Чарльз Диккенс - Горацио Спаркинс

— Я заранѣе знаю, что ты хочешь сказать, возразилъ Малдертонъ, рѣшившійся отнять у Бартона всякую возможность вмѣшиваться въ разговоръ: — и заранѣе говорю, что я несогласенъ съ твоимъ мнѣніемъ

— Какъ! почему? воскликнулъ изумленный лавочникъ.

— Мнѣ очень жаль, Бартонъ, что я не могу согласиться съ тобой, сказалъ хозяинъ дома рѣшительнымъ тономъ, какъ будто онъ и въ самомъ дѣлѣ опровергалъ мнѣніе, которое не было еще изложено Бартономъ. — Я рѣшительно не могу согласиться съ тѣмъ, что считаю чудовищнымъ предположеніемъ.

— Но вѣдь я хотѣлъ сказать…

— Ты никогда не убѣдишь меня, сказалъ Малдертонъ, съ видомъ упорной рѣшимости: — никогда!

— А я, сказалъ мистеръ Фредерикъ, поддерживая нападеніе своего отца: — не могу вполнѣ согласиться съ доказательствами мистера Спаркинса.

— Почему же? возразилъ Гораціо, и, замѣтивъ, что женская часть семейства слушала его съ особеннымъ восхищеніемъ, онъ еще сильнѣе углубился въ метафизику и придумывалъ новыя доказательства. — Скажите мнѣ, неужели дѣйствіе есть слѣдствіе причины? или неужели причина есть предшественница дѣйствія?

— Вотъ это такъ, сказалъ Фламвелъ подтвердительнымъ тономъ.

— Безъ сомнѣнія, сказалъ мистеръ Малдертонъ.

— Потому что, если дѣйствіе есть слѣдствіе причины, и если причина предшествуетъ дѣйствію, то, мнѣ кажется, вы рѣшительно находитесь въ заблужденіи, присовокупилъ Гораціо.

— Рѣшительно, повторилъ Фламвелъ.

— По крайней мѣрѣ мнѣ кажется, что это точный и логическій выводъ, сказалъ Спаркинсъ вопросительнымъ тономъ.

— Это такъ, безъ сомнѣнія, снова пробормоталъ Фламвелъ. — Это совершенно разъясняетъ дѣло.

— Да; кажется, что такъ, сказалъ мистеръ Фредерикъ: — странно, что я не замѣчалъ этого прежде.

— Какъ удивительно уменъ! шептала мистриссъ Малдертонъ своимъ дочерямъ, удаляясь съ ними въ гостиную.

— Ахъ, мама, онъ просто душа общества! сказали обѣ молодыя лэди. — Онъ говоритъ точно какъ второй Пэламъ. Должно быть, онъ очень многое видѣлъ въ жизни.

Когда джентльмены остались одни, наступило молчаніе, въ теченіе котораго каждыя казался чрезвычайно серьёзнымъ, какъ будто глубокое значеніе предъидущаго диспута совершенно занимало ихъ умы. Фламвелъ, рѣшившись узнать во что бы то ни стало кто и что такое былъ мистеръ Гораціо Спаркинсъ, первый нарушилъ молчаніе.

— Извините меня, сэръ, сказалъ онъ: — мнѣ кажется, что вы готовились быть адвокатомъ? Когда-то и я думалъ посвятить себя изученію нашихъ законовъ, — впрочемъ, у меня и теперь еще есть искренніе друзья, которые служатъ лучшимъ украшеніемъ этого отличнаго общества.

— О, нѣтъ, нѣтъ! отвѣчалъ Гораціо съ нѣкоторымъ замѣшательствомъ: — я не имѣлъ къ этому ни малѣйшаго призванія.

— Однако, вы очень долго обращались между шолковыми мантіями, или я рѣшительно ошибаюсь? спросилъ Фламвелъ.

— Почти всю мою жизнь, возразилъ Спаркинсъ.

Вопросъ такимъ образомъ разрѣшенъ былъ въ умѣ мистера Фламвела весьма удовлетворительно. По мнѣнію ого, Гораціо Спаркинсъ былъ молодой джентльменъ, который намѣревался вступить въ общество адвокатовъ.

— Я не хотѣлъ бы быть ни адвокатомъ, ни судьей, сказалъ Томъ, рѣшившись заговорить въ первыя разъ, и, посматривая вокругъ стола, старался отъискать кого нибудь, кто обратилъ бы вниманіе на его замѣчаніе.

