Джордж Мередит - Эгоист

— Да как будто на диване.

Она улыбнулась с облегчением: итак, Вернон в курсе событий.

Уилоби почел себя обязанным оправдать строгие меры, которые он применил к Кросджею.

— Мальчишка лгал: он вел двойную игру.

— За что следовало бы с ним расправиться на манер древних и прибегнуть к помощи розги, — сказал достопочтенный доктор.

— Я придерживаюсь иной системы, сэр. Я не мог бы подвергнуть другого такому наказанию, какого не в силах вынести сам.

— Вот так-то мы и лишаем молодое поколение преимуществ классического воспитания! Самое в нравственном смысле плодородное поле вы оставляете у юнцов невспаханным. Эх, да что там! Эта наша утонченность не что иное, как возврат к варварству. Бойтесь чрезмерной деликатности, когда сама природа недвусмысленно указует нам на вторые врата, через которые внедряются знания. Теперь, если не ошибаюсь, я волен наконец удалиться.

— Вернон извинит нас, если мы задержимся еще на две-три минуты.

— Ну нет, раз уж я поймал мистера Уитфорда, я его не выпущу.

— Я приду к вам в лабораторию, Вернон, — сказал Уилоби, небрежным кивком отпуская секретаря.

— Да, да, оставим их вдвоем, мистер Уитфорд! Они заняты освященным традицией спором относительно дня, когда должно свершиться таинство, которое, из уважения к стыдливости, мы не смеем назвать.

— Какого дня? — с простодушием деревенского жителя спросил Вернон.

— Великого дня, как это принято называть.

Окинув острым взглядом каждого поочередно, Вернон остановил его на Уилоби. Глаза его сияли, но от давешнего изумления в них не осталось и следа; они лучились чистым юмором и спокойно впитывали впечатления.

Уилоби сделал ему знак удалиться.

— Мистер Уитфорд, вы не видели мисс Дейл? — спросила Клара.

— Нет, — ответил он. — Она чем-то сильно расстроена.

— Уж не из-за Кросджея ли?

— Ах, — сказал Вернон, обращаясь к Уилоби. — Это был мастерский ход с вашей стороны — спрятать ключ от спальни Кросджея.

О, божественная ирония! Подхваченная ее волной, Клара блаженствовала. Уилоби попал впросак.

— Когда дело касается дисциплины, — сказал он, — я не привык шутить. Я не знал, что мисс Дейл подходила к дверям его комнаты.

— Надеюсь, что мисс Дейл все же меня примет, — сказала Клара. — У нас с ней общие взгляды во всем, что касается мальчика.

— Вы можете проведать мистера Дейла. У них как будто какие-то несогласия с дочерью, — сказал Вернон. — Она заперлась у себя в комнате.

— Увы, мистер Дейл разделяет участь многих отцов, — отозвался доктор Мидлтон.

— Он собирается наведаться к вам, Уилоби.

— Ко мне? — переспросил тот не без раздражения. Однако тут же поправился. — Разумеется, я буду ему рад, — сказал он, — хоть и предпочел бы видеть самого Кросджея.

— Если он может рассчитывать на ваше прощение, — сказала Клара.

— Я просил бы вас, Вернон, передать мистеру Дейлу и его дочери, что я готов выслушать мальчишку и что нет никакой необходимости мистеру Дейлу затрудняться.

— В чем же заключаются разногласия между мистером Дейлом и его дочерью, мистер Уитфорд? — спросила Клара.

Вернон сделал вид, будто вопрос этот его смутил. С рассеянным взглядом, который как бы блуждал вокруг Уилоби, причиняя тому больше неловкости, чем если бы на него смотрели в упор, Вернон ответил:

— Трудно сказать, мисс Мидлтон. Она как будто отказывается посвятить его в свои переживания.

— В таком случае положение мистера Дейла, столь сходное с моим в основных чертах, — заметил доктор Мидлтон, — в этом пункте представляется диаметрально противоположным. Ибо я как раз страдаю от обилия переживаний, коими моя дочь удостаивает со мною делиться.

Клара потупилась.

— Впрочем, мисс Дейл не производит впечатления замкнутой натуры, — заключил доктор.

— Но что нам до семейных тайн мистера и мисс Дейл! — воскликнул Уилоби и подчеркнуто непринужденным жестом вынул часы из кармана. На самом деле он горел желанием узнать, так же ли хорошо осведомлен Вернон, как Клара. Леденящий холод, сковавший ему душу, подтверждал его худшие опасения, но он отчаянно цеплялся за мысль, что Вернон ничего не знает, — иначе что же это такое? Значит, само небо в заговоре против него? Предательства со стороны Летиции он не допускал — а раз так, в раскрытии его тайны участвовали сверхъестественные силы. Словом, сэр Уилоби совсем потерял голову, когда обнаружил, что его тайна сделалась известной Кларе.

— Домашние дела мистера и мисс Дейл не имеют ко мне никакого отношения, — заявил Вернон.

— А между тем, друг мой, — начал доктор Мидлтон с благодушно-лукавой миной, значение которой не сразу открылось сэру Уилоби, — между тем они могли бы иметь к вам некоторое отношение, и притом довольно близкое. Скажу больше: не исключено, что виновником этой размолвки между отцом и дочерью являетесь именно вы, хоть иные и склонны винить в ней Уилоби и его вчерашние ночные подвиги в гостиной.

— Как это понять, сэр? — спросил Вернон, метнув взгляд на Клару.

Доктор Мидлтон решил предоставить сэру Уилоби самому ответить на этот вопрос.

Клара послала Вернону один из тех взглядов, которые красноречивее слов говорят: «Думай!»

И еще до того как Уилоби успел открыть рот, Вернон прозрел. В глазах его пуще прежнего запрыгали огоньки. Блеск их напомнил Кларе некую звезду, мигающую от избытка яркого света, который она излучает, и сохраняющую свое сияние даже в ясную лунную ночь. Название этой звезды ускользнуло из Клариной памяти. Внешне, однако, Вернон оставался спокоен, и никто, глядя на него, не догадался бы, что все в нем ликовало и что ему стоило неслыханных усилий не дать этому ликованию прорваться наружу. Безудержная радость охватила Клару, и теперь ее заботило только одно: как же называется эта звезда? В морозную ночь она одна сохраняет свое неугасимое пламя — только это и припомнила Клара, это — да картину подернутой инеем земли, распростертой под озаренным луною небом, да туманное созвездие Ориона, к востоку от которого, чуть пониже, горела эта звезда. Но как же она называется? Как? Откуда-то издалека до Клариного слуха доносился голос Уилоби.

— Ах, это старая история, — говорил он. — Вы знаете мое заветное желание… Еще одна попытка… И разумеется, неудачная, и разумеется, никакой благодарности — ни с той, ни с другой стороны. К тому же, быть может, за все свои труды я еще должен просить у вас прощения… Ах, сэр, они сами не понимают своей пользы.

— Отец, по-видимому, расположен поддерживать предлагаемую кандидатуру, — сказал доктор Мидлтон. — Если позволительно судить на основании дошедших до нас слухов о семейном разладе, царящем сейчас в доме.

— Трудно сказать. Что до моего участия в этом деле, боюсь, что я спутал карты.