Эдит Уортон - Риф, или Там, где разбивается счастье

— Ох, Оуэн!

— Мне нужно было только подождать. Вчера, когда я отвозил на машине из сторожки тебя и доктора, я увидел Софи, выходящую из павильона над родником. Я подумал, что она укрывалась там от дождя, и, когда высадил тебя, пошел пешком назад по аллее, чтобы встретить ее. Но она исчезла… должно быть, сократила путь и вошла в дом через боковую дверь. Не знаю, зачем я пошел дальше, к павильону, — наверное, это было то, что ты назвала бы выслеживанием. Я поднялся по ступенькам и увидел, что внутри пусто; но два стула были отодвинуты от стены и стояли у столика, и один из китайских ручных экранчиков, которые лежали на нем, валяется на полу.

Анна тихонько хмыкнула ироническим тоном:

— Неужели? Софи укрылась там, уронила экранчик и сдвинула стул?

— Я сказал: два стула…

— Два? Какая убийственная улика… подтверждающая не знаю что!

— Просто тот факт, что Дарроу был там с ней. И, выглянув в окно, я увидел его невдалеке, шагающего прочь. Должно быть, он свернул за угол, когда я подошел к двери.

Он и Анна снова замолчали. Анна не только подыскивала слова, но и ждала, что скажет Софи; затем, поскольку та никак не отреагировала, повернулась к ней:

— Мне абсолютно нечего сказать на все это; но, может, ты хочешь, чтобы я подождала, пока ты ответишь?

Софи, вспыхнув, подняла голову:

— Мне тоже нечего сказать… разве что Оуэн, должно быть, сошел с ума.

За время своего молчания она, похоже, овладела собой, и ее голос прозвенел ясно, на грани ледяного гнева.

Анна взглянула на пасынка. Тот сильно побледнел и бессильно отпустил дверную ручку.

— Это все, что ты можешь сказать? Ничего не хочешь добавить в свое оправдание?

— Не предполагала, что придется оправдываться за разговор с другом миссис Лит в ее доме.

Оуэн как будто не почувствовал вызова в ее словах и упорно смотрел на нее.

— Я не прошу тебя оправдываться. Только прошу подтвердить, что твои разговоры с Дарроу никак не связаны с внезапным решением покинуть Живр.

Она помолчала с таким видом, словно раздумывает не столько над ответом, сколько над его правом вообще требовать какой-либо ответ.

— Подтверждаю; а теперь хочу уйти.

Она было направилась к двери, но тут вмешалась Анна:

— Думаю, тебе следует поговорить, дорогая.

Девушка остановилась с легким смешком:

— С ним… или с вами?

— С ним.

— Я уже все сказала, — холодно ответила Софи, — больше мне добавить нечего.

Анна отступила на шаг; взгляд устремлен на пасынка. Тот направился к Софи, весь его вид изображал отчаянный призыв; но тут раздался стук в дверь. В комнате мгновенно воцарилась тишина; затем Анна сказала:

— Войдите!

Дверь открылась, и вошел Дарроу. Увидев всех троих вместе, он быстро взглянул на каждого в отдельности и с улыбкой обратился к Анне:

— Я зашел убедиться, что ты готова; но если я некстати, скажи, я уйду.

Его взгляд, его голос, просто само его присутствие вернули Анне нарушенное спокойствие. Рядом с Оуэном он выглядел таким сильным, таким выдержанным, таким опытным, что страстные обвинения юноши казались пустой мальчишеской болтовней. Минуту назад она с ужасом представляла себе, что будет, если войдет Дарроу; теперь была рада его появлению.

Она повернулась к нему, внезапно решившись:

— Зайди, пожалуйста; я хочу, чтобы ты услышал, что говорит Оуэн.

Она уловила недовольный шепот Софи, но не обратила на него внимания. Побудило ее позвать его некое мгновенное озарение. Обычно сознававшая, что ей не хватает проницательности, умения читать скрытые мотивы и тайные сигналы, сейчас она почувствовала необъяснимое вдохновение.

— Будет много лучше для вас обоих прояснить этот абсурдный вопрос немедленно, — сказала она Софи; затем, повернувшись к Дарроу, продолжила: — По какой-то причине, по какой, ума не приложу, Оуэну взбрело в голову, что под твоим влиянием мисс Вайнер решила расторгнуть помолвку.

Она говорила намеренно неторопливо, потому что хотела дать время и сама иметь его — время Дарроу и Софи полностью осознать ее слова и время себе, чтобы полностью оценить их реакцию. Про себя она решила: «Если между ними ничего нет, тогда они переглянутся; если же что-то есть, тогда не посмотрят друг на друга» — и, договорив, почувствовала, будто вся ее жизнь зависит от этого момента.

Софи после попытки протестовать стояла не шевелясь и потупив глаза. Дарроу, посерьезнев, медленно перевел взгляд с Оуэна Лита на Анну. И, не сводя с нее взгляда, спросил:

— Мисс Вайнер расторгла помолвку?

Секунду все молчали, затем девушка подняла глаза и сказала:

— Да!

Оуэн сдавленно вскрикнул и вышел из комнаты. Софи не двигалась с места, как будто не замечая его ухода и не снисходя до единого слова объяснения; затем, прежде, чем Анна успела задержать ее, тоже повернулась и вышла.

— Ради бога, что случилось? — спросил Дарроу; но Анна, не слушая его, с упавшим сердцем говорила себе, что он и Софи Вайнер не посмотрели друг на друга.

Анна стояла посредине комнаты, глаза ее были устремлены на дверь. Дарроу продолжал вопросительно смотреть на нее, а она, часто дыша, говорила про себя: «Только бы он не подошел!»

Ей казалось, что в ней вдруг открылся роковой дар пониманья скрытого смысла каждого кажущегося непроизвольным взгляда и движения и что в малейшем проявлении женихом эмоций она способна обнаружить холодный расчет.

Еще мгновение он вопросительно смотрел на нее, затем отвернулся и занял свое обычное место у каминной полки. Она облегченно вздохнула.

— Не будешь ли так добра объяснить, что произошло?

— Не могу: сама не понимаю. Я даже не знала, пока она не сказала тебе, что она действительно намерена расторгнуть помолвку. Я одно знаю: она только что пришла ко мне и объявила о желании покинуть Живр сегодня; и Оуэн, когда услышал об этом, поскольку раньше она ему не говорила, сразу обвинил ее в том, что она уезжает с тайным намерением бросить его.

— Как думаешь, действительно бросит?

Анна заметила, как прояснился его лоб, когда он спрашивал ее мнение.

— Откуда мне знать? Может, ты скажешь?

— Я?

Ей показалось, что его лицо вновь потемнело, хотя он оставался спокоен.

— Как я тебе сказала, — продолжала она, — Оуэн дошел до того, что вообразил, будто ты невесть почему настроил Софи против него.

Дарроу по-прежнему был явно удивлен.

— Да, действительно невесть почему! Ему ведь известно, как мало я знаю мисс Вайнер. Почему же он воображает какие-то совершенно немыслимые вещи?

— Я тоже не могу понять.

— Но он, должно быть, намекнул на что-то.

— Нет. Он признается, что не знает, чем ты руководствуешься. Просто говорит, что Софи стала относиться к нему иначе после возвращения в Живр, и что он видел вас вместе несколько раз — в парке, в павильоне, не знаю, где еще, — и что вы разговаривали наедине конфиденциальным, как ему показалось, почти тайным образом; и он сделал нелепое заключение, что ты использовал свое влияние, дабы восстановить ее против тебя.