Кнут Гамсун - Редактор Линге

— Ну, теперь мы сейчасъ будемъ дома, — сказала вдругъ Шарлотта.

— Да.

Она взглянула на него, но не могла разсмотрѣть его лица. Онъ сказалъ это «да» такъ странно, почти грустно и какъ-то беззвучно. Она разсмѣялась и сказала:

— Въ концѣ-концовъ, вы не имѣли бы ничего противъ того, чтобы пойти еще сегодня ночью въ поле?

— Ничего, если вы пойдете со мной, отвѣчалъ онъ, не подумавъ. Потомъ онъ раскаялся въ своемъ отвѣтѣ, сдѣлалъ два-три большихъ шага и сказалъ коротко: — Ерунда! что я болтаю? Ну, вотъ мы и дома.

Онъ отворилъ дверь и пропустилъ ее впередъ по лѣстницѣ. Входную дверь открыла сама фру Илэнъ.

— Богъ мой, Шарлотта, гдѣ же ты была такъ долго? — сказала она съ упрекомъ.

Хойбро подошелъ, разсмѣялся и сказалъ:

— Простите насъ, мы пошли гулять; мы гуляли съ фрёкенъ Шарлоттой.

Фру Илэнъ всплеснула руками, — они выбрали для прогулки совсѣмъ неподходящую погоду.

Но фру Илэнъ положила конецъ этому замѣшательству, она открыла дверь изъ прихожей и заставила войти ихъ, засыпанныхъ снѣгомъ. У Хойбро не было пальто; его заставили войти, хотя онъ и былъ весь покрытъ снѣгомъ. — Да, да, входите, у нихъ гости; хоть на этотъ разъ долженъ онъ быть любезенъ!

Молодая, удивительно красивая дама сидѣла на диванѣ. По дорогѣ изъ города она зашла къ Илэнамъ; она жила тамъ, дальше, въ Хегдехагенѣ и хотѣла побывать у Шарлотты. Лобъ у нея былъ удивительно бѣлый, а глаза зеленоватые и блестящіе. Черная бархатпая лента на шеѣ придавала ей видъ совсѣмъ молодой дѣвочки.

Хойбро сейчасъ же сѣлъ и началъ всячески занимать ее. Онъ становился все оживленнѣе и оживленнѣе, много говорилъ и показалъ себя совсѣмъ съ новой стороны. Софи и Шарлотта удивлялись этой перемѣмѣ. Онъ знали, почему разыгрываетъ весельчака; вѣдь не должна же эта дама все время молчать, — наоборотъ, нужно занять ее. Къ сожалѣнію, онъ до сихъ поръ черезчуръ много вниманія оказывалъ Шарлоттѣ; сегодня же вечеромъ никто не можетъ заподозрить его; онъ сумѣетъ владѣть собою.

Шарлотта опять посмотрѣла на него. Отъ холода его лицо покраснѣло, онъ весь сіялъ, глаза блестѣли. Наконецъ, она напомнила ему, что онъ хотѣлъ показать ей нѣкоторыя доказательства, можетъ она теперь взглянуть на нихъ.

— Да, сію минуту, онъ принесетъ.

И съ этими словами онъ всталъ.

— Нѣтъ, а не можетъ она пойти вмѣстѣ съ нимъ? — Шарлотта тоже поднялась. Это доставитъ вамъ меньше хлопотъ.

— Нѣтъ! — сказалъ онъ коротко.

Молча она опять сѣла на свое мѣсто.

Хойбро уже вышелъ. Что такое съ ней? Сегодня она хотѣла непремѣнно войти къ нему въ комнату, чтобы поговорить; что это значило? Да, у него, по крайней мѣрѣ, сознаніе, что сегодня вечеромъ онъ не былъ ей въ тягость.

Онъ вернулся со своей брошюрой, показалъ ей исписанные листки и сказалъ:

— Вотъ доказательство моихъ маленькихъ ночныхъ работъ. Ха-ха, вы, вѣрно, находите, что это не имѣетъ никакого вида? — Нѣтъ, я не привыкъ къ писанію, я черезчуръ много думаю, вотъ почему это подвигается такъ медленно, но по вечерамъ это составляетъ, дѣйствительно, мое занятіе.

Софи спросила:

— Что это такое? Да, что это такое?

— Какъ бы мнѣ назвать это? — возразилъ онъ. — Это политическій трудъ, въ самомъ дѣлѣ, это маленькій крикъ предостереженія, это слабый звукъ рога.

