Кнут Гамсун - Бродячая жизнь

— Ты обезьяна, — сказалъ Фредъ, глядя на него злыми глазами.

Это взорвало Гунтлея.

— Ты вѣрно такъ знатенъ, что нуждаешься въ пряжкѣ для башмаковъ? — сказалъ онъ, указывая на башмаки Фреда.

Фредъ молчалъ и вздыхалъ. Онъ прекрасно сознавалъ, что изъ насъ троихъ никто не былъ на его сторонѣ. Когда мы двинулись въ путь, Фредъ попробовалъ заинтересовать насъ тѣмъ, что вдругъ нагнулся, поднялъ съ полотна желѣзной дороги не то камень, не то заржавленный блокъ и сталъ его со вниманіемъ разсматривать. Мы подбѣжали къ нему, въ надеждѣ увидать что-нибудь интересное, и разочаровались, увидавъ, что это было, Фредъ это сдѣлалъ только для того, чтобы хоть на мгновеніе привлечь наше вниманіе.

Мы набрели на полуразвалившійся сарай, стоящій посреди степи. Очевидно, онъ стоялъ здѣсь со временъ постройки желѣзной дороги. Мы вошли въ него и стали осматриваться; но бродяга Фредъ не пошелъ съ нами.

Іецъ и Гунтлей стали, по обычаю бродягъ, вырѣзывать свои вензеля на стѣнахъ; въ это время Фредъ стоялъ снаружи, а Гунтлей нѣтъ-нѣтъ да поглядывалъ за нимъ въ замочную скважину.

Вырѣзавъ свой вензель, онъ подошелъ опять и сталъ смотрѣть. — Смотрите, онъ удираетъ! — закричалъ онъ взволновано. — Собака, онъ хочетъ улизнуть отъ насъ. Онъ знаетъ, вѣроятно, какое-нибудь хорошее мѣсто.

Мы помчались всѣ трое вслѣдъ за удирающимъ Фредомъ и орали такъ, будто намѣревались лишить его жизни. Замѣтивъ погоню, Фродъ круто повернулъ въ степь; но такъ какъ насъ было трое, онъ не могъ скрыться отъ насъ. Когда Гунтлею удалось схватить его въ свои объятія, онъ началъ трясти его, какъ малаго ребенка, и требовалъ отвѣта, извѣстно ли ему какое-нибудь выгодное мѣсто.

— Никакихъ доходныхъ мѣстъ я не знаю, — возразилъ Фредъ, — но я не могу оставаться съ вами. Вы озлобленные дураки. Пожалуйста, убей меня. Я не дорожу своей жизнью.

Мы опять помирились и всей компаніей продолжали наше путешествіе, пока не наступили сумерки; мы были изнурены и потому рано легли на покой. Но передъ этимъ я поссорился съ бродягой Іецомъ, и кончилось это тѣмъ, что онъ ударилъ меня нѣсколько разъ по физіономіи за то, что я назвалъ его мошенникомъ.

— Это правильно, онъ заслуживаетъ потасовки, — сказалъ Гунтлей и сталъ съ любопытствомъ наблюдать за нами. Наконецъ, мнѣ удалось ударомъ подъ подбородокъ свалитъ Іеца на землю, и тогда онъ успокоился.

Ночью я услыхалъ, какъ Іецъ поднялся и пошелъ въ степь. Его штаны слегка касались травы; покрытой инеемъ. «У него что-то на умѣ», подумалъ я и въ темнотѣ тихонько послѣдовалъ за нимъ. Я былъ отъ него на разстояніи десяти шаговъ, когда увидѣлъ, что онъ сѣлъ на траву и сталъ что-то ѣсть, — мнѣ почудился мясной запахъ. «Значитъ, у него есть еще провизія», подумалъ я. Тихонько я вернулся на свое мѣсто и притворился спящимъ. Приблизительно черезъ полчаса вернулся Іецъ и улегся на траву…

Утромъ я разсказалъ Гунтлею о томъ, что я зналъ, и потребовалъ, чтобы онъ помогъ мнѣ обыскать Іеца. Гунтлей, конечно, согласился и тотчасъ же облапилъ Іеца. Оказалось, что въ трехъ внутреннихъ карманахъ его блузы былъ спрятанъ хлѣбъ, причемъ мякишь хлѣба былъ вынутъ и вмѣсто него лежало мясо. Это было нашимъ спасеніемъ. Мы раздѣлили все на четыре части, и каждый изъ насъ получилъ маленькое подкрѣпленіе. Закусивъ, мы благодарили Іеца и благословляли его, хотя онъ и собирался насъ надуть. Іецу было стыдно, и онъ принялся насвистывать, желая насъ этимъ развлечь. Дѣйствительно, онъ свистѣлъ мастерски.

