Жорж Санд - Чертово болото

В ночной тишине звучно отдаются эти зловещие крики и порою довольно долго кружатся над домами; и так как небо окутано тьмой, то помимо воли вас охватывают какая-то смутная жалость и тоска, которые длятся до тех пор, пока скорбная станица не исчезнет в необъятном просторе.

Есть еще и другие звуки, возникающие именно в это время года и доносящиеся по большей части из фруктовых садов. Еще не начали собирать плоды, воздух весь в бесчисленных шорохах и шуршаниях, и ночные деревья словно оживают и движутся впотьмах. То вдруг заскрипит согнувшаяся под нестерпимой тяжестью ветка, то сорвется яблоко и глухо ударится о сырую землю где-то у самых ваших ног. И вот вы слышите, как кто-то стремительно убегает, шелестит ветвями, шуршит травой; это дворовый пес, любознательный бродяга, всегда настороженный, дерзкий и вместе с тем трусливый, тот, что суется всюду, никогда не смыкает глаз, вечно что-то ищет, следит за вами, спрятавшись в кустах, и бежит при звуке упавшего яблока, думая, что вы бросили в него камень.

Вот в такие ночи под серым, затянутым облаками небом конопельник и рассказывает свои необычайные приключения. Он говорит о блуждающих огнях, о белых зайцах, о страждущих душах, о колдунах, превращенных в волков, о шабаше ведьм на перекрестке дорог и о совах, прорицающих в кладбищенской тишине. Помню, как, слушая его, я проводил эти первые темные часы среди движущихся трепал; их нещадные удары прерывали рассказ конопельника на самом страшном месте, и нас, детей, охватывал леденящий страх. Нередко бывало, что рассказчик продолжал говорить и вместе с тем хлестал коноплю; каких-то слов нельзя было разобрать: разумеется, то были ужасные слова — мы никак не решались просить его произнести их еще раз. Но от зиявшей на их месте пустоты становился еще таинственней и без того уже мрачный и страшный рассказ. Напрасно служанки напоминали нам, что слишком поздно, что нельзя оставаться так долго на воздухе и давно уже пора спать: самим-то им до смерти хотелось слушать и слушать.

А как страшно было возвращаться потом домой в деревню! Каким глубоким казался нам церковный портал, какой густой и темной — тень вековых деревьев! Ну, а кладбища-то мы и вовсе не видели: проходя мимо, мы закрывали глаза.

Однако конопельник, как и причетник, не только наводит на людей страх; ему доставляет удовольствие развеселить вас, он большой насмешник и может расчувствоваться, когда начинает воспевать прелести любви и брачной жизни; он собирает и хранит в памяти самые старинные песни и передает их потомству. Ему-то и поручается играть на свадьбах совсем особую роль, и мы увидим какую, когда будут подноситься подарки маленькой Мари.

После того как те, о ком шла речь, собрались в доме, все окна и двери очень тщательно заперли; забили даже слуховое окно на чердаке. Двери загородили досками, козлами, чурбанами и столами, как будто на дом готовилось нападение. В этой укрепленной твердыне воцарилась сопутствующая ожиданию торжественная тишина, пока вдруг вдалеке не послышались песни, смех и деревенская музыка. То была ватага жениха; во главе шел Жермен, а с ним самые бойкие его приятели, могильщик, родные, друзья и слуги, из которых и составлялась веселая и надежная свита.

Однако, подойдя ближе к дому, все замедлили шаг, пошептались между собой и притихли. Запертые в доме девушки оставили в окнах щелки, сквозь которые им было видно вновь прибывших и можно было следить за тем, какой они приняли боевой порядок. Моросил холодный дождь, и от этого борьба становилась еще напряженнее: в доме в очаге полыхал яркий огонь. Мари охотно бы сократила нудную медлительность этой традиционной осады; ей было неприятно видеть, как томится ее суженый, но на этот раз она была бессильна что-либо изменить, больше того — ей самой приходилось делать вид, что она разделяет своенравную жестокость своих подруг.

Когда оба лагеря расположились по своим местам, с улицы донесся ружейный залп, повергший в большое волнение всех окрестных собак. Те, что были заперты в доме, бросились с лаем к дверям, решив, что на их хозяев в самом деле напали враги, а маленькие дети, которых матери тщетно старались успокоить, тряслись от страха и ревели. Все это было так искусно разыграно, что человек непосвященный легко мог вообразить, что обитателям дома приходится защищаться от шайки кровожадных разбойников.

Тут могильщик, он же певец и ходатай жениха, стал перед дверью и жалобным голосом завел с конопельником, который приник к слуховому окну прямо над этой дверью, следующий разговор:

Могильщик

Будьте милостивы, добрые люди, дорогие мои земляки, бога ради, откройте мне дверь.

Конопельник

Кто вы такой, и как вы смеете называть нас вашими земляками? Мы знать вас не знаем.

Могильщик

Мы люди честные, и мы в большой беде. Не бойтесь нас, друзья! Приютите нас, бедных! На дворе гололедь, холодина, ноги у нас совсем закоченели, а мы столько прошли, что деревянные башмаки наши покололись.

Конопельник

Коли башмаки ваши покололись, пошарьте вокруг, найдите лозняк, из него можно скобы сделать. [7] Для починки сабо применяют изогнутые дугой металлические полоски. (Примеч. автора.)

Могильщик

Скобы из лозняка! Да неужто они выдержат! Потешаетесь вы над нами, добрые люди. Лучше бы уж вы нам открыли. Видим мы, у вас-то в доме огонь полыхает; вы, уж верно, и на вертел кое-что насадили, так что и брюхо ублажить, и душу отвести можно. Пустите же бедных паломников, помрут они у ваших дверей, коли не сжалитесь вы над ними.

Конопельник

Ах, вот оно что! Так вы, оказывается, паломники? В первый раз слышим. А из каких святых мест вы идете, скажите на милость?

Могильщик

Скажем, когда вы нам дверь откроете. Мы из таких далеких краев идем, что вы нам и не поверите.

Конопельник

Открыть вам дверь? Как бы не так! Неужто мы можем на вас положиться? А ну-ка скажите: вы не от святого Сильвена Пулинийского путь держите?

Могильщик

Мы в самом деле были у святого Сильвена Пулинийского, но были еще и много дальше.

Конопельник

А у святой Соланж вы были?

Могильщик

Ну конечно же мы были у святой Соланж; но были и еще дальше.

Конопельник

Все это враки; вы не были даже у святой Соланж.

Могильщик

Мы были дальше, сейчас вот мы возвращаемся от святого Иакова Компостельского.

Конопельник

Что за сказки вы нам рассказываете! Мы и знать не знаем такого прихода. По всему видно, что вы злодеи, разбойники, прощелыги, да еще и брехуны. Ступайте-ка подальше чепуху молоть; не проведете вы нас, и вам сюда не войти.