Юзеф Крашевский - Дневник Серафины

Юлька, моя горничная, уверяет, будто за последнее время во Львове я поуспокоилась и похорошела, — кожа побелела, глаза блестят, как прежде, словом, ко мне вернулась молодость. Но меня это нисколько не радует!

На улице я увидела Антосю и убедилась, что она избегает встречи со мной. Было чудесное утро, и я отправилась в костел пешком в сопровождении слуги, который нес за мной молитвенник и подушечку для коленопреклонения. У входа в костел лицом к лицу столкнулись мы с Антосей, — она покраснела и хотела пройти мимо.

Однако при виде протянутой руки и улыбки на моем лице она шагнула ко мне. Одета она по последней моде, но безвкусно. Я стала выговаривать ей, что нехорошо забывать старых друзей, особенно в беде.

— Меня это мучило, но иначе я не могла поступить, — сказала она. — Ты принадлежишь к одному слою общества, я — к другому, и нас разделяет пропасть. Отпрыски старинных аристократических семей, вы занимали господствующее положение в стране, а в будущем, накопив капиталы, возможно, ваше место займем мы. Принимая нас, вы думаете, что оказываете нам благодеяние, мы же чувствуем себя среди вас приниженно и неловко. Я по-прежнему люблю тебя, но мыслимое ли дело, чтобы в твоей гостиной среди графинь вдруг затесалась аптекарша? Тебе же, как и Юзе, будет казаться, что у меня пахнет мускусом. По старой дружбе я как-нибудь утром навещу тебя и ты, если соскучишься, заходи ко мне, — выпьем кофейку, поболтаем, но бывать на твоих четвергах… Нет, это невозможно… Мой муж, бедняга, чувствовал бы себя среди вас белой вороной. — Она невесело засмеялась.

Я из вежливости возразила ей, хотя понимала, что она права. Вот уж никак не ожидала от Антоси таких разумных, трезвых суждений. Внешне она тоже изменилась: располнела, расцвела, как роза, — красивая, но, пожалуй, слишком пышная. Глаза искрятся весельем. Я спросила: счастлива ли она?

— Да, насколько это вообще возможно, — сказала она. — Муж у меня хороший — добрый, работящий, не вертопрах какой-нибудь, и детей, и меня любит. На прожиток нам хватает, еще и остается. Чего же больше желать? Разве просить у бога, чтобы и впредь так же было.

Мы обнялись и уговорились встречаться. Смешно сказать, но, когда я наклонилась ее поцеловать, от ее роскошной куньей шубы пахнуло мускусом…

21 октября

Никогда еще мне не доводилось видеть отца в таком приподнято-веселом расположении духа, он прямо-таки блаженствует. И не скрывает, что благодаря мне его положение в обществе упрочилось.

— А стоит тебе только захотеть, мы заживем еще лучше, — сказал он сегодня. — С твоей красотой, манерами, чувством такта многого можно достичь в жизни.

— К чему мне это? — спросила я. — Замуж выйти я не могу, даже если б захотела.

— Во-первых, это еще надо проверить, — перебил он меня, — но даже если и так, почему ты должна отказывать себе в удовольствии блистать в свете, покорять сердца, — ведь ты с твоей красотой всех затмишь: какая женщина сравнится с тобой?

Он повторяет все время одно и то же.

А я смотрю на посмертную маску Стасика, отлитую из бронзы и оправленную в красивую раму с гирляндой бессмертников вокруг, и плачу.

Юлька убрала детские вещи и кроватку и в свое оправдание сказала, что их вид расстраивает меня. Я хотела отчитать ее за самоуправство, но меня растрогала ее забота. Она пообещала беречь Стасикины вещи, как святыню, а в комнате, где стояла его кроватка, она устроит гардеробную, чтобы в спальне было просторней.

Мадам Идалия начисто лишена вкуса. Она рабски копирует парижскую моду, и никакой выдумки, никакого шарма нет в том, что шьют в ее мастерской. В конце-то концов, могу я позволить себе такую роскошь и заказать несколько платьев в Париже у Уорта!

Уорт просит прислать фотографию и сообщить: блондинка я или брюнетка и какой у меня цвет лица. За красивое платье не жалко заплатить две-три тысячи франков… Юзя одевается у здешней портнихи, другие принуждены экономить на нарядах. По нескольку раз они появляются в одном и том же платье, переделав его слегка, и воображают, будто таким образом можно кого-то ввести в заблуждение. Их жалкие потуги просто смешны. По мне, лучше самое простенькое платье, если не стать на изысканное.

Папа не только одобрил мое намерение, но счел это даже необходимым. Почему бы мне, в самом деле, не доставить себе такое удовольствие за неимением других?

Своими планами я поделилась с Юзей, и она мне явно позавидовала. Ее муж хотя и богат, но ограничивает ее расходы и, когда она делает долги, устраивает ей сцены. Настоящий шик обходится дорого…

23 октября

Получила сегодня письмо от дядюшкиного эконома: он пишет, что барин занемог. Я послала за папой, чтобы посоветоваться, как быть: ехать ли самой или просить его?

Погода преотвратная: дорогу то развозит, то льдом сковывает, идет дождь со снегом. Папа сказал: сперва он убедится на месте, как обстоит дело, и, если дядюшка в самом деле плох, даст мне знать.

Дядюшка всегда отличался крепким здоровьем, так что вряд ли есть причины для беспокойства. Тем не менее папа немедля выехал к нему почтовой каретой.

26 октября

От волнения не нахожу себе места, — уже несколько дней прошло, а от папы ни слуху, ни духу. «Point de nouvelles, bonnes nouvelles» [64] Отсутствие вестей означает хорошие вести (фр.), — гласит пословица. Однако на этот раз она не подтвердилась. Сегодня приехал папа, и я, не дождавшись, пока он придет ко мне, сама спустилась к нему. На вопрос, не полегчало ли дядюшке, он ответил:

— Какое там! Когда я приехал, он уже при смерти был. Отдал богу душу, чудачина!

Из глаз у меня потекли слезы. Мне было не до расспросов, а он с тяжелым вздохом продолжал:

— Он оставил завещание, оно хранится в суде у нотариуса. Доподлинно пока еще ничего не известно, но, по слухам, он сделал запись в пользу бедных родственников и на благотворительные цели. Впрочем, он всегда был оригиналом! Но если мне память не изменяет, покойный сулился тебя сделать единственной своей наследницей.

— Да, он не раз говорил мне об этом…

— В последнее время он хандрил, но подождем — увидим. Когда вскроют завещание, нам дадут знать. Из-за нищей родни — жди, пока они притащатся! — пришлось отложить похороны. Но я непременно туда съезжу.

— Может, и мне поехать?..

— Даже и не думай! — сказал отец. — Погода премерзкая. В доме никаких удобств, ни постели порядочной, ни еды…

Бедный дядюшка… Интересно, завещал он что-нибудь мне и что именно? Вообще-то я не нуждаюсь: пенсиона мне вполне хватит, но, получив наследство, я чувствовала бы себя независимей. Отец не возлагает больших надежд на завещание. И правда, если есть записи в пользу других, значит, нам особенно не на что рассчитывать.