Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 78

1908 г. Апреля 9. Я. П.

Ясная Поляна.

Милый Николай Васильевич,

Очень вам благодарен за вашу деятельность в вашем комитете. Вы, очевидно, так хорошо сказали, и всё так хорошо устроилось, именно так, как я мог этого желать. 1Очень благодарю вас. У меня к вам просьба; если вам скучно исполнять ее, не делайте, а если исполните, буду очень благодарен. Мне нужно знать подробности о смертной казни, о суде, приговорах и всей процедуре; если вы можете мне доставить их самые подробные, то очень обяжете меня. Вопросы мои такие: кем возбуждается дело, как ведется, кем утверждается, как, где, кем совершается: как 2устраивается виселица, как одет палач, кто присутствует при этом... не могу сказать всех вопросов, но чем больше будет подробностей, тем мне это нужнее. 3

Надеюсь еще увидаться с вами; вы, кажется, обещали побывать у меня. На всякий случай говорю: до свидания! Дружески жму вам руку, очень был рад видеться с вами.

Искренно любящий вас Лев Толстой.

9 апр. 1908.

Подлинник написан на машинке, подпись и дата собственноручные. Продиктовано в фонограф. Впервые опубликовано в ТП, 2, стр. 56—57.

1Речь идет о ликвидации московского комитета по организации чествования 80-летия Толстого. См. прим. к письму 99.

2 Зачеркнуто: сооружается этот ужасный инструмент.

3Вопросом о смертной казни Толстой стал особенно интересоваться с 8 апреля. Он задумал написать художественное произведение на эту тему (произведение осталось ненаписанным; Толстой написал «Не могу молчать» См. письмо № 132.)

1908 г. Апреля 9. Я. П.

Ясная Поляна.

Прочел ваше письмо к Николаю Николаевичу, 1милый Александр Васильевич, и очень рад был узнать о вас и о вашем брате. 2О вас скажу вам, если вам придется отвечать на вопрос, откуда у вас книги, то, разумеется, самое лучшее отвечайте, что они от меня. 3Это отчасти и даже не отчасти, а вполне справедливо, и никто от этого не пострадает; мне же это может быть только приятно.

О вашем же брате мне хочется сказать и передать ему, что всей душой сочувствую его делу. Дело, которое он делает, огромной важности. Помогай ему бог исполнить его с кротостью и во имя только своего внутреннего убеждения. Судя по его письму, 4он и поступает так, как должно поступать. Помогай ему бог. Прощайте, давайте о себе знать.

Любящий вас Лев Толстой.

9 апр. 1908.

Печатается по копировальной книге № 8, л. 181, куда вклеен дубликат подлинника, написанного на машинке (в дубликате собственноручные подпись и дата воспроизведены рукой H. Н. Гусева).

Александр Васильевич Калачев (ум. 1931) — мещанин Самарской губ., в то время разделявший религиозные взгляды Толстого. Несколько раз бывал в Ясной Поляне. Подписал в качестве свидетеля завещание Толстого от 18 сентября 1909 г. Одно время был артистом. Вел страннический образ жизни.

1H. Н. Гусев.

2Петр Васильевич Калачев, отказавшийся от военной службы, 21 июля 1908 г. был осужден на четыре года заключения.

3А. В. Калачев писал H.H. Гусеву, что местные власти хотят привлечь его к ответственности за распространение «нелегальных» произведений; добивались узнать, откуда он получает книги.

4Письмо П. В. Калачева в архиве не найдено.

1908 г. Апреля 11. Я. П.

Ясная Поляна.

Милый Николай Васильевич,

Опять к вам с просьбой. Прилагаю обвинительный акт, написанный против одного мне близкого человека, прилагаю и его письмо, чтобы вам дать понятие о самом человеке. Что мне делать? Мой план двоякий: или самому поехать в Петербург, 1вызваться быть защитником его, или подать заявление, в котором выразить, что книги получены им от меня, что если кто виноват, то я, и если кого судить, то именно меня; книги я получаю от издателей, и когда их просят у меня, то даю тем, кто их просит. Как поступить в этом случае? Научите меня или составьте, если можно, такое заявление или посоветуйте ехать самому в Петербург и быть защитником. Жду ответа. Обвинительный акт и письмо, пожалуйста, верните.

Любящий вас Лев Толстой.

1908. 11 апреля.

Подлинник написан на машинке, подпись и дата собственноручные.

Письмо написано по делу В. А. Молочникова, привлеченного к ответственности за распространение в Новгороде религиозных произведений Толстого и литературы, выражающей взгляды Толстого.

1Предполагалось, что дело будет слушаться не в выездной сессии Петербургской судебной палаты, а в Петербурге. Заявления в суд Толстой не подал, а написал открытое письмо в газету «Русь». См. письма №№ 135, 144 и 149.

1908 г. Апреля 11. Я. П.

Ясная Поляна.

Вы спрашиваете, как вам поступить, чтобы приносить наибольшую пользу народу? Вопрос самый неправилен. Ошибка в том, что спрашивающий об этом предполагает, что он будет настолько хорош, что может приносить пользу народу. А между тем никто никогда не знает, как и чем можно приносить эту пользу. Одно, что может делать человек, это то, чтобы внутренно совершенствоваться самому. А человек совершенствующийся, становящийся лучше, наверное, этим самым принесет наибольшую пользу народу. Совершенствование же состоит в увеличении любви, а для увеличения любви необходимое условие — смирение. А в представлении о том, что я могу или буду в состоянии приносить пользу народу, полное отсутствие смирения.

Что же касается до вопроса о том, выходить или но выходить вам из училища, мой совет — все силы свои направить на изменение, улучшение своего внутреннего состояния, и тогда, если будете чувствовать, что работа эта подвигается, уже самим решить, оставаться или выходить из училища. То, что пишу, пишу любя вас и желая вам истинного блага.

Лев Толстой.

11 апреля 1908.

Подлинник написан на машинке, дата и подпись собственноручные. Продиктовано в фонограф.

Ответ на письмо воспитанника старшего курса Училища правоведения Н. А. Мартынова (Петербург) от 3 апреля 1908 г. Мартынов спрашивал, как и чем лучше служить народу, в первую очередь крестьянству. Он хотел бы выйти из училища, одеваться сельским учителем или открыть свою школу.

1908 г. Апреля 14. Я. П.

Целый день нынче кажется, что слышу твой голос и, когда вспомню, что тебя уж нет, становится грустно, но приятно, любовно грустно. Прощаясь с тобой, мы ничего не могли бы сказать лучше тех глупых слез, к[отор]ые душили наши слова и к[отор]ые сейчас мне выступают на глаза, вспоминая тебя. Да, милый Лева, большое нам дано счастье — любить, особенно после того, как сами себя лишали его. 1Целую тебя, Дору, детей.

Л. Т.

Как хорошо, что ты не мне одному, а всем нам оставил самое хорошее воспоминание.