Цзэн Пу - Цветы в море зла

Он хотел отойти от двери, как вдруг на стене, освещенной лампой, промелькнула чья-то тень с ножом в руке. Цзинь чуть не подпрыгнул от страха. Придя в себя, он попытался рассмотреть незнакомца, но в этот момент во двор вбежало несколько человек с криками:

— Неслыханное дело! Из тюрьмы налогового инспектора бежали женщина и мальчик!

Цзинь Вэньцин поспешно вернулся в свою комнату, приказал слуге зажечь свечу и, раскрыв книгу, сделал вид, что читает. Шум голосов уже достиг гостиной. Чжуан Нань и Юй Банли выскочили во двор, спрашивая, как удалось узникам бежать.

— Недавно какой-то слуга с визитной карточкой его превосходительства господина Цзинь Вэньцина пришел к нашему начальнику и заявил: «Мой господин знает обоих заключенных. Стоит ему сказать несколько слов, как они тотчас повинуются. Он уже договорился с господами Чжуан Нанем и Юй Банли и велел мне припугнуть узников. Теперь они добровольно вернутся на юг!» Наш начальник поверил и впустил слугу в камеру. А он как вошел, точно сквозь землю провалился: ни слуху ни духу. Начальник заволновался, послал нас посмотреть, а их и след простыл. Дверь по-прежнему заперта, только решетка на окне сломана и двое тюремщиков валяются без чувств на земле. Начальник уже послал за беглецами погоню, а мы пришли вас известить!

Услышав, что использована его визитная карточка, Цзинь Вэньцин не на шутку испугался. Выскочив в гостиную, он воскликнул:

— А ты заметил, как выглядит этот слуга?

— Он старик.

Чжуан Нань и Юй Банли переглянулись. Цзинь Вэньцин тотчас велел своим слугам выйти вперед.

— Эти?

Посланец покачал головой.

— Нет, нет! Тот был с длинной белой бородой.

— Странная вещь! — вскричали разом Чжуан Нань и Юй Банли. — Кто осмелился выдать себя за слугу господина Цзиня, да еще воспользоваться его визитной карточкой? Как она могла попасть к бандиту?

Цзинь Вэньцин холодно усмехнулся:

— Трудное ли дело — украсть визитную карточку? И подороже вещи иногда пропадают! Не буду обманывать вас: только что я сидел у себя, не зажигая света, и видел, как какой-то человек прокрался к вам в комнату. Я хотел было поднять тревогу, но тут прибежали эти люди. На мой взгляд, бегство преступников — пустяки! Надо посмотреть, не пропало ли что из комнаты!

Друзья всполошились. Юй Банли бросился к занавеске, поднял ее и вдруг завопил вне себя от ярости:

— Картина, которая лежала на столике, исчезла вместе с футляром!

Чжуан Нань и Цзинь Вэньцин вбежали вслед за ним, перевернули всю комнату вверх дном, но картины так и не нашли. Внезапно Чжуан Нань воскликнул, указывая рукой на стену:

— Кто написал эти иероглифы? Только что стена была чистой!

Цзинь Вэньцин приблизился и увидел стихотворение, написанное грубой, но уверенной рукой:

Все трое опешили. Слуги, столпившиеся у дверей, тоже удивлялись происшедшему.

— Как вам нравится дерзость этого разбойника! — хлопнул себя по бедру Юй Банли. — Выпустил преступников, похитил вещь и еще смеет пугать нас своим именем! Пусть я буду ублюдком, если сегодня же ночью не поймаю его!

— Он не только открыто назвал свое имя, но даже свое лицо не побоялся показать! — подхватил Чжуан Нань.

— Кто видел эту собаку? — удивился Юй Банли.

— А разве ты не помнишь старика, который приехал верхом на муле и занял комнаты господина Цзиня? Чьих же это рук дело, как не его?

Юй Банли сорвался с места и побежал к выходу.

— Правильно! Пойдем в восточный флигель и схватим эту черепаху!

— Как же! — презрительно усмехнулся Чжуан Нань. — Он спит там и давно ждет, чтоб ты его связал!

Юй Банли не поверил и велел слугам обыскать восточный флигель. Вскоре они, разумеется, вернулись с ответом, что комнаты пусты, а мул исчез.

— Если этот человек сумел освободить из тюрьмы наших врагов и увести у нас из-под носа картину, он не такой дурак, — сказал Чжуан Нань. — Где ты его будешь искать? Давай уж сейчас не поднимать шума, а завтра решим, что делать! — Он обратился к Цзинь Вэньцину: — Каково ваше мнение?

Цзинь, конечно, согласился. Юй Банли стоял понурив голову. Чжуан Нань отпустил людей из управления налогового инспектора, и все разошлись по своим комнатам. В ту ночь больше никаких событий не произошло.

На следующее утро Цзинь Вэньцин проснулся очень рано, с первым петушиным криком. В соседней комнате было тихо; он прислушался, но уловил только стрекотанье сверчка. Поспешно позвав слугу, Цзинь узнал, что Чжуан Нань с Юй Банли выехали из гостиницы еще в третью стражу. Он поднялся, прополоскал рот, кликнул кучера и велел закладывать коляску. Вещи были собраны, и он пустился в дальнейший путь.

Теперь, читатель, не спрашивай больше о Цзинь Вэньцине, ибо мы объясним тебе сначала, почему так рано уехали Чжуан Нань и Юй Банли. Дело в том, что Юй, узнав о пропаже картины, почувствовал себя так, будто его уже лишили должности, на которую он надеялся. Полночи он ворочался с боку на бок, не в силах заснуть, и начал подозревать, что Цзинь Вэньцин также причастен к этому делу.

— Ты человек богатый! — успокаивал его Чжуан Нань. — А за деньги даже сам царь-дракон согласится перейти в другой дворец. Чего тебе бояться всякой мелюзги?

Он описал Юй Банли множество путей, которыми можно выдвинуться в столице, и до того распалил его, что Юй не мог дождаться рассвета и стал торопить Чжуан Наня скорее собираться в дорогу. Яростно погоняя лошадей, они на следующий же день прибыли в Пекин. Юй Банли обосновался в одной из крупных гостиниц, а Чжуан Нань поехал прямо во Внутренний город, где находился его дом. Тут он узнал, что отец только что вернулся из Палаты внешних сношений и отдыхает после обеда. Чжуан стал распоряжаться выгрузкой вещей, но еще не успел закончить этого, как за ним явился слуга. Юноша привел в порядок свою одежду и отправился к отцу.

Чжуан Хуаньин, уже переодетый в домашнее платье, важно восседал в круглом европейском кресле и просматривал книгу посетителей. Рядом с ним стоял привратник. При виде Чжуан Наня привратник забрал книгу и вышел. Чжуан Хуаньин спросил сына, какие заморские вещицы ему удалось купить. Чжуан Нань подробно рассказал обо всем и, конечно, не забыл упомянуть об истории с картиной Ван Хоя «Бесконечная Янцзы». Ее, дескать, хотел преподнести отцу один кандидат на чиновничий пост, но, к сожалению, по дороге ее похитили.