Л Н. Толстой - Полное собрание сочинений. Том 17

<���Мужики всѣ были господскіе.> Въ то время во всей Россіи вольныхъ не было, только нечто гдѣ на сѣвѣрѣ въ Олонецкой, Архангельской, Пермской, Вятской губерніяхъ, да и въ Сибири, да въ Черкасахъ, какъ тогда называли Малоросію, а въ средней Россіи всѣ были либо помѣщичьи, либо дворцовые, тѣ же помѣщичьи, только помѣщикъ ихъ былъ Царь или Царица, или Царевна, либо монастырскіе. Однодворцы тогда еще назывались крестьянами. Они были дворяне, — такіе, которые жили однимъ дворомъ. — Въ то время вольнымъ людямъ житье было хуже помѣщичьихъ. Вольные люди часто записывались за помѣщиковъ по своей волѣ. И въ Ясной Полянѣ мужики всѣ были господскіе. Помѣщиковъ въ Ясной Полянѣ тогда, [въ] 1708 году, было 5, <���но только одинъ изъ нихъ, Ѳедоръ Лукичъ Карцовъ, жилъ въ деревнѣ.> — Самый значительный былъ Капитанъ Михаилъ Игнатьичъ Бабоѣдовъ. У него было дворовыхъ людей 32 души, да крестьянъ 105 душъ въ 11 дворахъ. Дворъ у него былъ большой на горѣ съ краю подъ двумя соснами. И домъ на двухъ срубахъ въ двѣ связи липовыя съ высокимъ крыльцомъ. — Самъ онъ не жилъ дома, а былъ на службѣ въ полку, а дома жила его жена Анна Федоровна съ дѣтьми, а хозяйствовалъ всѣмъ староста <���ея>, Филипъ Іюдиновъ Хлопковъ. 11 дворовъ его сидѣли по сю сторону оврага одной слободой, задомъ къ пруду, противъ барскаго двора.

2-й помѣщикъ былъ Ѳедоръ Лукичъ Карцовъ. У этаго <���тоже> было дворовыхъ 10 душъ и мужиковъ 60 <���въ> 6 дворахъ. Дворы сидѣли за оврагомъ къ лѣсу въ другой большой слободѣ улицей, и въ ряду и перемѣжку съ ними сидѣли еще 7 дворовъ мелкопомѣстныхъ: Меньшаго, Михаила Трофимовича 4 двора (помѣщикъ не жилъ), два двора вдовы Дурновой и одинъ дворъ Абремовой вдовы. И вдова и крестьяне жили въ одномъ дворѣ.

(1877—1879 гг.)

Карней Захаркинъ и братъ его Савелій.

Въ 1723 году жилъ въ Мценскомъ уѣздѣ въ деревнѣ Сидоровой въ Брадинскомъ приходѣ одинокій мужикъ Карней Захаркинъ. Есть пословица — одинъ сынъ не сынъ, два сына — полсына, три сына — сынъ. Такъ и было съ старикомъ Захаромъ, отцомъ Карнея и Савелья. Было у него три сына — Михайло, Карней и Савелій, а подъ старость его остался у него одинъ средній Карней: Михайлу убило деревомъ, Савелья отдали въ солдаты и солдатка сбѣжала и остался старикъ съ однимъ сыномъ. Но когда старикъ померъ, Карней остался въ домѣ совсѣмъ одинъ съ женой, 3-мя дѣвченками и старухой матерью. —

Домъ при старикѣ Захарѣ былъ богатый, были пчелы, 7 лошадей, 20 230 230 Цыфра: 20 ошибочно зачеркнута. овецъ, 2 коровы и телка.

