Никола Ретиф де ла Бретонн - Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал

Вполне ясно, чего опасался Ретиф, публикуя „Южное открытие“, и почему он радовался, что все сошло так благополучно. У него было тем больше оснований опасаться неприятностей, что еще до опубликования этого произведения он имел по поводу его очередное столкновение с цензурой. Получив для просмотра рукопись, цензор, аббат Террассон, которого Ретиф характеризует как шпиона, человека слабого и ограниченного [46], сразу же обратился к автору с категорическим указанием, что он не может пропустить это сочинение без существенных изменении, в частности без полной переделки „Письма обезьяны“ [47]. Таким образом, как подтверждает Ретиф и в „Monsieur Nicolas“, цензура принудила его внести в „Южное открытие“ „большие изменения“ [48]. Он, однако, нарушил предписание цензуры и выпустил некоторое количество экземпляров без цензурных исправлений.

В своей автобиографии, изданной в эпоху революции, Ретиф сам рассказывает, как ему удавалось обходить цензуру и выпускать свои произведения без цензурных искажений. Если цензоры вносили изменения в его произведения, он отпечатывал 50—60 экземпляров, согласно цензурованному тексту. Затем, во время обеда рабочих типографии или ночью, он производил изменения в наборе, и таким образом остальные экземпляры печатались по авторскому тексту. Цензурованные же экземпляры предназначались для цензора и полицейских властей [49]. Таким способом, используя свое знание типографского дела и непосредственное участие в печатании своих произведений, он имел возможность выпустить также и „Южное открытие“, или, вернее, „Письмо обезьяны“ (поскольку в тексте самого „Южного открытия“ имеется лишь несколько незначительных изменений), в двух вариантах — цензурованном и нецензурованном [50]. Эти два варианта „Письма обезьяны“ существенно отличаются один от другого. Цензурованный вариант действительно является коренной переработкой первоначального текста, согласно требованию аббата Террассона. В нем не только отсутствует революционный призыв к беднякам поднять руку на своих тиранов, но и смягчена вся вообще резкая критика существующего общественного строя. Так, например, выброшены все выпады против духовенства, государственной власти, уголовных законов, сеньоральных прав, военной дисциплины, отсутствия свободы любви и т. п. Смягчена критика имущественного неравенства, выкинуты все резкие выражения по адресу богачей, указания на способы обогащения и т. д. Пожелание общности заменено благочестивым пожеланием, чтобы не было больше бедных. Введены рассуждения о похвальности подчинения властям, о необходимости для бедняков трудиться, а не попрошайничать, о разумности института брака и т. п.

В основу настоящего издания положен нецензурованный вариант „Южного открытия“, единственный в СССР экземпляр которого находится в иностранном подотделе отдела старопечатных книг Гос. публичной библиотеки ССР Армении в Ереване (Эривани). Мы приводим лишь самый текст утопии и „Письма обезьяны“. Дело в том, что, подобно другим произведениям Ретифа, „Южное открытие“ содержит большое количество посторонних материалов. Все произведение состоит в оригинале из четырех томов. Первые два тома и половину третьего занимает текст утопии. Во второй части третьего тома, под новой пагинацией, помещено „Письмо обезьяны“. Весь же четвертый том занимают различного рода приложения, носящие по большей части естественно-исторический характер и в подавляющем большинстве не имеющие никакого непосредственного отношения к тексту самого произведения. В настоящем издании все эти посторонние материалы опущены. Не сделано исключения и для „Примечаний к Письму обезьяны“, поскольку примечания эти посвящены естественно-историческим вопросам, и лишь в конце их, по цензурным соображениям, содержится несколько выпадов против выраженных в самом „Письме“ воззрений. Самый текст утопии, перегруженный посторонними материалами, также значительно сокращен. Деление на части соответствует делению на тома в оригинале. Воспроизводятся также гравюры оригинального издания. Гравюры „Южного открытия“ анонимные. Нет указаний на их принадлежность известному рисовальщику и граверу Бинэ — обычному иллюстратору произведений Ретифа.

А. И.

Из двух актрис одна, героиня, была столь же развратна, как известная Р**. — Имеется, очевидно, в виду известная трагическая актриса Рокур (1756—1815). Впервые дебютировав 14 лет в Руане, Рокур в 1772 г. вступила в труппу французской комедии. Обладая незаурядным талантом и прекрасной внешностью, быстро завоевала успех в городе и при дворе. Вскоре, однако, широкая публика стала относиться к ней неприязненно из-за ее скандального поведения и расточительства.

…и так же зла, как артистка С***. — Имеется, очевидно, в виду артистка Французской комедии Сенваль Старшая, (1743—1830), которая в результате своей, вызвавшей много шума, распри с другой артисткой театра, м-м Вестрис, была даже в 1779 г., т. е. как раз в момент составления „Южного открытия“, исключена из труппы и выслана из Парижа.

…как прелестная Фанье. — Фанье (1745—1821) — актриса Французской Комедии на амплуа субреток, отличавшаяся своей красотой и грацией.

Актер, трагик, был красив, как П—иль… — Имеется, очевидно, в виду выдающийся комический актер Превилль (1721—1799).

Остаюсь я. — Ретиф, на самом деле, имел о себе отнюдь не столь скромное представление. Наоборот, как видно из его автобиографии, он считал себя красавцем. Высокого мнения был он также и о своем характере и моральных достоинствах.

Л-г-э (L-g-t) = Ленгэ (Linguet, 1736—1794), адвокат и публицист, один из оригинальнейших мыслителей XVIII столетия. Критикуя с реакционных позиций капиталистическое развитие и вызванные им новые социально-экономические явления, Ленгэ сумел в своих работах, и прежде всего в своей „Теории гражданских законов“, дать яркие и блестящие для своего времени характеристики положения наемных рабочих и подчеркнуть противоположность интересов капитала и труда. Лакруа в своей библиографии произведений Ретифа высказывает предположение, что последний был лично знаком с Ленгэ, когда был фактором типографии Кийо, и еще в эту эпоху, по какому-то неизвестному поводу, стал его отъявленным врагом. Факт тот, что Ретиф питал почему-то к Ленгэ явную неприязнь. Кроме повторных язвительных выпадов в „Южном открытии“ (в одном из опущенных нами примечаний он дружески советует ему навсегда отказаться от мысли стать великим человеком), мы встречаем резкие нападки на Ленгэ и среди материалов, опубликованных в „Современницах“. В конце же своей жизни, уже после казни Ленгэ, он не постеснялся издать под его именем свое знаменитое порнографическое произведение.