Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 16

Снятая С. А. Толстой копия рукописи вновь подверглась значительной правке, причем внимание автора сосредоточено опять на характеристиках тех же персонажей. Толстой вносит все более и более отрицательные черты в образ князя Василия, подчеркивает отсутствие убеждений у этого вельможи. В образе фрейлины, которая, начиная с этой рукописи, получила имя Анны Павловны Шерер, Толстой усиливает, главным образом, ту преданность ее покровительнице, при которой «отрекаются от всех нравственных интересов жизни, кроме интересов своих покровителей».

В законченном виде начало данной рукописи местами уже дословно совпадает с текстом «Русского вестника». В этой рукописи Толстой начал делить текст на маленькие главы. Так, текст, составивший в «Русском вестнике» первую главу, был в этой рукописи разделен на шесть глав.

После правки копии Толстой стал продолжать работу. На полях первого же листа появились конспективные записи, вводящие в авторский замысел дальнейшего текста: «Как держать дом? Кн[ягиня] В[олконская] брюх[атая] с работой. Ее муж недов[ольно] смотрит на нее. Княгиня хлопочет о сыне. Mortemart. Как подать на блюде литератора. Рассказ о Енгиенском. Некоторые молчат и esclament». 89 89 [восклицают.]

Приведенные записи являются точным планом вечера у фрейлины в том виде, в каком он известен по окончательному тексту. Так и были написаны эти главы в анализируемой рукописи. 90 90 Опубл. т. 13, стр.207—221. Здесь несколько иная композиция описания вечера, значительно пространнее и с бо ́льшими подробностями, нежели в тексте «Русского вестника», передан рассказ виконта об убийстве герцога Энгиенского, но принципиальных отличий от окончательного текста нет.

В салоне фрейлины появляются князь Андрей с женой, Пьер, а также упоминавшиеся в начале беседы фрейлины с князем Василием его дочь Элен и сын Ипполит. Князь Андрей одним из первых приезжает на вечер вместе с женой. Основные черты князя Андрея, маленькой княгини, Пьера, княжны Элен и других персонажей уяснились Толстому еще в период поисков начала романа. В этом варианте более резким, нежели в законченной редакции, показано отношение князя Андрея к жене, в которой «за внешним блеском и оживлением», по его мнению, «ничего, ничего» не было. Пьер впервые вступает в действие во время рассказа виконта, которого «все слушали с вниманием и уважением», и только один «очень молодой человек с большой вытянутой взад головой, застенчивый и рассеянный, видимо не обращал никакого внимания на рассказ и рассказчика. Он вертелся на своем стуле». Это был Пьер.

Далее Толстой намеревался, прервав рассказ виконта, ближе познакомить читателя с основными действующими лицами. Он так и заявил: «Прежде, чем передать историю виконта, весьма распространившуюся впоследствии, я должен описать некоторых из слушателей его, тем более, что эти некоторые, кроме того, что замечательны сами по себе, не раз встретятся читателю в продолжение этой истории». Однако, не сделав даже попытки осуществить свое намерение, автор тут же отказался от него. Незадолго до начала работы над романом Толстой писал, что стала невозможной принятая в литературе манера описаний, «логично расположенных: сначала описания действующих лиц, даже их биографии, потом описание местности и среды, и потом уже начинается действие. И странное дело, — все эти описания, иногда на десятках страниц, меньше знакомят читателя с лицами, чем небрежно брошенная художественная черта во время уже начатого действия между вовсе неописанными лицами». 91 91 «Кому у кого учиться писать, крестьянским ребятам у нас, или нам у крестьянских ребят?» — т. 8, стр. 312.

Толстой пошел вторым путем. Он зачеркнул авторское заявление к читателю, сделав на полях помету для себя: «Кто слушает и как». Продолжая действие, он с помощью отдельных художественных черт показывает, «кто слушает и как». Облик дочери князя Василия (в этом варианте она не Элен, a Sophie), а также впечатление, производимое ею на окружающих, почти такие же, как и в законченном романе. Облик ее брата Ипполита близок к окончательному, но в портрет его внесено больше дополнительных деталей, больше тех внешних признаков, которые подчеркивают отрицательный характер этого персонажа. Описывая, как слушали начавшийся рассказ виконта Sophie, Ипполит и маленькая княгиня, Толстой беспощадно иронизирует и над «изящным» рассказом виконта об убийстве герцога Энгиенского, и над «красивым кружком» слушателей. Различные реплики, которыми слушатели перебивали рассказ виконта, свидетельствовали об единодушном мнении всех о Наполеоне, которого, как и полагалось в этот период, «никто из присутствующих не только не признавал... императором, никто не признавал его даже человеком. В глазах vicomt’a и его слушателей это был какой-то изверг рода человеческого, Cartouche, Пугачев, Кромвель, до сих пор еще ускользавший от заслуженной петли».

На фоне такого единодушного мнения рельефно выступает совершенно противоположное отношение к Наполеону князя Андрея и, главное, Пьера, которые, как представители прогрессивного дворянства, считали Наполеона в первый период его деятельности еще великим полководцем и представителем идей революции. Как во всех вариантах начала, так и в этой рукописи Пьер с первого момента вступает в действие «спорщиком». Он перебивает рассказ виконта репликой о Наполеоне, вызывая всеобщее удивление, иронически резюмированное автором: «для чего было высказывать мнение, противное всем», и зачем «не уметь жить до такой степени, чтобы перебивать изящный рассказ, всем доставляющий удовольствие, выражением своих мнений». В рукописи почти ничего не сказано о внешности Пьера, из его биографии сообщено только, что «юноша был незаконный сын знаменитого богача и вельможи, из уважения к которому фрейлина пригласила его и не могла себе простить этого. «Коли бы я знала, что он такой mal élevé 92 92 [невоспитанный] и бонапартист». Так думала фрейлина. «Но молодой человек был хуже, чем mal élevé и бонапартист, — добавляет автор. — Он был якобинец». Читатель сразу знакомится с Пьером, как с человеком, который, несмотря на застенчивость, заставлявшую его краснеть, настойчиво высказывает свое убеждение, идущее вразрез с общепринятым. Он заявил, что считает Наполеона великим человеком, говорил о том, что «революция была великое дело» и что Наполеон «представитель великих идей». Он много и долго говорил, «но никто не одушевился, один князь Андрей зажег огонь в глазах, любуясь на него». В конспективном наброске далее отмечено, что только князь Андрей «не нападал», а, напротив, поддерживал молодого человека, который «огрызался на всех», доказывая, что Наполеон «желает мира и равенства».