Но бѣдному Тому никто не отвѣчалъ.

— Я не хотѣлъ бы носить парикъ, прибавилъ Томъ въ дополненіе къ первому замѣчанію.

— Томъ, я прошу тебя, не будь ты смѣшнымъ, сказалъ его отецъ. — Пожалуста, слушай, что говорятъ другіе, и старайся извлечь изъ этого пользу для своего образованія. Тебя не просятъ соваться съ своими безтолковыми замѣчаніями.

— Очень хорошо, папа, отвѣчалъ несчастный Томъ, не сказавшій ни слова съ тѣхъ поръ, какъ попросилъ другой кусокъ говядины въ четверть шестого часа пополудни, а теперь уже было восемь.

— Ничего, Томъ, замѣтилъ его добродушный дядя: — не унывай, я одного съ тобой мнѣнія. Мнѣ самому не хотѣлось бы носить парика; во моему, гораздо лучше носить фартукъ.

Мистеръ Малдертонъ сильно закашлялъ. Мистеръ Бартонъ продолжалъ:

— Потому что человѣкъ, которыя занимается торговлей….

Кашель повторился сильнѣе прежняго и не прекращался, пока несчастный виновникъ его, подъ вліяніемъ сильнаго безпокойства, не позабылъ, что намѣренъ былъ сказать.

— Мистеръ Спаркинсъ, сказалъ Фламвелъ, обращаясь къ дорогому гостю: — не случалось ли вамъ знать мистера Делафонтена, который жилъ на Бедфордъ-скверѣ?

— Я обмѣнивался съ нимъ визитными карточками, и кромѣ того имѣлъ случай оказать ему значительную услугу, отвѣчалъ Гораціо.

— Вы очень счастливы, сэръ, если только имѣли случай обязать этого великаго человѣка, замѣтилъ Фламвелъ съ видомъ глубочайшаго почтенія.

— Не знаю, кто онъ такой, шепталъ Фламвелъ мистеру Малдертону, подымаясь вслѣдъ за Спаркинсомъ въ гостиную. — Весьма ясно, однако, что онъ принадлежитъ къ числу законовѣдцевъ, что онъ какая нибудь важная особа и имѣетъ весьма обширныя связи.

— Безъ сомнѣнія, безъ сомнѣнія, возразилъ Малдертонъ.

Остатокъ вечера проведенъ былъ очаровательно. Мистеръ Бартонъ предался сладкому сну; а это обстоятельство вывело мистера Малдертона изъ затрудненія и доставило ему возможность быть какъ нельзя болѣе любезнымъ. Миссъ Тереза съиграла на фортепьяно «Паденіе Парижа.» Мистеръ Спаркинсъ съ помощію мистера Фредерика пропѣлъ безчисленное множество нѣсень и тріо и въ заключеніе сдѣлалъ открытіе, что голоса ихъ гармонировали безподобно. Надобно замѣтить, что Гораціо, въ добавокъ къ недостатку музыкальнаго служа, не понималъ ни одной ноты; но при всемъ томъ время пролетѣло быстро и пріятно и уже было за полночь, когда мистеръ Спаркинсъ приказалъ подать своего скакуна, который по масти и по стати никуда болѣе не годился, какъ только въ траурные дроги. Приказаніе Гораціо было исполнено съ предварительнымъ обѣщаніемъ съ его стороны посѣтить Дубовую Хижину въ слѣдующее воскресенье.

— Впрочемъ, не угодно ли будетъ мистеру Спаркинсу провести завтрашній вечеръ въ театрѣ вмѣстѣ съ нами? сказала мистриссъ Малдертонъ. — Мистеръ Малдертонъ намѣренъ показать дѣвицамъ новую пьесу.

Мистеръ Спаркинсъ поклонился и обѣщалъ заглянуть въ теченіе вечера въ ложу № 48.

— Мы не смѣемъ просить васъ на завтрашнее утро, очаровательно сказала миссъ Тереза. — Мама хочетъ свозить васъ въ магазины, но я знаю, что джентльмены терпѣть не могутъ подобныхъ развлеченій.

Мистеръ Спаркинсъ снова поклонился и выразилъ, что онъ поставилъ бы себѣ въ особенное удовольствіе быть спутникомъ ихъ, но, къ сожалѣнію, одно весьма важное дѣло отниметъ у него все утро. Фламвелъ выразительно взглянулъ на Малдертона.