Густаво Беккер - Гном

Тутъ была цѣлая пропасть пацинтовъ и изумрудовъ, брилліантовъ, рубиновъ и сапфировъ — однимъ словомъ всякихъ чудныхъ камней, которыхъ онъ не умѣлъ даже назвать, но все такихъ огромныхъ и прекрасныхъ, что они просто его ослѣпили. Никакіе звуки не доносились извнѣ въ эту пещеру; только и слышно было, какъ жалобно и протяжно завывалъ вѣтеръ, носившійся по этому очарованному лабиринту, да слышалось шипѣніе подземнаго огня, заточеннаго въ каменныхъ нѣдрахъ, да журчанье быстро текущей воды, протекавшей невѣдомо гдѣ. Совершенно одинокій и затерянный въ этихъ пустынныхъ мѣстахъ, пастухъ долго-долго блуждалъ, не находя никакого выхода, пока не наткнулся совершенно случайно на источникъ того ручейка, что журчалъ все время невидимо для него. Ручей этотъ билъ ключемъ изъ земли, какъ какой-нибудь волшебный фонтанъ, и подымался высоко-высоко могучей струей, увѣнчанной пѣной, низвергаясь потомъ со страшной вышины на подобіе чуднаго водопада, и затѣмъ пробирался среди обломковъ скалъ, теряясь въ отдаленіи съ звучнымъ, нѣжнымъ журчаньемъ. Около этого ручья росли разныя невиданныя травы, однѣ съ мелкой и жирной, сочной зеленью, другія съ длинными, тонкими листьями, извивающимися какъ широкія ленты. Среди этой сырой, влажной зелени, копошились странныя существа, не то люди, не то гады, а, можетъ быть, и то и другое вмѣстѣ,- и безпрестанно мѣняли свой видъ и форму. То казались они крошечными, безобразными человѣческими фигурками, то превращались въ блестящихъ саламандръ или въ синіе блуждающіе огоньки, которые прыгали и плясали на верхушкѣ водяной струи. Тамъ сновали по всѣмъ направленіямъ властелины подземнаго царства — гномы. Они бѣгали и карабкались по стѣнамъ, подъ видомъ отвратительныхъ, безобразныхъ карликовъ, ползали и извивались въ видѣ пресмыкающихся и плясали синими огоньками по водѣ, считая и охраняя свои безчисленныя сокровища. Они знаютъ, гдѣ прячутъ скупцы свои драгоцѣнные клады, которыхъ потомъ никакъ не могутъ найти ихъ наслѣдники; имъ извѣстно, гдѣ зарыты драгоцѣнности мавровъ, спасавшихся бѣгствомъ изъ Испаніи. Всѣ дорогія вещи и цѣнныя монеты, что пропадаютъ и теряются у людей, переходятъ къ гномамъ, которые всюду выискиваютъ и крадутъ ихъ, и прячутъ у себя, такъ какъ они могутъ обходить подъ землей весь свѣтъ по таинственнымъ, невѣдомымъ подземнымъ ходамъ. Такъ что въ этихъ пещерахъ у нихъ хранятся цѣлыя груды рѣдкихъ и драгоцѣнныхъ сокровищъ. Пастухъ видѣлъ тамъ неоцѣненные камни, браслеты и ожерелья изъ чудныхъ жемчуговъ и алмазовъ, древнія золотыя вазы, до верху наполненныя рубинами, драгоцѣнные кубки, невѣдомыя монеты, съ дивными, непонятными изображеніями и надписями; словомъ сказатъ, такія удивительныя, неописанныя сокровища, что представить себѣ невозможно. И все это вмѣстѣ такъ сверкало и блестѣло, такъ искрилось разноцвѣтными искрами и какъ жаръ горѣло разноцвѣтными огнямр, что казалось, будто все это, въ самомъ дѣлѣ, и пылаетъ, и дрожитъ, и движется. Такъ, по крайней мѣрѣ, разсказывалъ пастухъ.

Тутъ старикъ остановился на минуту. Дѣвушки, которыя начали слушать его повѣствованіе съ насмѣшливой улыбкой, теперь хранили глубокое молчаніе и ждали продолженія разсказа съ раскрытымъ ртомъ и вытаращенными глазами, сгорая отъ нетерпѣнія и любопытства…

Наконецъ, одна изъ нихъ прервала молчаніе; восхищенная описаніемъ несмѣтныхъ богатствъ, видѣнныхъ пастухомъ, она не выдержала и воскликнула:

— Неужели онъ ничего себѣ не взялъ?

— Ничего, отвѣчалъ дѣдушка.

