Л Н. Толстой - Полное собрание сочинений. Том 17

Агаѳья и Настасья, тетки Петра, вожены на смотръ к Алексею Михайловичу.

Фамиліи. Горчаковы, Ѳедоръ Васильевичъ † 1699 [г.], его жена Настасья Ѳедоровна Баскакова, p. 1652, † 1736. 800 Иванъ Ѳедоровичъ, родился 1694 801 [г.] [В] 1731 [г.] Маіоръ, воевода въ Суздалѣ. — Василій Дмитричъ Горчаков женатъ на Афимьѣ... Уваровой. Она — Александра въ Никитскомъ монастырѣ. (1711).

Голицынъ, Борисъ Алексѣичъ, родился [в] 1654 [году.]

Постригся Боголѣпомъ въ 1714-мъ году и черезъ три мѣсяца умеръ. У него сынъ Алексѣй, посыланъ за границу. [Борис Алексеевич] женатъ на Марьѣ Ѳедоровнѣ, княжнѣ Хворостининой, p. 1651, † 1723.

Братъ — Иванъ Алексѣевичъ, p. 1655, † 1722, женатъ на Княжнѣ Анастасіи Петровнѣ Прозоровской, † 1722. — Петръ Алексѣевичъ p. 1660, † 1722, [женат вторым браком] на Дарьѣ Лукинишнѣ Ляпуновой, родилась 1668, † 1715. — Ѳедоръ Алексѣевичъ родился 1668, † 1736. Женатъ на Анастасіи Никитишнѣ Шереметевой. — Евдокія Алексѣевна [Голицына] за княземъ Ромодановскимъ. Музыканты Поляки. Учитель Полякъ. Два молодыхъ сына кромѣ Алексѣя, — [Василий и Сергей Борисовичи].

«Могу такъ раздавить» (на поляка)

[ Дневник Корба. Чтения в обществе истории, кн. IV, Спб. 1866.]

Деревня Дубровицы 30 верстъ отъ Москвы. Церковь, бесѣдка въ прекрасномъ саду. [80]

Село Вяземы. 802 Пріятель съ Лефортомъ и Гордономъ.

1691. 28 Января бранился съ Долгорукими, Яковомъ и Григорьемъ. Держальника его убилъ Борисъ Долгорукій наканунѣ. А онъ его дралъ за волосы. Отецъ его Алексѣй... [Андреевич] живъ еще, [умер в 1694 г.]

Фамиліи. — Хованскіе. Иванъ Андреевичъ Тараруй и сынъ Андрей казнены въ Воздвиженскомъ [в] 1682 [году] 17 Сентября. Петръ [Иванович], намѣстникъ Астраханскій, вызванъ изъ ссылки. Женатъ [вторым браком] на [Анне Кондратьевне] Загряжской. Иванъ Иванычъ умеръ, запытанъ по дѣлу Талицкаго. Иванъ, увидавъ казнь отца и брата, съ ужасомъ ускакалъ въ Москву поднимать стрѣльцовъ. У Ивана село Ильинское. Ивана 8 Октября [1682 г.] клали на плаху и сослали. — Петръ Иванычъ. Кумпанство. Иванъ Андреевичъ въ 1667 803 [году] воеводой во Псковѣ, следовательно лѣтъ 35, слѣдовательно родился [в] 1632 [г.]. Когда былъ воеводой, ему и сыну водили дѣвокъ и женокъ.

804 Менщиковъ. — Княземъ сдѣланъ 30 мая 1707 [года.] Копорье и Ямбургъ. Драка съ Кайзерлингомъ [в] 1707 [году] 29 Іюня подлѣ Люблина въ мѣстечкѣ Якобовичахъ.

Милославскіе: Иванъ Михайловичъ, Александра Кузминична.

Ѳедоръ Матвѣевичъ Апраксинъ. Женатъ на Алмазовой. 805 Прозоровскіе. Отецъ Голицыной. Начальникъ дворца въ Москве. [Алексей Петрович Прозоровский] послѣ Цыклера назначенъ въ Азовъ. Убиты стрѣльцы. † Иванъ Семеновъ [Прозоровский убит С. Разиным после занятия Астрахани в] 1670, 806 22 Іюня; Михаилъ Семеновичъ [Прозоровский] (тоже) [был убит]. Борисъ [Прозоровский] повѣшенъ за ноги [на городской стене]. Петръ Ивановичъ [Прозоровский] опекунъ Петра I, его дочь Анастасія Петровна за княземъ Иваномъ Алексѣевичемъ Голицынымъ.

[ Забелин. Домашний быт русских цариц. М. 1869.]

