

— Нет, — коротко отозвался Сансиро. Теперь всё своё внимание они сосредоточили на сакуре. На её верхушке ещё оставались листья, вроде бы изъеденные жучками. Вещи Хироты всё не везли. — У вас какое-нибудь дело к сэнсэю? — вдруг спросил Сансиро. Девушка оторвала взгляд от сухих веток сакуры и резко повернулась к Сансиро. «Какой вы странный» — было написано на её лице. Но ответила она просто:

— Меня тоже попросили помочь.

Сансиро только сейчас заметил, что на веранде полно песку.

— Смотрите, сколько песку. Вы испачкаете кимоно.

— Возможно, — Девушка огляделась вокруг, но не встала. Некоторое время она осматривала веранду, потом перевела взгляд на Сансиро и спросила с улыбкой: — Вы здесь уже убирали?

Сансиро уловил в её улыбке дружескую непринуждённость и ответил:

— Нет ещё.

— Может, сделаем это вместе? Я помогу вам.

Сансиро тотчас поднялся. Девушка спросила, где взять веник и щётку, но продолжала сидеть. Сансиро ничего с собой не принёс и сказал, что сбегает в лавку, однако девушка отсоветовала ему попусту тратиться и предложила попросить щётку и веник у соседей. Сансиро тут же пошёл к соседям и вскоре вернулся с веником, щёткой, ведром и тряпкой. Девушка продолжала разглядывать ветки сакуры.

— Взяли?.. — спросила она, увидев Сансиро, который держал в руке ведро, а на плече веник.

— Взял, — коротко ответил Сансиро. Не обращая внимания на песок, девушка, как была в белых таби, поднялась на веранду, оставляя на песке маленькие изящные следы. Она вытащила из рукава кимоно белый передник, отороченный по краям тесьмой, словно кружевом, слишком нарядный для уборки, подоткнула его под оби и взяла веник.

— Ну что ж, начнём, — сказала она, закинув широкий рукав кимоно за плечо. Сансиро увидел удивительно красивую, обнажённую почти до плеча, руку, край рукава прелестного нижнего кимоно и на какой-то миг застыл на месте, раскрыв рот, но тут же спохватился и, гремя ведром, пошёл на кухню.

Минэко подметала, а Сансиро шёл за нею следом, протирая пол мокрой тряпкой. Пока Сансиро выбивал татами, Минэко счищала грязь с сёдзи. К тому времени, когда уборка подходила к концу, они стали почти друзьями. С веником и щёткой Минэко поднялась на второй этаж и позвала Сансиро, который пошёл на кухню сменить воду в ведре.

— Поднимитесь, пожалуйста, сюда.

— А что случилось?

Стоя внизу у лестницы, Сансиро видел лишь передник девушки, белевший в темноте. С ведром в руке он стал подниматься по лестнице и вскоре очутился в какой-нибудь трети метра от неподвижно стоявшей Минэко, едва не касаясь лицом её лица.

— Что случилось?

— Темень такая, ничего не видно.

— Почему же это?

— Да вот не знаю…

Сансиро проскользнул мимо Минэко, поставил ведро и хотел открыть ставень, но не мог справиться с задвижкой. Минэко подошла к нему.

— Не открывается? — спросила девушка и пошла к противоположному окну. — Здесь попробуйте.

Сансиро молча подошёл к ней. Он чуть было не коснулся её руки, но вдруг зацепился за ведро. Раздался грохот. Общими усилиями они наконец открыли один ставень. В глаза ударил ослепительно яркий свет солнца. Они посмотрели друг на друга и неожиданно рассмеялись.

Окно с бамбуковой решёткой на противоположной стороне им тоже удалось открыть. Поглядев в сад, где бродили куры, Минэко снова взялась за веник, а Сансиро — за тряпку. Оп ползал на четвереньках, вытирая пол.

— Ого! — сказала Минэко, посмотрев на Сансиро.

Вскоре Минэко бросила веник на татами и стала смотреть в окно. Сансиро тоже кончил уборку, сунул тряпку в ведро и подошёл к Минэко.

— Что вы там разглядываете?

— Угадайте.

— Кур?

— Нет.

— То большое дерево?

— Нет.

— Что же тогда?

— Облака.

По небу и в самом деле плыли облака. Ярко-синее небо и на нём пышные, похожие на блестящую вату облака. Разгоняемые сильным ветром, они становились вдруг такими тонкими, что сквозь них просвечивала синева, либо сбивались в кучу и торчали, словно заусеницы, белыми мягкими иглами.

— Вы только посмотрите, как они похожи на страусовое боа!

Сансиро не знал, что такое боа; и честно в этом признался. Минэко с удивлением протянула: «Да-а», — но тут же спохватилась и вежливо объяснила.