Даниэль Дефо - Жизнь и приключения Робинзона Крузо

Не вполнѣ удовлетворенный этимъ, я отправился на самое мѣсто пиршества. Пятница шелъ рядомъ со мною, съ моею саблею въ рукѣ, лукъ и стрѣлы были у него за спиною, а въ другой рукѣ онъ несъ мушкетъ, который я ему далъ. Прибывъ на мѣсто, я увидѣлъ такое страшное зрѣлище, что кровь застыла въ жилахъ моихъ и волосы стали дыбомъ на головѣ моей; но на Пятняцу оно не произвело никакого впечатлѣнія. Тамъ валялись черепа, полуоглоданныя кости отъ рукъ и ногъ человѣческихъ, ребра и цѣлые куски человѣческаго мяса, котораго дикіе не доѣли.

Пятница взявъ 4 камушка, объяснилъ мнѣ тѣмъ, что вчера было привезено сюда 4 плѣнника, изъ которыхъ трое съѣдены, а онъ четвертый остался, что между этими дикими и его націей было большое сраженіе, и что съ той и другой стороны взято множество плѣнныхъ, которыхъ всѣхъ ожидала одинакая участь.

Я велѣлъ Пятницѣ собрать кости и мясо въ одну кучу, обложить сухими вѣтвями и сжечь на огнѣ. Когда все это было сдѣлано, мы возвратились домой, гдѣ я занялся платьемъ для Пятницы, потому что онъ былъ совершенно нагой. Прежде всего надѣлъ я на него рубашку и панталоны парусинныя. Онъ дозволялъ мнѣ это дѣлать съ какою-то боязнію, потомъ надѣлъ на него камзолъ изъ козьей кожи и далъ ему шапку изъ заячьяго мѣха, фасонъ которой былъ довольно красивъ. Пятницѣ по непривычкѣ было очень неловко въ этомъ платьѣ, которое хотя и было ему очень впору, но оно его связывало какъ бы оковами. Впрочемъ онъ былъ очень радъ, что одѣтъ точно также какъ и я. Когда однажды онъ въ своей одеждѣ посмотрѣлся въ воду, то изо всѣхъ силъ захохоталъ самъ на себя, и снялъ тотчасъ же свой камзолъ и шапку; но я погрозилъ ему и показалъ видъ, что не доволенъ его поступкомъ. Тогда онъ опять надѣлъ скинутое платье. Онъ однако скоро привыкъ къ своей одеждѣ и находилъ, что лучше быть въ ней, нежели ходить голымъ.

Послѣ сего надобно было подумать о томъ, гдѣ помѣстить моего новаго слугу. Спать съ нимъ вмѣстѣ я еще опасался, потому что онъ могъ сдѣлаться неблагодарнымъ ко мнѣ и посягнуть на мою жизнь. Я ничего лучше не могъ придумать, какъ поставить ему шалашъ между моею крѣпостью и гротомъ. Я взялъ всѣ необходимыя предосторожности, чтобы онъ не могъ проникнуть въ мое жилище безь моего позволенія, и сверхъ того каждую ночь уносилъ въ свой замокъ всѣ ружья и пистолеты. Какъ они заряжаются, я не показывалъ ему и старался скрывать отъ него это. Впрочемъ эти предосторожности оказались излишними, потому что Пятница всегда былъ моимъ вѣрнымъ и неизмѣннымъ слугою и другомъ.

Я былъ въ восхищеніи отъ своего новаго сотоварища, всячески старался образовать его, началъ учить его говорить по-англійски, и онъ оказался самыхъ лучшимъ ученикомъ въ свѣтѣ. Я разговаривалъ съ нимъ безпрестанно при всѣхъ моихъ занятіяхъ, во время доенія козъ, паханія земли и за столомъ. Пятница со вниманіемъ слушалъ мои уроки; но только затруднялся въ произношеніи словъ.

Недѣлю спустя послѣ того, какъ я сталъ жить вмѣстѣ съ Пятницею, я захотѣлъ возбудить въ немъ отвращеніе къ его каннибальской пищѣ, приготовивъ для него кушанье изъ мяса дикихъ козъ. На слѣдующій день я повелъ его въ тотъ мой табунъ, который былъ окруженъ почти со всѣхъ сторонъ густымъ лѣсомъ. Пришедши туда, я увидѣлъ одну козу, лежавшую въ тѣни подъ деревомъ съ двумя козлятами. Я подозвалъ къ себѣ Пятницу, сдѣлалъ ему знакъ, чтобъ онъ стоялъ смирно, не двигаясь; и въ это мгновеніе, выстрѣлилъ и убилъ козленка. Бѣдный дикій, который уже зналъ изъ опыта, какъ издали былъ убитъ изъ ружья одинъ изъ его непріятелей, снова приведенъ былъ въ сильный страхъ и дрожалъ какъ листъ. Не обращая глазъ въ ту сторону, гдѣ находился козленокъ, чтобы посмотрѣть, убитъ онъ или нѣтъ, Пятница заботился только о себѣ самомъ. Лишь только раздался выстрѣлъ, онъ поспѣшно раскрылъ свой камзолъ и внимательно разсматривалъ, нѣтъ ли у него на груди раны. Воображая, что я рѣшился избавиться отъ него, онъ бросился ко мнѣ въ ноги и, обнимая колѣна мои, долго говорилъ мнѣ.что-то, но я ничего не понялъ, а только догадывался, что онъ просилъ у меня не отнимать у него жизнь.

