Максим Ехлаков - Солнечные пятна

— И что это?

Ан-Надм пожал плечами.

— Увы, о справедливейший, я не знаю. Это может быть помощь нам, это может быть военное вторжение. Может быть, они движутся не сюда. Я не знаю.

— Это не помощь, — отрезал хан. — Мы не посылали вестей на Юг. Я не велел этого. Значит, кто-то сделал это помимо меня. Значит, это не помощь. А еще значит, они пользуются образом Раджнапали. Иначе этих дикарей не расшевелить. Значит, это кто-то, кто знает…

— Муктада.

— Да, именно он. Старый лис засиделся на своем месте, давно надо было казнить его.

— Это никогда не поздно…

— Само собой. Смерть его будет ужасной. Теперь мы по его милости очутились между молотом и наковальней. О чем он думал?

— Сейчас он явится, и мы это узнаем.

Первым явился Абу-Вафик. Он, похоже, не ложился ночью, проведя ее в молитвах.

— Почтенный Абу-Вафик, — сказал хан, — как обстоят дела в войсках? Готовы ли мы к войне? Ибо то, что было до сего момента, не более чем жалкая тень настоящих битв.

— Готовы, о сиятельнейший, — заблеял старикан. — Волею Создателя войско наше сильно и станет еще сильнее с прибытием вельможного брата вашего Шамаля Непокорного, которое уже в пути.

— А что вчерашнее сражение? — мне стыдно, что пришлось так неподобно покинуть поле боя, но я тебе этого не скажу, злобный старикашка. — Каковы потери?

— Потери невелики, о великодушнейший. Триста человек полегло на стенах и еще столько же ранено. Неприятель потерял тысячу, не меньше. Только со стены мы сбросили в реку несколько сотен тел, и лучники наши собрали хороший урожай за стеной.

— Да, за стеной. Меня волнует эта дамба. Мы можем что-нибудь сделать с ней?

— Не нужно, — вазир войск улыбнулся. — Велик Создатель, ночью дамба не выдержала напора воды. Река размыла ее. Прохода больше нет.

Вошел Муктада, а за ним Файдуддин, наполнивший комнату облаками пряного дыма. Оба отвесили поклоны положенной глубины и заняли места на кушетках.

— Стража! — внезапно гаркнул хан, дождавшись, пока все устроятся. Вазиры испугались, даже ан-Надм, а больше всего Мустахдам, который как раз вошел. Двое стражников чуть не опрокинули его, вбегая в комнату.

— Возьмите его! — хан указал на шейха Муктаду. Тот не успел и глазом моргнуть, как стражники вытащили его из кресла. — В темницу его… пока что.

— Но светлейший… — на лице вазира было лишь удивление, но оно было маской, хан это почувствовал. Стражники выволокли его из комнаты и захлопнули дверь.

— Позволено ли мне, о справедливейший, узнать, чем достопочтенный шейх Муктада заслужил твою немилость? — спросил Файдуддин.

— Он плел заговор против меня, — сообщил хан. — Благодаря ему мы сейчас в ужасной опасности. Войско Юга идет на нас войной.

Абу-Вафик издал странный звук.

— Войско Юга? Велико ли оно?

— Велико, — сказал хан тоном, не допускающим сомнений. — Десятки тысяч воинов.

— Но это же ужасно! — Абу-Вафик вскочил со своих подушек. — Это измена! Шейх Муктада, не иначе, продался Западу!

Файдуддин закашлялся.

— Западу? Муктада? Я вас умоляю!

— А что вас так веселит, почтенный Файдуддин-паша. Или вы опять будете утверждать…

— Буду! Я всегда говорил, что Новый День существует! Я считаю, что вот оно доказательство. Шейх Муктада был его членом. Надо его пытать, надо выбить из него имена, планы, всё!

— Вы глупец, Файдуддин! — подключился Мустахдам. — Вы не можете трезво мыслить, потому что вы язычник! Шайтаны сбивают ваш разум с пути просветления.

— А может, и вы, Файдуддин, может и вы тоже предатель и служите западному императору? — грозно спросил Абу-Вафик. — А про Новый День талдычите, чтобы затуманить наши взоры?

— Хватит! — хан прервал дискуссию, уже готовую переродиться в обычную склоку. — Сейчас не время для споров.

Все смущенно умолкли.

— Нам нужно решить эту проблему! А у нее две стороны, как два лезвия у меча. Армия Юга идет к нам морем. Это плохо, но не смертельно. Порт наш занят врагом, но я не думаю, что они стакнутся против нас. Это даст нам фору. Хуже то, что у нас в городе полно южан.

— Они могут подняться против нас, — закончил мысль ан-Надм, — как только будет такая возможность. Они дикие и злобные, кто бы чего о них ни говорил.

— Они вне сомнений поднимутся сразу же, когда прибудет армия Юга, — продолжил хан. — И это, пожалуй, главная угроза сейчас.

— Но они заперты у себя в пригороде, — сказал Файдуддин. — К тому же они все-таки дикари. Наша армия легко с ними справится, ведь так, почтенный Абу-Вафик? — тот кивнул в ответ.

— Их там полтораста тысяч, — заметил ан-Надм. — Это самое малое пятьдесят тысяч мужчин, готовых воевать. Что наша армия против такой орды?

— Нам придется нанести удар первыми, — сказал хан. — Уничтожить змею, пока она еще в яйце.

— Но великолепнейший… — Абу-Вафик поднял палец, прося слова.

— Мы подожжем их трущобы. Никто не должен уйти!

Вишванатан открыл дверь, и удивление его удвоилось: на пороге стоял сам великий вазир.

— Собирайся.

Скоро они уже быстро шли темными закоулками, и казалось, ан-Надм специально выбирает подворотни потемнее.

— Работа?

— Нет.

Они миновали ворота в стене, отделявшей район Храма Лотосов от остального города, и Вишванатан отметил, что у этих ворот, обычно неохраняемых, удивительно много стражи, и что створки закрылись за ними.

— Что происходит? Что-то плохое?

— Ты мне дорог, вот и все. Считай это моим подарком, — ан-Надм остановился. — Сегодня ночью там будет жарко. Я не хочу, чтобы ты перегрелся.

— Что мне делать?

— Пока поживешь у меня. Знаешь дорогу?

Вишванатан кивнул.

— Отлично. Иди, тебя уже ждут. У меня еще дела.

Великий вазир повернулся и исчез, видимо, нырнув в еле различимый проулок. Эта его способность тихо и незаметно пропадать из виду пугала. Вишванатан поежился, осмотрелся и пошел в сторону дворца ан-Надма. Он еще не понимал, что за подарок ему сделали.

Операцию начали за полночь, когда большинство жителей уже спало.

Район храма был пронизан сетью сточных канав и канавок, как и любой другой. Но здесь места было всегда мало, поэтому и канавы были застроены. От широких некогда потоков воды, предназначенных для слива городских нечистот, остались крошечные ручейки, тащившие мусор и отбросы в зловонных туннелях между хижинами, а где и сквозь хижины.

Из-за зловония никто не обратил внимания, что по этим ручьям поплыли черные пятна. Они навязали на столбах, облепляли стены.

Потом в воздух взлетели большие кувшины и разбились где-то посреди трущоб, взлетели еще и еще. Звук лопающейся керамики разбудил людей, но они пока не понимали, в чем дело. Кое-где люди обнаружили лужи нефти, вытекшей из разбитых кувшинов, и задумались. Но когда они поняли, в чем дело, было поздно. Рой горящих стрел уже поднялся в воздух.