Соковнины. Ѳедоръ Прокофьевичъ; Алексѣй Прокофьичъ. Федосья Морозова, Евдокия Урусова. Алексѣя — сынъ Василій. Алексѣй рекомендовалъ Зотова учителемъ. — Ѳедосья Прокофьевна вышла за Глѣба Ивановича Морозова между 1648 и 1654 [годами]. [106]

Алексѣй въ 1649 [году] назначенъ стольникомъ къ царицѣ, буде 19 лѣтъ, то р. 1630. Евдокія Прокофьевна за княземъ Петромъ Семеновичемъ Урусовымъ. Он был крайчим (с 1659 г.), т. е. подавал государю за столом питья и ествы. Кравчій 1659. [107]

Глѣбу Морозову при вступлении во второй брак на Соковниной, было 50 лѣтъ, Ѳедосьѣ — 17. Глѣбъ Морозовъ и Ѳедоръ Прокофьевичъ Соковнины † 1662 г. [108].

Дом такого степенного, богобоязненного и тихого боярина, каким действительно был Глеб Иванович, должен был служить наиболее полным выражением идеалов Домостроя. Но важнее всего, что у Федосьи Прокофьевны духовникъ — знаменитый протопоп Авакумъ, [108] два юродивыхъ: Ѳедоръ Босой и Киприанъ, оба сожженные. [114—115] Трафимъ монахъ Симонова монастыря, крепкий старовер, и старица Меланья, которой она отдалась подъ начало. С Меланьею она по темницам ходила, пешими ногами, носили милостыню. [116—117]

Алексѣй Михайловичъ Ртищевъ — дядя ей. Онъ и его сынъ Ѳедоръ стоятъ за Никона. [118] Постригъ ее бывшій Тихвинскій игуменъ Досифей — старовѣръ. Прокопьевна, зря на себе иноческий чин, начала вдаватися бòльшим подвигам, посту и молитве и молчанию. [122]

Бралъ Морозову Дьякъ Ларіонъ Ивановъ и Іоакимъ Архимандритъ. Двѣ крѣпостныя: Аксинья Иванова и Анна Соболева, [их тоже подвергли испытанию]. Морозову посадили на подворьѣ Печерскаго монастыря на Арбатѣ подъ стражей стрѣльцовъ. [129]

Скрывшиеся старицы Морозовой очень горевали обо всем, что случилось и плакали об ней, как младенцы, разлученные с матерью. Но скоро, с небольшим через неделю, они нашли случай повидаться с нею на заднем крыльце подворья, в утаенном месте, «еже ходити ту человеком на облегчение чреву». — Старицы пришли повидаться въ нужникѣ. [129—130]

Марья Герасимовна, жена Акинфія Ивановича Данилова, стрѣлецкаго полковника, одна изъ старицъ, умыслила было бежать, но была поймана и привезена обратно в Москву. [130]

[По смерти сына Ивана Глебовича] имение, вотчины, стада коней, было роздано боярам; а вещи, золотые, серебряные, жемчужные и от дорогих камней были распроданы. Однакож, не все из имения подверглось опальному расточению. Иванъ — рабъ припряталъ для нея имѣнья у верного человека, но был предан своею женою. Жгли шесть раз, пытали и сожгли в Боровске с другими ревнителями древнего благочестия.

Онъ не сказалъ. — Анна Амосова и Степанида Гнѣва посланы ей служить. [132]

Урусовой служила боярская дочь Акулина. Была подъ началомъ Маланьи и пострижена Анисьей. [133]

Данилову положили при ногах Морозовой и Урусовой, били в пять плетей немилостиво, в две перемены, первое по хребту, второе — по чреву. Думный дьяк промолвил при этом боярыням: если и вы не покаетесь, и вам тоже будет. Сказитель жития, между прочим, присовокупляет: Мария же по престатии биения, полотенце водя по спине своей, все смочила кровию и посла своему мужу. Марья Даниловна послѣ плетей окровянено полотенце послала мужу и струпья. [141]

Морозова и Урусова [одна за другой сосланы были в Боровск]. Въ Боровскѣ нашла инокиню Устинью, за то же страдавшую. [143] Устинья сожжена въ срубѣ. А Марья переведена въ тюрьму съ злодѣями. С этого времени прерваны были их сношения с единомышленниками, и заключение их в действительности стало лютым и жестоким. Они сидели в глубокой темнице, во тьме несветимой; страдали от задухи земные; от спершего земного пару делалось им тошнота; сорочек ни переменять, ни мыть было нельзя; в верхней худой одежде, которую нельзя было скидать от холода, развелось множество насекомых, недававших им ни днем покою, ни ночью сна. Не оставлено было им даже и четок лествиц, взамен которых они навязали 50 узлов и тряпиц и по тем узлам, обе на переменах совершали свои изустные молитвы. Въ душной глухой тюрьмѣ послѣ розыску. Обовшивѣли. Четки отняли, сдѣлали изъ тряпокъ узелки. [145]