— Во всякомъ случаѣ, это было бы очень интересно почитать.

— Нѣтъ, нѣтъ, — сказалъ онъ, — кто можетъ знать, выйдетъ ли вообще что-нибудь изъ этого. Но онъ все-таки хочетъ это кончить.

— Я убѣждена, что это будетъ хорошо, — тихо сказала Шарлотта.

Откуда она можетъ это знать! Онъ покраснѣлъ, онъ былъ тронутъ, онъ сказалъ со слабой улыбкой — спасибо, и снова обратился къ молодой дамѣ, сидѣвшей на диванѣ. Потомъ онъ продолжалъ говорить съ того мѣста, гдѣ его прервали, — онъ началъ разсказывать одну охотничью исторію; дама сказала, что, благодаря его разсказамъ, вся комната какъ будто полна запаха сосны. Она тоже изъ деревни и вотъ уже годъ живетъ въ Христіаніи, поэтому она такъ понимаетъ его любовь къ лѣсу и полю.

Она говорила мягкимъ, немного слабымъ голосомъ.

Въ это время раздались шаги въ прихожей. Фредрикъ вернулся домой.

Онъ былъ въ дурномъ настроеніи духа. Съ тѣхъ поръ, какъ открылся стортингъ, его дѣла стали еще хуже; не могло быть и рѣчи о томъ, чтобъ печатать его научныя статьи. «Новости» — опять чисто-политическій органъ съ передовыми статьями о всякихъ важныхъ вопросахъ и съ ежедневными нападками на правительство.

Министерство, начавшее такъ хорошо свою дѣятельность, и первый министръ, бывшій божкомъ и героемъ всего народа, все больше и больше начинали колебаться; едвали министерство удержится до конца сессіи стортинга. Никто не былъ такъ заинтересованъ въ его паденіи, какъ «Новости». Это были очень безпокойныя, смутныя времена. Министерство осмѣивалось и осуждалось всѣми либеральными газетами; министерство гибло при общемъ недоброжелательствѣ и держалось лишь по милости стортинга, медлившаго нанести ему рѣшительный ударъ; къ тому же въ лѣвой произошелъ расколъ по поводу послѣднихъ большихъ реформъ; старые политики переходили то къ одной, то къ другой партіи; безпокойство, смута и колебаніе взглядовъ царили кругомъ.

Илэнъ никогда еще не находился въ такомъ скверномъ настроеніи; ему становилось все яснѣе, что политика партій — не его область, и онъ рабогалъ какъ волъ, чтобъ не совсѣмъ поддаться этому. Постепенно, отъ ягоднаго масла для употребленія въ медицинѣ,- что, по правдѣ сказать, не представляло большого иитереса, — онъ перешелъ къ статьямъ о домашней помощи, — выдержки изъ одной популярной медицинской книги. Онъ опускался все ниже и ниже, писалъ о чистотѣ на улицахъ, о выгребныхъ ямахъ и кончилъ, наконецъ, статьей о бойняхъ. Дальше итти было некуда. Какая огромная разница между вопросомъ о двухъ милліонахъ, важномъ для всей націи, и этимъ предостереженіемъ мясникамъ, чтобъ они держали свои кожаные фартуки въ чистотѣ!

Чтобы увѣнчать его уииженіе, редакторъ предложилъ ему писать отчеты о стортингѣ, и, вмѣстѣ съ тѣмъ, къ сожалѣнію, Линге пришлось лишить его постояннаго оклада и перевести на построчную плату.

И все это случилось сегодня, какъ разъ въ ту минуту, когда онъ выходилъ изъ редакціи.

Илэнъ былъ въ мрачномъ настроеніи, и мать спросила:

— А развѣ построчная плата не выгодна?

— Нѣтъ, мама, она могла бы быть очень выгодна, если бъ печатали все, что я пишу.

Въ комнатѣ наступило молчаніе. Даже Хойбро замолчалъ на нѣкоторое время. Фру Илэнъ не сможетъ, значитъ, вернуть ему маленькаго долга, — что же теперь будетъ съ его платежомъ въ банкъ на будущій мѣсяцъ? Ну, будь что будетъ, но сегодня вечеромъ онъ не покажетъ и виду, что огорченъ. Онъ подсѣлъ къ Фредрику, старался ободрить его, говорилъ, что если построчное писаніе пойдетъ удачно, то это даже гораздо выгоднѣе: больше принадлежишь себѣ, можно работать дома.