Жорис-Карл Гюисманс - На пути

Святая Гильдегарда — Хильдегарда Бингенская (нем. Hildegard von Bingen, 1098 — 17 сентября 1179, монастырь Рупертсберг под Бингеном) — немецкая монахиня, настоятельница монастыря бенедиктинок в долине Рейна. Автор мистических трудов, религиозных песнопений и музыки к ним, а также трудов по естествознанию и медицине, почитается как святая, хотя формально не была канонизирована.

Когда Хильдегарде было четырнадцать, она поселилась в женском ските под Бингеном под покровительством тамошнего мужского бенедиктинского монастыря, посвященного св. Дизибоду. Образование Хильдегарды охватывало по меньшей мере элементарные занятия по Библии и латинской патристике, семь свободных искусств и литургию бенедиктинцев.

В 1136 г. Хильдегарда взяла на себя руководство женской монашеской общиной — к тому времени в ските было уже около десяти монахинь. В 1147–1152 гг. она добилась строительства монастыря Рупертсберг под Бингеном, куда и перевела общину. В 1165 г. был создан филиал монастыря в Айбингене, сохранившийся до сих пор, куда принимались и послушницы недворянского происхождения.

Хильдегарда всю жизнь отличалась слабым здоровьем, что способствовало её интенсивной внутренней жизни. С юности у неё были видения, о которых она первоначально рассказывала только своей наставнице Ютте фон Шпонхайм. В возрасте сорока двух лет Хильдегарда, по ее собственным словам, получила Божественное повеление записать свои видения. После долгих сомнений она посоветовалась со своим духовником, который показал ее записи аббату. По настоянию аббата и местного архиепископа Хильдегарда продолжила записи и за десять лет записала 26 видений, составивших труд «Sci vias lucis» (Познай пути Света), обычно известный как «Scivias», визионерское представление всего круга бытия от Троицы до Страшного суда. Публикация «Scivias» получила одобрение св. Бернара Клервоского и Папы Евгения III.

С детских лет Хильдегарда сочиняла гимны и музыку к ним; в 1150 г. она собрала свои произведения, написанные для литургических нужд ее монастыря и соседних общин, в цикле под названием «Symphonia armonie celestium revelationum» (Созвучие мелодий небесных откровений). В него вошло более 70 одноголосных песнопений в жанрах духовной музыки (антифоны, респонсории, секвенции, гимны), сгруппированные по определённым литургическим темам, причем особое внимание уделялось Деве Марии и св. Урсуле. Сохранилось также 82 напева из ее оратории «Ordo virtutum » (Ряд добродетелей), которая посвящена теме борьбы за Душу человеческую между 16 Добродетелями и дьяволом (единственная роль для мужского голоса). По сути «Ordo virtutum» является первым в истории представлением в средневековом жанре моралите; судя по всему, оратория была исполнена монахинями монастыря Хильдегарды в 1152 г. на освящении церкви в Рупертсбсрге.

Среди других важных работ Хильдегарды следует назвать написанную около 1150–1160 гг. «Liber subtilitatum diversarum naturarum creaturarum» («Книгу о внутренней сущности различных природных созданий»), которая сохранилась в виде двух частей: «Liber simplicis medicinae» («Книги о простой медицине»), известной обычно как «Физика», и «Liber compositae medicinae» («Книга об искусстве исцеления»). В «Физике» описываются растения, минералы, деревья, камни, животные и металлы с присущими им лечебными и нелечебными свойствами. Многое из медицинских наставлений Хильдегарды имеет только историческую ценность, но есть также сведения и советы, не потерявшие свою актуальность и сегодня.

Умерла Хильдегарда в 1179 г. в основанном ею монастыре Рупертсберг под Бингеном. Ее житие было написано двумя монахами, Готфридом и Теодорихом.

Святая Екатерина Генуэзская — св. Катерина Генуэзская (1447–1510) — младшая дочь вице-короля Неаполя Джакопо Фьеши. Из этого итальянского рода вышло двое Пап. Катарина с детства стремилась к монашеству и готовилась к нему; ее старшая сестра, с которой младшая любила молиться, ушла в монастырь. Однако в 1463 г. девушку выдали замуж из политических соображений, чтобы закрепить мирный союз между партией гвельфов (к которой принадлежал и род Фьеши) и партией гибеллинов (к которой принадлежал род ее мужа Гьюльяно Адорно). Личного счастья ей этот брак не принес: Гьюльяно оказался самовлюбленным шалопаем, который изменял жене и редко бывал дома. Первые пять лет семейной жизни Катерина провела в печали и одиночестве, затем несколько лет пыталась развеяться в светской жизни.

И вдруг 20 марта 1473 г. (число она запомнила крепко) Катерина после исповеди встала на колени, чтобы получить благословение и вдруг почувствовала волну благодати и невероятной любви Божией. Все печали и беды оказались рядом с этим чувством ничтожными и мелкими. Через несколько дней Катерине было видение Распятого Господа. С этого времени она стала причащаться ежедневно (что тогда было большой редкостью). И одновременно резко изменил свою жизнь ее муж: обращение жены, ее молитвы и полное денежное банкротство — все это и еще нечто невидимое соединилось так, что и он обратился к Богу. Более того, решился стать членом францисканского ордена, его «третьего» отделения для мирян ( терциарием ). Катерина же, восхищавшаяся францисканцами, не последовала примеру мужа, хотя его стремление к бедности разделила. Они переехали из своего палаццо в маленький домик в беднейшем квартале Генуи и посвятили себя помощи нищим. С 1479 г. их пригласили жить в Памматонском госпитале, и Катерина до 1490 г. проработала здесь простой няней, а затем стала администратором и казначеем. Особенно тяжело пришлось ей во время чумы 1493 г., когда умерло 80 процентов населения Генуи. Сама Катерина заболела, но выжила, хотя здоровье оказалось подорванным навсегда и в 1496 г. она оставила руководство больницей, продолжая здесь жить и работать. На следующий год умер Гьюльяно, оставив после себя незаконнорожденную дочь, которой Катерина стала второй матерью (по тем временам это было неслыханное самопожертвование).

Все эти годы Катерина жила без всякого духовного руководства и, видимо, даже не каждый год ходила к обязательной исповеди. Около 1499 г. в больницу назначили ректором священника Катанео Маработто, с которым она сразу нашла общий язык. Точнее, «они понимали друг друга, просто поглядев друг другу в лицо», как писал биограф. Она откровенно призналась ему в том, в чем не решалась открыться другому представителю духовного сословия: «Отче, я не знаю, в теле я нахожусь или в душе. Я бы и хотела исповедаться, но не знаю, чем грешна». Маработто не стал переделывать Катерину, чем доказал свой талант пастыря. Он писал: «Какие-то грехи она назвала, но, в сущности, ей не было дано видеть их, как и многие другие, совершенные ею. Она была похожа на маленького ребенка, который по неведению совершил какой-то ничтожный проступок и, если ему скажут: “Ты сделал плохо”, смутится и покраснеет, но все же не потому, что теперь на опыте познал, что такое зло». Катерина не заботилась об индульгенциях, относилась к ним без всякого уважения.