— Экій дуракъ! закричали дѣвушки хоромъ.

— Господь помотъ ему въ этомъ испытаніи, продолжаль старичекъ, — и какъ-разъ въ ту минуту, когда все превозмогающая алчность чуть было не побѣдила его страха, и ослѣпленный видомъ всѣхъ этихъ драгоцѣнныхъ каыней, изъ которыхъ одного было бы довольно, чтобы сдѣлать его могущественнымъ человѣкомъ, пастухъ уже собирался взять себѣ одну изъ драгоцѣнностей, — онъ явственно услышалъ звонъ колокола, того самаго, что находится въ обители Монкайской Богоматери. Ну, не чудо ли это? Въ этой подземной глубинѣ, несмотря на хохотъ и крики гномовъ, несмотря на шипѣнье подземнаго огня, на журчанье текущей воды и завыванье вѣтра, онъ ясно, отчетливо услыхалъ этотъ колоколъ, точно былъ у подножія той горы, гдѣ стоитъ монастырь! Когда онъ услыхалъ, что звонятъ Ave Maria, онъ припалъ къ землѣ, призывая Матерь Божію, и самъ не зная какъ, очутился на дорогѣ, что ведетъ въ село, въ какомъ-то оцѣпенѣніи, точно очнулся отъ глубокаго сна. Съ тѣхъ поръ всѣмъ стало ясно, почему въ нашемъ ручьѣ находятъ мелкій, какъ будто золотой порошокъ, а когда наступитъ ночь, въ его журчаньи явственно слышны шопотъ и рѣчи — обманчиныя рѣчи, которыми злые гномы, вселившіеся въ ручей съ самаго истока, стараются прельстить неосторожныхъ людей, обѣщая имъ сокровища и богатства, долженствующія служить имъ на погибель.

Когда дѣдушка произносилъ эти слова, ночь уже наступила, и церковный колоколъ началъ звонить, призывая къ молитвѣ. Дѣвушки набожно перекрестились, тихо прошептали молитву Богородицѣ и, простившись съ дѣдушкой, который еще разъ посовѣтовалъ имъ не терять времени у источника, взяли свои кувшины и спустились всей гурьбой къ церковной паперти, молчаливыя и озабоченныя. Только далеко отъ того мѣста, гдѣ онѣ встрѣтились со старикомъ, на той площади, гдѣ онѣ обыкновенно расходились въ разныя стороны, самая бойкая и рѣшительная изъ нихъ вдругъ спросила:

— Развѣ вы вѣрите тѣмъ глупостямъ, про которыя намъ разсказывалъ дѣдушка?

— Я не вѣрю! объявила одна.

— И я тоже! подхватила другая.

— Я тоже! Я тоже! закричали остальныя и начали смѣяться сами надъ собой и надъ своей довѣрчивостью.

Дѣвушки разстались и каждая пошла своей дорогой. Повернувши за уголъ одной изъ улицъ, выходившихъ на илощадь, двѣ дѣвушки, единственныя, которыя ни разу не усомнились въ достовѣрности слышаннаго разсказа и не посмѣялись надъ старикомъ, пошли вмѣстѣ. Раздумывая объ этомъ чудномъ разсказѣ, глубоко погруженныя въ свои размышленія, онѣ разсѣянно и лѣниво поднимались вверхъ по узкой, мрачной, бѣдной улицѣ. Старшая изъ нихъ, которой было около двадцати лѣтъ, звалась Мартой; младшая, которой еще не минуло и шестнадцати, — Магдаленой.

Во всю дорогу обѣ хранили глубокое молчаніе, но когда пришли довюй и поставили свои кувшины у порога, Марта спросила Магдалену:

— Ты вѣришь въ чудеса Монкайской горы и въ злыхъ духовъ, обитающихъ въ источникѣ?

— Я вѣрю всему рѣшительно, откровенно призналасьМагдалена. — А ты развѣ соынѣваешься?..

— О, нѣтъ! поспѣшно сказала Марта:- я также вѣрю всему… Всему, чему мнѣ хочется вѣрить…

II.

Марта и Магдалена были сестры. Осиротѣвши съ ранняго дѣтства, онѣ вели самую несчастную жизнь у одной дальней родственницы своей матери, которая взяла ихъ изъ милости и постоянно давала имъ чувствовать самымъ унизительнымъ образомъ всю тяжесть своего благодѣянія. Казалось, все способствовало къ тому, чтобы закрѣпить дружескую связь между двумя сестрами, соединенными не только узами кровнаго родства, но также нуждой и страданіями, которыя онѣ терпѣли вмѣстѣ.

Читать дальше