Л. Н. Толстой - Полное собрание сочинений. Том 38.

4 января 1910 года в Дневнике Толстого запись: «Опять поправлял Сон. Не знаю, хорошо ли, но нужно» (там же). Речь идет несомненно о двенадцатой переделке четвертой редакции. Эта переделка (ркп. № 59 и беловик ее Доп. тетрадь № 31) есть снова логико-стилистическая правка предшествующей редакции и очень значительная. Помечены крупные перестановки, местами вставки и произведен сплошной стилистический просмотр текста. В рамке «Сна» отмечу две существенных поправки. Одна — замена даты сна другою. Вместо: «В ночь с 12-го на 13-е декабря» (одиннадцатая переделка) теперь имеем: «В ночь с 6-го на 7-е ноября». Другая поправка в двенадцатой переделке — восстановление характеристики старика (она была вычеркнута в одиннадцатой переделке). Восстановлена она так:

«Слышалъ я... соединеннаго изъ двухъ людей человѣка: немножко стараго моего друга Орлова, съ курчавыми сѣдыми височками по обѣимъ сторонамъ лысой головы, и немножко Николая Андреевича, переписчика, жившаго у моего брата».

Двенадцатая переделка четвертой редакции была издана С. А. Толстой в «Сочинениях Л. Н. Толстого», т. XVI, изд. 12. М. 1911, стр. 487—496.

5 января 1910 г. в Дневнике Толстого запись: «Вечером читал Сон всему обществу. Много возражений. Но я думаю, что хорошо». Д. П. Маковицкий в своих записках от 6 января 1910 г. пишет, что «в кабинете Лев Николаевич прочел вслух «Сон» и раньше, чем начал, сказал: «возражайте как можно больше». Читал взволнованно, торопясь и задыхаясь» (см. т. 58).

6 января. «Немного поправил Сон и Бедноту и решил послать Ч[ерткову] как есть. Вообще надо перестать и писать и заботиться о писанном». Дальше только 27 и 28 января (общая запись) имеем: «Вчера, кажется, было письмо от Ч[ерткова] с исправлением Сна. Как хорошо» (там же).

На этом кончаются упоминания о «Сне» в Дневнике. Записи убеждают нас, что двенадцатая переделка была не последней. Последующую историю текста после двенадцатой переделки освещают уже материалы личного архива В. Г. Черткова.

Как видно из записи Дневника от 6 января, Толстой «решил» послать В. Г. Черткову законченную статью. Действительно текст двенадцатой переделки и был послан. Неясно только, которого числа была сделана эта посылка. 14 января 1910 г. В. Г. Чертковым было получено от Толстого вышеприведенное письмо, в котором последний объединяет Сон с «Тремя днями в деревне».

В. Г. Чертков, получив рукопись «Сна», просматривает ее и решается предложить Толстому несколько изменений. Для этого в Крекшине (имение Пашкова, где в то время жил В. Г. Чертков) были сделаны несколько копий с текста Толстого и на одной из них (тетрадь № 32) В. Г. Чертков нанес предлагаемые им исправления. Сущность их сводится к следующему:

1) Самое главное исправление состоит в том, что Чертков предложил Толстому вынести большую часть монолога, так сказать, за художественные скобки. Именно, если взять текст двенадцатой переделки, то в нем конечная лирическая часть монолога со слов: «А вы говорите, что от того...» на стр. 494, строка 15 сн., т. XVI двенадцатого издания «Сочинений Толстого» кончая словами: «И как только я подумал это — я проснулся» на стр. 496, строка 8 сверху перенесена в начало на стр. 488 строка 14 после слов: «... а люди не могут быть собственностью людей». Этот перенос сделан простым разрезом листков.

2) Вся остальная часть концовки Чертковым вычеркнута.

3) Предложены небольшие поправки в тексте: а) вместо: «В ночь с 6-го ли 7-е ноября» — «Недавно»; б) «в продолжение дня» (стр. 487 строка 2) изменено на: «впродолжении последующего дня»; в) фраза: «золото, бриллианты... Но не то с землею» (стр. 488 строки 14—18) — зачеркнута; г) вместо «Но вы всё-таки говорите» (стр. 488 строка 13 снизу — «Люди говорят»; д) вместо «А говорите вы это» (стр. 418 строка 15 снизу) — «А говорят они это».

4) После слов: «придет рано или поздно» (стр. 494 строка 16 снизу) обозначено: «конец».

