Максим Ехлаков - Солнечные пятна

— Принцесса! — Флавий жестом пригласил ее пройти дальше. Смутившись, она потупилась и поспешила следом за ним в пурпурный сектор, предназначенный для самых влиятельных сенаторов, послов и важных гостей.

— Сенаторы Ромулуса! — взял слово председатель Юний Эмилий из рода Виталиев. — Вчера мы отводили праздник Плодородия, и сегодня работы у нас вдвое больше обычного. Кроме того, нас удостоила визитом наследница трона империи принцесса Алов. Она желает обратиться к нам с… речью. — Так и чувствовалось, что он хотел сказать «просьбой». Виталий коротко взглянул на нее и продолжил: — Поэтому я предлагаю заслушать ее прямо сейчас, прежде чем мы перейдем к нашим делам. Что может быть важнее вопросов империи. Прошу, принцесса.

Это было неожиданно. Ни тебе церемоний, ни вступительного слова. Подавив неловкость, она встала с места и вышла на площадку для выступлений.

Сотни глаз вновь направили на нее свои взгляды — благосклонные и не очень, вопрошающие и нетерпеливые. Надо начинать. Алов глубоко вздохнула, призвала на помощь все свои знания ромелийского и заговорила.

— Уважаемые сенаторы Ромелии! Я рада, что вы уделяете мне время, но вопрос, который я подниму, действительно важен. Важен для всех.

Она сделала небольшую паузу и осмотрелась — но сенаторы все так же молчали и выражения лиц оставались неизменными.

— Вы уже знаете, что произошло в столице неделю назад. Мой… — голос, не дрогни, прошу! — жених был убит, и страна оказалась на пороге войны. — Шепоток в зале. — Хан Востока обвинил нас в гибели сына и готовится нанести удар. Его степные войска уже в пути.

Алов снова остановилась. Слезы пеленой встали перед ее взором. Говорить на чужом языке довольно тяжело, когда тебя слушает такое количество людей. От которых к тому же так многое зависит. А сенаторы между тем зашептали громче.

— Скоро на столицу обрушится ярость Востока. Воины наши сильны, но уступают в численности врагу. Император призывает всех правителей Империи направить в столицу свободные войска для усиления гарнизона.

— Какое войско у императора в столице? — спросил кто-то из сенаторов.

— Пятнадцать тысяч, — отвечала Алов. — Пятнадцать тысяч в столице и еще десять — у владык Бергланда. Они придут.

— И сколько вы просите от Ромулуса?

— Десять тысяч, — сказала Алов.

Сенаторы зашумели. Слышались возгласы «Немыслимо!», «Зачем столько войск?», «Ни за что!».

— Ваши войска — лучшие в Империи! — закричала Алов, перебивая гул. — И самые многочисленные. Мы не просим отдать нам все. Направьте к нам один легион.

— Но принцесса! — старики поутихли, и тот же сенатор продолжил: — Каковы силы врага, если император хочет встретить его тридцатью тысячами?

Все замолчали, ожидая ее ответа.

— Больше. Гораздо больше. Сто тысяч, может быть, двести.

Сенат превратился вдруг в базар: все начали махать руками и голосить.

— ТИХО! — председатель вскочил со своего кресла. — Тишина!

Алов словно оказалась посреди бурлящего моря звуков. Сенаторы не хотели верить ее словам, и бесновались, доказывая друг другу ее неправоту. Она даже на какое-то мгновение сама заколебалась — правда ли это. Шум постепенно утихал, и, наконец, тот самый сенатор, который первым задал ей вопрос, тоже вскочил с места и закричал, пробиваясь сквозь чужие голоса:

— Откуда у них столько войск? Нам известны примерные оценки — это десять тысяч в столице и еще двадцать в степи. Все, больше у них нет, и не может быть ничего. Разве что если они выведут против вас степных женщин, детей и стариков.

— У них есть Юг. Смуглокожие цветопоклонники по ту сторону Теплого моря.

— Юг? Но что этот Юг? Орда дикарей, живущая на руинах былого величия! К тому же Юг далеко.

Не так далеко, как хотелось бы.

— Боюсь, сенаторы, вы не представляете себе мощь Юга…

«Прямы и широки улицы твои, высоки стены и башни, прекрасны храмы и дворцы твои, Вайшьянату, Город с Тысячью Имен. Длинна и величественна история твоя, и тем горше видеть твой упадок.

Древние боги-цари спустились с небес на священную гору Викрама, что ныне скрыта в лесах Эндаману. Бог Дхраса стал рекою, пробив себе путь через заросли к Теплому морю. В огромной ладье боги пошли на закат и там, где поток встречают соленые волны, положили начало великому городу, центру земли. В самом устье они затопили свою ладью, и отсюда лучами расходятся главные улицы города, в конце каждой из которых стоит храм каждого из древних богов — и число их десять. Лишь двое других не выстроили себе храмов: Дхраса, что навеки остался рекою, дающей жизнь и пропитание тысячам людей, животных и птиц, да грозный Раджнапали Кровавый, чей буйный нрав не вместит ни одно здание.

Века сменяли века, и боги, уснув в своих храмах, покинули землю, ибо всякое воплощение смертно. Лишь Дхраса все нес свои бурые волны навстречу закату, да Раджнапали ходил по земле, сея хаос и разрушение. Бурями приходил он, грозами и пожарами, землетрясениями и штормами, и люди страшились его и почитали. Но и он все реже возвращался в Вайшьянату, предпочитая суровые страны севера.

А время бежало, и город наполнило уныние и тлен, ибо без богов люди мельчают и гибнут в трясине бессмыслия. Никто уж не возносил молитв богам, никто и не помнил их, кроме кучки жрецов, которые передавали из уст в уста древние знания, ненужные никому.

А потом Раджнапали вернулся, и не один, а с новыми богами. Он объявил, что теперь правит далекой северной страной, и призвал людей за собою. Многие ушли с ним, и еще больше ушло в последующие века — в надежде на лучшую жизнь вблизи Живого Бога. Они уходили и возвращались редко, лишь с тем, чтобы рассказать небылицы о далеких землях, загрузить корабль пряностями, лекарствами и новыми паломниками и отправиться в обратный путь — год за годом.

А Вайшьянату все стоял, а Дхраса все тек. Иловые острова в устье поднимались и исчезали, джунгли захватывали кварталы и улицы и вновь отступали, люди рождались и умирали — город жил своей обычной жизнью вдали от богов.

И вот они снова пришли.

Вместо солнца на востоке утром встала синяя стена облаков, предвещая сезон ураганов, а в Теплом море на горизонте показался алый парус. Он рос быстро, и еще до полудня в порт вошла остроносая галера. Боги были на ней, посланцы Раджнапали. Плохие вести принесли они с далекого севера. Демоны, извечные враги богов, убили сына Раджнапали — прекрасного юного Ньясвендру. Сокрушенный утратой, Кровавый Хаос вышел из Большого Храма, где жил последние века, и грозит миру. Он сзывает всех, кто верен ему, в поход против армии демонов. Те же, кто не выйдет под его знамена, будут жестоко наказаны. Ярость великого Раджнапали падет на головы их без пощады.