Затѣмъ мы отправились дальше.

По прошествіи часа мы увидали впереди какіе-то маленькіе бѣлые квадраты. Прошло еще нѣсколько минутъ, пока наконецъ мы добрели до нихъ: это оказалась ферма съ полями, засѣянными пшеницей, съ искусственнымъ колодцемъ и различными постройками. Не доходя до фермы, мы натолкнулись на женщину, молодую дѣвушку, сидящую за соломорѣзкой. Для насъ это было великолѣпнымъ видѣніемъ, такъ какъ мы пришли изъ степи и цѣлый вѣкъ не видали ни единой женщины. Она была молода, на ней была соломенная шляпа съ большими полями, и она привѣтливо кивнула намъ головой, когда мы ей поклонились. Гунтлей заговорилъ первый и просилъ ее дать намъ чего-нибудь закуситъ и выпить.

Дѣвушка отвѣтила, что мы получимъ все, что намъ нужно.

— Насъ уволили изъ Оранжъ-Флата, потому что тамъ пахота теперь прекратилась, — сказалъ Гунтніей.

Тогда Іецъ захотѣлъ, чтобы на него обратили вниманіе, и желая показаться честнымъ, онъ сказалъ:.

— Нѣтъ, мы удрали изъ Оранжъ-Флата, такъ какъ у насъ было слишкомъ мало времени для сна. Вотъ гдѣ правда.

— Хорошо! — сказала дѣвушка.

Мы приблизились къ ней, я стоялъ съ фуражкой въ рукѣ и говорилъ съ ней. Но больше всѣхъ ей понравился Фредъ, онъ былъ бѣлокурый нѣмецъ и самый интересный изъ насъ всѣхъ. Она попросила его проводить ее до фермы, чтобы принести оттуда провизіи; а мы должны были тѣмъ временемъ присмотрѣть за ея лошадьми.

— На фермѣ никого нѣтъ, — сказала она, и она не рѣшалась насъ захватить всѣхъ съ собой, боясь испугать свою матъ. Пока дѣвушка и Фредъ ходили на ферму, мы по очереди садились на соломорѣзку и правили лошадьми. Черезъ нѣсколько минутъ къ намъ подошелъ хозяинъ фермы. Онъ увидалъ, что мы умѣемъ работать и, прежде чѣмъ дѣвушка вернулась съ ѣдой, ея отецъ нанялъ насъ, четырехъ бродягъ, къ себѣ въ услуженіе вплоть до окончанія жатвы.

Съ жатвой мы покончили въ четыре дня, а съ молотьбой въ слѣдующіе два дня; такимъ образомъ мы: получили плату за семь дней и снова были свободны, какъ птицы. Іецъ готовъ былъ тотчасъ же покинутъ это мѣсто — какъ передъ этимъ онъ покидалъ уже вѣроятно цѣлую сотню; вѣдь уже цѣлую недѣлю онъ не велъ бродячей жизни. Я согласился итти съ нимъ вмѣстѣ; но мы не хотѣли брать съ собою Гунтлея и нѣмца Фреда.

Когда мы стояли на дворѣ, а Гунтлей удалился уже на порядочное разстояніе, то фермеръ сказалъ, что ему понадобятся двое изъ насъ еще на цѣлый мѣсяцъ для осеннихъ полевыхъ работъ. Іецъ отказался оставаться на фермѣ, отговариваясь тѣмъ, что ему необходимо отправиться немедленно на востокъ, такимъ образомъ нѣмецъ Фредъ и я были принуждены оставаться на фермѣ. Фредъ очень этому обрадовался, онъ тотчасъ же снялъ куртку и отправился на работу.

Іецъ сказалъ мнѣ:

— Мы условились съ тобой вмѣстѣ путешествовать. Проводи меня хотя до города. У насъ у обоихъ есть деньги, и мы можемъ пріискать себѣ болѣе выгодное мѣсто, чѣмъ это.

Я сказалъ фермеру, что вернусь завтра, и мы отправились съ Іецомъ въ путь-дорогу. Пройдя нѣсколько часовъ вдоль рельсовъ, мы натолкнулись на одну ферму, часа черезъ четыре — на другую. Наконецъ мы добрели до городка Эліотъ. По дорогѣ Іецъ объяснилъ мнѣ, что можно получить хорошій заработокъ, если только не сидѣть цѣлую вѣчность на какой-нибудь отдаленной фермѣ. Вотъ теперь передъ нами лежитъ маленькій городокъ; быть-можетъ, намъ удастся достигнуть его, идя по полотну желѣзной дороги.