Чтобы вывести бѣдняка изъ заблужденія, я взялъ его за руку и, улыбаясь, поднялъ его потомъ, указывая на козлеяка, сдѣлалъ ему знакъ, чтобъ онъ шелъ туда и принесъ это ко мнѣ. Въ то время, когда Пятница занимался разсматриваніемъ, какъ это животное было убито, я снова успѣлъ зарядить свое ружье. Когда Пятница пришелъ съ козленкомъ, я, показывая ему на ружье, потомъ на сидѣвшую за деревѣ птицу и на землю, прицѣлился и выстрѣлилъ. Мой дикій опять пришелъ въ страхъ, и не видавъ, какъ я заряжалъ ружье, считалъ его за неисчерпаемый источникъ огня и смерти. Послѣ этого въ продолженіи долгаго времени онъ всегда подходилъ къ ружью съ глубочайшимъ почтеніемъ, боялся дотронуться до него и часто разговаривалъ съ нимъ какъ съ живымъ существомъ. Впослѣдствіи, когда Пятница научился говорить по-англійски, я узналъ отъ него, что онъ упрашивалъ ружье не убивать его.

Когда Пятница ходилъ за убитой птицей, я зарядилъ опять свое ружье, но, не желая болѣе пугать дикаго, отправился послѣ сего съ нимъ и добычей въ свое жилище.

Вечеромъ этого же дня я приготовилъ изъ козленка супъ и угостилъ имъ Пятницу. Видя, какъ я ѣлъ, онъ подражалъ мнѣ и знаками показывалъ, что ему очень нравится это кушанье. Ему кавалось страннымъ, что я ѣдъ говядину съ солью. Чтобы объяснить мнѣ, что соль ему не нравится, онъ положлъ ея нѣсколько въ ротъ, потомъ тотчасъ же выплюнулъ и сдѣлалъ гримасу. Я сдѣлалъ напротивъ, положилъ кусокъ мяса безъ соли себѣ въ ротъ, и тотчась же выбросилъ его вонъ. Впрочемъ, онъ впослѣдствіи привыкъ къ употребленію соли, и ничего безъ нея не ѣдъ.

На слѣдующій день я угощалъ Пятницу жаренымъ мясомъ козленка, которое я приготовлялъ на вертелѣ. Оно такъ понравилось ему, что онъ показывалъ мнѣ знаками, что никогда не будетъ ѣсть человѣческаго мяса, которое ему чрезвычайно опротивѣло.

Однажды я молотилъ хлѣбъ по своему (т. е. вынималъ зерна руками) и провѣивалъ его; Пятница помогалъ мнѣ и дѣлалъ то же самое, что и я. Онъ научился также мѣсить хлѣбы, печь ихъ и дѣлать пироги, однимъ словомъ, чрезъ нѣсколько времени онъ служилъ и помогалъ мнѣ во всѣхъ моихъ занятіяхъ.

Разговоръ Робинзона съ Пятницею о его землякахъ и о вѣрѣ. Робинзонъ просвѣщаетъ Пятницу ученіемъ христіанскимъ. Прежняя шлюпка. Желаніе Робинзона ѣхать въ отечество Пятницы. Онъ и Пятница строятъ большую барку. Пятница — хорошій матросъ

Теперь насъ было двое, а потому и сѣять хлѣба нужно было болѣе. Я съ Пятницею вспахалъ пространство земли, гораздо большее противъ прежняго, засѣвалъ его рожью и рисомъ и обнесъ другимъ тыномъ. Мой дикій помогалъ въ этихъ дѣлахъ не только съ прилежаніемъ и ловкостію, но и видимымъ удовольствіемъ, потому что зналъ, что все это дѣлается частію и для него. Пятница сталъ уже порядочно говорить и понимать по-англійски, зналъ названіе всѣхъ предметовъ, которые находились у насъ, и всѣхъ тѣхъ мѣстъ, куда я посылалъ его за чѣмъ-нибудь.