Но послѣ старика домъ сталъ опускаться. Какъ ни бился Карней, — онъ не могъ поддержать дома. Годъ за годомъ изъ 7 продалъ 4 лошадей, оставилъ 3, коровы выпали, продалъ половину овецъ, чтобы купить корову, пчелы перевелись. Помѣщикъ ихъ былъ 231 231 Зачеркнуто: князь Вяземской, но потомъ они перешли къ Нестерову. Нестеровъ. Онъ жилъ въ новомъ городѣ Петерб[урхѣ] при Царѣ въ большой чести, помѣстій у него было много, и со всѣхъ у него былъ положенъ оброкъ: Сидоровскіе платили кромѣ хлѣба, ржи, овса, подводъ, барановъ, куръ, яицъ, по 10 рублей съ тягла. Кромѣ 10 рублей помѣщичьихъ сходило казенныхъ съ тягла до 2-хъ рублей, кромѣ того раззоряли мужиковъ подводы и солдатской постой. Такъ что одинокому мужику было трудно тянуть и, какъ ни бился Карней, онъ опустилъ отцовской домъ и еле еле 232 232 В подлиннике: ели ели вытягивалъ противъ людей. <���Онъ былъ не любимый сынъ у отца. Отецъ не любилъ его за то, что былъ угрюмый и грубый мужикъ.> Работа все таже была, какъ и при отцѣ, съ утра до поздней ночи, когда не было ночнаго или карауловъ, а когда бывали караулы, ночное или подводы, то приходилось и день и ночь работать. — Работа была все одна, больше работать нельзя было, но и работой онъ не скучалъ, но тяжело было то, что и работать и обдумывать и собирать всякую вещь надо было ему же. Бывало соберетъ и обдумаетъ старикъ, а теперь все одинъ и одинъ. Тяжело ему было то, что не могъ поддержать отцовскаго дома. Съ тѣхъ поръ, какъ опустился его домъ, и перевелъ онъ пчелъ и лишнюю скотину, — онъ уже лѣтъ 7 жилъ все въ одной порѣ, не 233 233 В подлиннике: ни прибавлялось у него достатку [и] не убавлялось. Былъ онъ съ домашними сытъ, одѣтъ, обутъ, была крыша надъ головой и тепло въ избѣ, но подняться никакъ не могъ. Но онъ не ропталъ и за то благодарилъ Бога. Грѣшилъ онъ только тѣмъ, что скучалъ о томъ, что не давалъ Богъ ему ребятъ. Жена носила уже 7-е брюхо, и не помнилъ онъ рабочей поры, чтобы она была безъ люльки, и все были дѣвочки. Четверыхъ Богъ прибралъ, и три были живы. Хоть и избывала ихъ жена его, онъ не обижался на нихъ, но скучалъ тѣмъ, что нечего приждать было. Состарѣешься, дома некому передать, кромѣ какъ зятя въ домъ принять, — думалъ онъ, — и хоть и зналъ, что грѣхъ загадывать, часто думалъ объ этомъ и всякій разъ, какъ жена родитъ, спрашивалъ у бабки, что родила, и плевалъ, и махалъ рукой, когда узнавалъ, что опять дѣвка.

Мужицкая работа самая тяжелая бываетъ отъ Ильина дни и до Успенья. <���Въ эту пору трудно бывало Карнею, особенно какъ случится, что въ эту пору жена не проста. Такъ случилось и въ этомъ году. Все надо было обдумать и повсюду поспѣть.> Еще покосы не докошены и не довожены, поспѣваетъ рожь. Только возьмутся за рожь, ужъ овесъ сыпется, а паръ надо передвоить, сѣмена намолотить, и сѣять и гречиху убирать. Случилось въ этомъ году — еще ненастье постояло недѣлю, отбило отъ работъ и еще круче свалилось все въ одно время. Корней все не отставалъ отъ людей. Рожь у него была свожена и разставлена для молотьбы, паръ передвоенъ, овса нежатаго оставалось полосьминника на дальнемъ полѣ. Торопился онъ свозить послѣдній овесъ съ ближняго поля, куда хотѣли скотину пускать. Возилъ онъ весь день съ Марѳой и прихватилъ ночи. Ночь была мѣсячная, видная, и онъ довозилъ бы весь, кабы на второй послѣ ужина поѣздкѣ жена не отказалась. Она въ полѣ, подавая снопы изъ копны, начала мучать[ся]. Корней самъ наклалъ, увязалъ одинъ возъ, а на другую, пустую телѣгу посадилъ ее и свезъ ее домой. Дома послалъ мать за бабкой, а самъ отпрегъ и поѣхалъ въ ночное. <���Ему въ этотъ день былъ чередъ стеречь ночное съ сосѣдомъ Евстигнѣемъ. И съ вечера заходилъ повѣщать Выборной. —>

Спутавъ своихъ двухъ замученныхъ лошадей и пустивъ ихъ, Карней <���пересчиталъ съ Евстигнеемъ всѣхъ лошадей,> помолился Богу и подошелъ къ мужикамъ, лежавшимъ подъ шубами и кафтанами надъ лощиной у пашни, и сѣлъ у огонька, который развели мужики. Чередные караульщики съ дубинами, покрикивая ходили около лошадей въ лощинѣ, а остальные уже спали. Не спалъ только старикъ и Щербачъ.

<���Одинъ изъ мужиковъ, караулившихъ лошадей, лежавшихъ подъ тулупами, поднялся, почесался и подошелъ къ огню и присѣлъ на корточки.> Они говорили про солдатъ. Весь этотъ мѣсяцъ шли [?] солдаты [ 1 неразобр. ]