Произведя эти изменения в первой копии толстовской статьи, Чертков однако посылает не ее, а другую копию (тетрадь № 33), в которой его поправки нанесены набело, кое в чем дополнены и, главное, снабжены мотивировками. Экземпляр этой так сказать «Второй чертковской редакции» «Сна» очень интересен.

1) Предлагаемая перестановка сохраняется. Мотивировка ее сделана Чертковым в нижеприводимом сопроводительном письме его к Толстому.

2) Для перехода от монолога к авторским рассуждениям после слов: «И какъ только я подумалъ это — я проснулся», Чертков пишет на отдельном листке следующее предложение: «Здесь в виде перехода к вашему собственному изложению следовало бы вам сказать нечто в роде того, что сон этот заставил вас еще раз думать о земельном вопросе, о котором вам, живущему постоянно в деревне, среди крестьянского земледельческого населения, и так приходится постоянно думать. И что хотя вы об этом уже неоднократно писали, но почувствовали потребность еще раз высказаться, не боясь повторения уже сказанного вами много раз, так как пока отношение людей к земельной собственности не изменится, — никогда не будет слишком часто указывать на жестокость, безумие и зло признания земельной собственности.

3) Небольшая поправка а изменена из «Недавно» на «На днях» и к ней дана мотивировка: «Точное обозначение числа здесь, в статье, предназначенной для большой публики, производит нежелательное впечатление слишком большого значения, в роде как события, приписываемого своему сну. В. Ч.».

Поправка б — сохранена.

Поправка в — снабжена мотивировкой: «Вычеркнутые строки произведут очень нежелательное впечатление на среднего читателя, недостаточно еще знакомого с вашим полным отрицанием собственности. В. Ч. .

Поправки г и д — сохранены.

4) Обозначение «конец» тоже сохраняется, а вслед за зачеркнутой концовкой приписано: «Это я совсем выпустил бы. В. Ч.»

В таком виде посылается текст «Сна» Чертковым к Толстому вместе с письмом, где В. Г. Чертков между прочим пишет:

«Сон» — разумеется, вещь содержательная, но художественная сила описания сна нарушается тем, что вы вставили туда длинное рассуждение, очень хорошее само по себе, но такое, которое и по мыслям и даже по форме изложения принадлежит и может принадлежать только вам. А потому я думаю, что вещь эта значительно выиграла бы в художественной цельности, — а потому и в убедительности впечатления — если бы ваше собственное рассуждение было бы совсем выделено из описания сна, в котором следовало бы оставить только то, что по тону своему действительно соответствует тому «составному» другу вашему, которого вы слышали во сне. В прилагаемом списке я постарался сделать это изменение, и, кажется мне, что статья от этого выиграла тем, что и художественные требования соблюдены и ни одна ваша собственная мысль не пропала. Очень может быть, что часть тех мыслей, которые выделил из сна и отнес лично к вам — действительно была услышана вами во сне. Но в таком случае, во-первых, мысли эти несомненно принадлежат вам лично, так как вы раньше их письменно высказывали, и вы во сне только олицетворяли их в говорившем человеке. А во-вторых, изложены они здесь вами до такой степени вашим собственным слогом и вашей индивидуальной манерой, что читатель невольно скажет себе: «да ведь это говорит сам Л. H., а не то «составное» лицо. Между тем как та часть речи, которая осталась за «составным» лицом, выделенным вами во сне, действительно, производит впечатление, что говорите это не вы, а то лицо. Кроме того я позволил себе наметить некоторые ничтожные поправки, которые говорят за себя и не требуют комментарий. То, что вы говорите в этой статье о земельной собственности, разумеется, уже было вами раньше сказано, и — не один, а много раз — но как ежедневное повторение Carthago delenda est 452 452 [Карфаген должен быть разрушен] было вполне уместно до взятия города, так и ваше повторение правды о земельной собственности вполне уместно, пока отношения людей к этому вопросу не изменятся. И то, что вы повторяете одно и то же столько раз, является неизбежным последствием того, что вы так близко к сердцу принимаете этот вопрос и так мало движения еще замечаете в желательном направлении. Не стану извиняться за свою смелость, а может быть и нахальство в том, что предлагаю вам эти изменения, так как по опыту знаю, что согласитесь ли вы или нет с моим мнением, вы не станете сердиться на меня за то, что без стеснения высказываю то, что думаю».