Джейн Остин - Гордость и предубеждение

— Я кашляла не для удовольствия, — обиделась Китти.

— Когда у вас следующий бал, Лиззи? {6}

— Через две недели.

— Ах, вот как, — воскликнула мать. — Значит миссис Лонг вернется только накануне бала! Как же это она нам его представит, если даже не успеет с ним до этого встретиться?

— Тогда, дорогая моя, вы сможете оказаться полезной вашей приятельнице, представив ей мистера Бингли.

— Невозможно, мистер Беннет, невозможно, раз я сама не буду с ним знакома. Вы просто надо мной издеваетесь!

— Ваша осторожность делает вам честь. Конечно, такое короткое знакомство почти ничего не значит. Какое же суждение можно составить о человеке в течение двух недель? Однако, если ее не познакомим с мистером Бингли мы, то это сделает кто-нибудь другой. По мне — пускай миссис Лонг и ее племянницы тоже попытают счастья. Я даже готов взять это доброе дело на себя, если оно вам очень не по душе.

Девицы уставились на отца. Миссис Беннет пробормотала:

— Какой вздор!

— Что означает ваше выразительное замечание, сударыня? — спросил он с удивлением. — Считаете ли вы вздорным обычай, согласно которому, прежде чем иметь дело с незнакомым человеком, он должен быть вам представлен? Или вам не нравится существующий порядок такого представления? Боюсь, что наши взгляды в этом отношении слегка расходятся. А ты, Мэри, что думаешь по этому поводу? Ведь ты у нас такая рассудительная девица, читаешь ученые книги и даже делаешь из них выписки.

Мэри хотелось сказать что-нибудь очень глубокомысленное, но она ничего не смогла придумать.

— Пока Мэри собирается с мыслями, — продолжал он, — вернемся к мистеру Бингли.

— Я больше не могу слышать о мистере Бингли, — заявила жена.

— Жаль, что вы об этом не сказали мне раньше. Знай я это сегодня утром, я бы ни в коем случае к нему не поехал. Экая досада; но раз уж я у него побывал, боюсь, что избежать с ним знакомства будет теперь не так-то легко.

Мистер Беннет добился, чего хотел — дамы пришли в крайнее изумление. Особенно сильно была поражена миссис Беннет. Однако, когда первый порыв радости миновал, она принялась уверять, что именно этого она от него и ожидала.

— Вы поступили просто великодушно, мой дорогой мистер Беннет! Хотя, признаюсь, я не сомневалась, что в конце концов добьюсь от вас этого. Я знала, вы настолько любите наших девочек, что не способны пренебречь подобным знакомством. Ах, как я счастлива! И как мило вы подшутили над нами. — Подумать только, вы еще утром побывали в Незерфилде и до сих пор даже словом об этом не обмолвились!

— Теперь, Китти, можешь кашлять сколько угодно, — сказал мистер Беннет, выходя из комнаты, чтобы не слышать чрезмерно восторженных излияний своей жены.

— Девочки, какой у вас прекрасный отец! — воскликнула она, когда дверь закрылась. — Не знаю, право, чем вы отблагодарите его за такую доброту. Да и меня тоже. Поверьте, в наши годы не так-то приятно каждый день заводить новые знакомства. Но ради своих детей мы ведь готовы на все. Лидия, милочка моя, хоть ты и моложе всех, но, сдается мне, что танцевать на балу мистер Бингли будет именно с тобой.

— Вот уж ничуть этого не испугаюсь! — храбро заявила Лидия. — Хоть я и моложе всех, по зато я — самая высокая.

Остаток вечера прошел в рассуждениях о том, через сколько дней следует ожидать ответного визита мистера Бингли и когда после этого его можно будет пригласить на обед.

Как ни старались миссис Беннет и ее пять дочерей, им все же не удалось добиться от главы семьи такого описания мистера Бингли, которое могло бы удовлетворить их любопытство. Они атаковали мистера Беннета самыми различными способами: вопросами напрямик, хитроумными догадками, отдаленными намеками. Но он не поддавался ни на какие уловки. И в конце концов им пришлось удовольствоваться сведениями из вторых рук, полученными от их соседки, леди Лукас. Сообщения последней были весьма многообещающими. Сэр Уильям был в восторге от мистера Бингли. Он еще очень молод, необыкновенно хорош собой, чрезвычайно любезен и, в довершение всего, выражает намерение непременно присутствовать на ближайшем местном балу, куда собирается прибыть с целой компанией своих друзей.

Ничего лучшего нельзя было и желать. Кто интересуется танцами, тому ничего не стоит влюбиться. Все питали самые радужные надежды на скорейшее завоевание сердца мистера Бингли.

— Ах, если бы мне только довелось увидеть одну из моих дочерей счастливой хозяйкой Незерфилда, — сказала своему мужу миссис Беннет, — и столь же удачно выдать замуж всех остальных — мне бы тогда больше нечего было желать.

Через несколько дней мистер Бингли отдал визит мистеру Беннету и просидел десять минут в его библиотеке. Мистер Бингли надеялся взглянуть на молодых леди, о красоте которых он уже много слышал, но ему удалось повидать только их отца. Дамы были несколько удачливее его: им посчастливилось увидеть из верхнего окна, {7} что на нем был синий сюртук и что приехал он на вороной лошади.

Вскоре после этого было послано приглашение на обед. Миссис Беннет составила уже меню, делавшее честь ее хозяйственным способностям, как вдруг из Незерфилда был получен ответ, расстроивший все планы. Мистер Бингли вынужден на следующий день уехать в Лондон, что, к величайшему сожалению, лишало его возможности воспользоваться оказанным ему вниманием и т. д. и т. п. Миссис Беннет была крайне разочарована. Она никак не могла себе представить, что за дела возникли у него в городе так скоро после переезда в Хартфордшир {8} и начала опасаться, что он вечно будет порхать с места на место и что Незерфилд никогда не станет его постоянным пристанищем. Ее тревога была до некоторой степени рассеяна предположением леди Лукас о том, что он мог поехать в Лондон за своими друзьями, с которыми собирался появиться на балу. Вскоре стали поговаривать о том, что на бал вместе с Бингли прибудут двенадцать дам и семь джентльменов. Барышень опечалило число дам, но они несколько ободрились, услышав, что вместо двенадцати спутниц с ним приехали из Лондона только шесть: пять его сестер и одна кузина. Когда незерфилдская компания вступила в бальный зал, обнаружилось, что она состоит всего из пяти человек: мистера Бингли, двух его сестер, мужа старшей сестры и еще одного молодого джентльмена.

Мистер Бингли оказался молодым человеком с благородной и приятной наружностью и непринужденными манерами. Обе сестры его — особами изящными и весьма светскими. Его зять, мистер Хёрст, с трудом мог сойти за дворянина. Зато друг мистера Бингли, мистер Дарси, тотчас же привлек к себе внимание всего зала своей высокой статной фигурой, правильными чертами лица и аристократической внешностью. Через пять минут после их прихода всем стало известно, что он — владелец имения, приносящего десять тысяч фунтов годового дохода. Джентльмены нашли его достойным представителем мужского пола, дамы объявили, что он гораздо привлекательнее мистера Бингли, и в течение первой половины вечера он вызывал всеобщее восхищение. Однако позднее, из-за его поведения, популярность мистера Дарси быстро пошла на убыль. Стали поговаривать о том, что он слишком горд, что он задирает перед всеми нос и что ему трудно угодить. И уже все его огромное поместье в Дербишире {9} не могло искупить его неприятных и даже отталкивающих манер. Разумеется, он не заслуживал даже сравнения со своим другом.