Люси Монтгомери - Рилла из Инглсайда

В первый раз в жизни Рилла коснулась младенца… взяла его на руки… завернула в одеяло, дрожа от страха, как бы не уронить его и… и не сломать. Затем она положила его в супницу.

— Не задохнется он там? — спросила она озабоченно.

— Коли и задохнется, невелика потеря, — сказала миссис Коновер.

В ужасе Рилла слегка отодвинула одеяло от лица младенца. Малютка перестал плакать и смотрел на нее, медленно мигая. У него были большие темные глаза, резко выделявшиеся на ужасно некрасивом маленьком личике.

— Лучше прикрой ему лицо, — предупредила миссис Коновер. — А то еще захлебнется ветром.

Вот так получилось, что Рилла Блайт, которая приехала к дому Андерсонов, испытывая, по ее собственному признанию, отвращение к маленьким детям, уехала из него, увозя с собой младенца в синей фарфоровой супнице, стоявшей у нее на коленях!

Рилле казалось, что она никогда не доберется домой. В супнице царила зловещая тишина. С одной стороны, она была рада, что младенец не плачет, но ей хотелось, чтобы он хоть изредка давал о себе знать. А вдруг он задохнулся? Развернуть одеяло и посмотреть Рилла не решалась, опасаясь, как бы младенец не «захлебнулся ветром» — что бы ни означало это выражение, — тем более что ветер усилился. Она вздохнула с глубоким облегчением, когда наконец добралась до Инглсайда.

Рилла внесла супницу в кухню и поставила на стол перед Сюзан. Сюзан заглянула в супницу и единственный раз в жизни была настолько ошеломлена, что не могла вымолвить ни слова.

— Что это у тебя, скажи на милость? — спросил, входя в кухню, доктор.

Рилла на одном дыхании рассказала всю историю.

— Я была просто вынуждена привезти его, папа, — заключила она. — Я не могла оставить его там.

— Что же ты собираешься с ним делать? — невозмутимо спросил доктор.

Такого вопроса Рилла, пожалуй, не ожидала.

— Мы… мы можем подержать его немного у себя… разве не так… пока не придумаем что-нибудь? — запинаясь, смущенно выговорила она.

Минуту или две доктор Блайт расхаживал взад и вперед по кухне, пока младенец таращил глаза на белые стенки супницы, а Сюзан проявляла первые признаки возвращения к жизни. Затем доктор остановился перед Риллой.

— Маленький ребенок означает массу дополнительной работы и беспокойства в доме. Нэн и Ди на следующей неделе уезжают в Редмонд, а ни твоя мать, ни Сюзан в нынешних обстоятельствах не могут взять на себя заботу о ребенке, у них и так хватает хлопот. Если ты хочешь, чтобы младенец остался здесь, тебе придется самой ухаживать за ним.

— Мне ухаживать! — Рилла была в таком ужасе, что забыла о правилах грамматики. — Что ты, папа… я… я не смогу!

— Многим девочкам моложе тебя приходится ухаживать за младенцами. Я и Сюзан всегда готовы помочь тебе советом. Но если ты считаешь, что не справишься, то младенец должен вернуться к Мег Коновер. В этом случае его жизнь будет недолгой, так как очевидно, что ребенок слабый и требует особого ухода. Я сомневаюсь, что он выживет, даже если его отправить в сиротский приют. Но я не могу перегружать работой твою мать и Сюзан.

Доктор вышел из кухни с весьма суровым и непреклонным видом. В глубине души он прекрасно знал, что маленький обитатель большой супницы в любом случае останется в Инглсайде, но ему хотелось посмотреть, можно ли вызвать у Риллы желание оказаться на высоте положения.

Рилла сидела, безучастно глядя на младенца. Было нелепо даже подумать, что она сможет заботиться о нем. Но… та несчастная молодая умершая мать, которая так беспокоилась о нем перед смертью… и та ужасная старая Мег Коновер…

— Сюзан, как ухаживают за младенцем? — спросила она печально.

— Ты должна следить, чтобы он не зяб, чтобы пеленка не была мокрой, и купать его каждый день, и проверять при этом, не слишком ли вода горячая или холодная, и кормить его каждые два часа, и, если у него колики, класть ему на живот бутылку с теплой водой, — сказала Сюзан, довольно вяло и невыразительно, что было на нее совсем не похоже.

Младенец снова заплакал.

— Он, должно быть, голодный… его все равно придется накормить, — сказала Рилла с безнадежностью в голосе. — Скажите мне, что для него приготовить, Сюзан, и я приготовлю.

Следуя указаниям Сюзан, она разбавила молоко водой, подогрела и налила в рожок, который принесла из кабинета доктора. Затем она вынула младенца из супницы и покормила. С чердака она принесла старую корзинку, в которой сама провела первые месяцы жизни, и положила в нее младенца, успевшего крепко уснуть. Супницу она убрала в кладовую. Затем она села, чтобы обдумать произошедшее.

Результатом размышлений стало то, что, когда младенец проснулся, она снова пошла в кухню к Сюзан.

— Сюзан, я решила посмотреть, на что я способна. Я не могу допустить, чтобы это бедное маленькое существо вернулось к миссис Коновер. Скажите мне, как его купать и одевать.

Под наблюдением Сюзан Рилла выкупала младенца. Сюзан не осмелилась помочь ничем, кроме рекомендаций, поскольку доктор сидел в гостиной и в любой момент мог заглянуть в кухню. Сюзан знала по собственному опыту, что, если доктор Блайт принимал окончательное решение и объявлял о нем, его слово было законом. Рилла стиснула зубы и действовала решительно. Во имя всего святого, сколько же всяких складочек и ямочек на теле младенца! Да его и держать-то не за что! Ох, что, если он выскользнет у нее и уйдет под воду… он весь так и вихляет у нее в руках! Если бы только он перестал так завывать! Как может такой крошечный человечек поднимать такой невероятный шум! Его визг был слышен по всему Инглсайду — от погреба до чердака.

— Как вы думаете, Сюзан, я делаю ему очень больно? — спросила она жалобно.

— Нет, милочка. Просто большинство новорожденных до ужаса не любят купаться. У тебя очень ловко получается, если учесть, что ты делаешь это впервые. Держи все время руку под его спинкой и не горячись.

Не горячись! Рилла успела вся покрыться испариной. Когда младенец наконец был вытерт, одет и временно умолк, умиротворенный очередным рожком, полным молока, она почувствовала, что совершенно измочалена.

— Что я должна делать с ним сегодня ночью, Сюзан? И в дневное-то время младенец был поистине ужасен, но ночью… об этом страшно было даже подумать!

— Поставь корзинку на стул возле своей кровати и держи ее накрытой. Тебе придется встать раз или два, чтобы покормить его теплым молоком, так что лучше взять с собой наверх керосинку. Если увидишь, что не справляешься, позови меня, и я приду, что бы там ни говорил доктор.