Джон Фаулз - Туча

— Большое спасибо.

— Но это ведь так.

— Во всяком случае, я знаю, что со мной скучно.

Он дергает руку сына.

— Давай, Том. Наперегонки. Вот до того дерева. Готов? Вперед!

Несколько шагов он держится впереди, потом позволяет четырехлетнему малышу нагнать его и обойти.

— Ты победил! — Он снова берет сына за руку, и они поворачиваются навстречу Салли, которая медленно подходит к ним. — Том победил.

Она улыбается мальчику положенной жиденькой улыбкой. Питер нагибается, забирает корзинку из ее руки, другой на секунду привлекает ее к себе и шепчет ей на ухо:

− Конечно, она мне нравится до безумия. Но некрофилию я приберегаю для старости.

Она высвобождается, умиротворенная лишь отчасти.

— Из-за тебя я чувствую неуверенность.

— Ну-ка, Том. Возьми Салли за руку.

Они идут дальше, мальчик между ними. Он шепчет через голову ребенка.

— Тебе придется подыскать причину получше этой.

— Ты ее только что сам назвал.

— Матч кончился вничью.

— Ты не делаешь никаких скидок.

— Кто бы говорил.

— Ты бы рад оставлять меня вместе с твоей пижамой. На день. Забывать, что Я вообще существую.

Он переводит дыхание — и избавлен от необходимости отвечать. Впереди, там, где деревья уступают место первому лугу, они видят, что Пол и Кандида стоят на открытом пространстве, повернувшись, глядя назад на небо. Кандида замечает их и возбужденно на что-то указывает. Листва мешает им разобрать, что ее так взволновало. Но, едва выйдя на луг, они видят.

Туча, но таинственная туча, такая туча, которая запоминается навсегда, настолько она анормальна, настолько не согласуется с приметами погоды, известными даже самым ненаблюдательным. Она надвигается с юга из-за обрывов, куда взбирался Питер, и их близость к месту пикника, должно быть, скрывала то, что на равнине стало бы очевидным уже давно. А потому чудится, что она подкрадывалась; хищная и зловещая, колоссальная серая с белым подбоем волна начинает громоздиться над скалистой стеной, бесспорная вестница сильнейшей грозы. Уже предсказанной неподвижностью воздуха с утра и жарой… и тем не менее она ошеломляет. И во все еще мирном безветрии предвечернее солнечное сияние внезапно кажется жутким, ложным, сардоничным — челюсти блистательно замаскированного капкана.

— Черт, — говорит Питер. — Откуда она взялась?

Пол стоит, скрестив руки, и следит за тучей.

— Иногда случается. Внезапный переизбыток жары. А затем холодный ветер с Пиренеев.

Кэнди глядит на Салли.

— Молнии и гром на всю ночь. — И затем: — Мы тревожимся за Кэт.

Пол улыбается и ерошит ей волосы.

— Она ее увидит. И вообще она, возможно, уже дома. Тревожится за нас.

— На спор, что нет. — Кэнди отвергает снисходительность и глядит на отца. — Спорю на два франка, папуся.

Он игнорирует ее, подбирает корзинку и идет назад к Питеру и Салли.

— Послушайте, почему бы вам не пойти дальше. Я просто дождусь Бел. — Он шарит в кармане. — Вот ключ, Питер. — И оборачивается. — Кэнди, проводи их домой и…

Кандида тычет пальцем.

— Вон они. Еле ноги тащат, как всегда.

Они все оборачиваются. Из-за деревьев медленно выходят Бел и Эмма. Эмма впереди говорит, шагая спиной вперед, чтобы видеть лицо матери. Но когда она замечает, что это лицо смотрит поверх нее, она оборачивается, а затем пускается бегом к компании на лугу. Пол идет назад навстречу Бел.

Избегая глаз Питера, Салли говорит:

— Разве тебе не следует тоже пойти поискать ее? Он делает гримасу.

— Я думаю, они предпочтут разобраться с этим сами. — Он смотрит вниз на сына. — Хочешь на закорки, Том?

Салли не спускает с него глаз, а он усаживает мальчика себе на шею, затем бегом описывает по траве небольшой круг, подбрасывая маленькое перепуганное личико вверх-вниз. Том отчаянно цепляется за него, онемев от страха.

— Лучше я пойду с тобой, — говорит Кандида Салли. — А то ты заблудишься.

Эмма добегает до них.

— Питер, можно мне на закорки? Пожалуйста! Кандида властно протягивает руку, преграждая ей путь.

— Нет, нельзя. Мы идем домой.

— Я хочу на закорки.

Питер рысит через луг, подбрасывая Тома вверх-вниз. Салли смотрит туда, где теперь стоят Пол и Бел, разговаривая; Пол — руки на бедрах, лицо повернуто вверх по течению.

Кандида вперяет взгляд в сестру.

— Только попробуй.

Затем внезапно кидается вперед и хватает Эмму, едва та повернулась, чтобы бежать к родителям. Эмма визжит. Пол оборачивается и рявкает:

— Кэнди! Прекрати!

— Эмма плохо себя ведет.

— Нет хорошо!

— Оставь ее в покое. Иди домой с Питером и Салли.

Салли говорит:

— Идем, Кэнди.

Кандида колеблется, потом щиплет сестру за локоть, но тут же отпускает и отходит. Новый визг.

— Ты свинья!

Кандида взглядывает вверх на Салли, пожатие плеч.

— Она такой несмышленыш.

Эмма подбегает к ней сзади, изо всех сил на ходу бьет по спине и мчится туда, где Питер с Томом рысит через луг. Кандида гонится за ней. Эмма начинает визжать. Потом надает. Сестра кидается на нее. Визг нескончаем, но боли в нем не ощущается. Перестань. Перестань. Перестань. Салли оглядывается на лес. Они словно бы отмахнулись от детей. Теперь к лугу на дорожке перед ними повернуты две спины, будто они ждут, что появится Кэт. Салли подбирает корзинку, которую Питер оставил на траве, и направляется туда, где Кандида стоит на коленях над Эммой, которая притихла. Теперь это уже скорее игра, щекотка, а не щипки. Обещаю, говорит Эмма. Обещаю, Дальше за ними Питер и Том скрылись в тополях по ту сторону луга. Салли оглядывается на тучу.

Эти люди, которых она до вчерашнего дня никогда не видела; эта странная страна и странная сельская местность; эта роль, которую она должна играть, это отсутствие хотя бы одной женщины, у которой она могла бы искать помощи; ощущать, что тебя каким-то образом используют, презирают, что ты никому не нужна, обгорела на солнце, так далеко от дома; предмесячные, но этого не может быть; так хотеть плакать и не осмеливаться. Она проходит мимо двух девочек, игнорируя их, хотя они поднимают головы, торжествуя, расшалившись, ожидая, что на них будут смотреть. На ходу она начинает шарить в запасной одежде детей, и клетчатой скатерти, и всяких мелочах на дне корзинки, которую несет; как будто она что-то потеряла.

Это произошло? Это происходит?

Это произошло. Она перестает шарить, потому что подбежала Кандида и пошла рядом с ней. Девочка ничего не сказала, но все время оглядывалась. В конце концов Салли тоже оглянулась. Эмма на середине луга распростерлась на спине, видны только ее розовые коленки, притворяется мертвой.

— Она только вид делает, — сказала Кандида уничижительно.

Это происходит.

Через несколько шагов она говорит: