Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 83

16В настоящее время Малый Левшинский пер., дом № 3.

17В доме кн. Волконской Толстые жили зиму 1881—1882 гг.

1882 г. Февраля 4. Я. П.

3 часа дня, четвергъ.

Сейчасъ получилъ твое письмо, 1милый другъ, и очень радуюсь, что у тебя все было пока хорошо. Обо мнѣ не безпокойся. Мнѣ очень хорошо у Алексѣя, и я, должно быть, и не перейду въ домъ. Я заходилъ нынче, — едва ли нагрѣется достаточно и такъ, чтобы не было угару. Я этаго самъ боюсь. Нездоровъ я не былъ, но какъ то слабъ — спина немного болитъ и голова. И отъ этаго я не поѣхалъ къ Раевскимъ — энергіи не было. Вчера еще болѣла голова. Нынче, несмотря на ужасную метель — теплую, головѣ лучше, и только вялъ. Плохо работаю. Зато отдыхаю нервами и укрѣпляюсь. Мужиковъ, я сказалъ Ал[ексѣю], что я не могу принимать, и никто, кромѣ нищихъ, кот[орыхъ] я не видалъ, — не былъ.

Вчера спалъ одинъ, и очень хорошо. Свечера Аг[аѳья] Мих[айловна] усыпительно болтала.

Я думаю, что лучше, спокойнѣе мнѣ нигдѣ бы не могло быть. Ты вѣчно въ домѣ и въ заботахъ семьи не можешь чувствовать ту разницу, какую составляетъ для меня городъ и деревня. Впрочемъ, нечего говорить и писать въ письмѣ; я объ этомъ самомъ пишу теперь, и ты прочтешь яснѣе, если удастся написать. 2

Главное зло города для меня и для всѣхъ людей мысли (о чемъ я не пишу) это то, что безпрестанно приходится или спорить, опровергать ложныя сужденія, или соглашаться съ ними безъ спора, что еще хуже. А спорить и опровергать пустяки и ложь — самое праздное занятіе, и ему конца нѣтъ, п[отому] ч[то] лжей можетъ быть и есть безчисленное количество. А занимаешься этимъ, и начинаешь воображать, что это дѣло , а это самое большое бездѣлье. — Если же не споришь, то что-нибудь уяснишь себѣ такъ, что оно исключаетъ возможность спора. А это дѣлается только въ тишинѣ и уединеніи. — Я знаю, что нужно и общеніе съ подобными себѣ, и очень нужны и мои три мѣсяца въ Москвѣ, съ одной стороны, мнѣ дали очень много, не говоря уже объ Орловѣ, 3Ник[олаѣ] [Ѳедоровичѣ,] 4Сютаевѣ, — ближе узнать людей, общества даже, кот[орое] холодно осуждалъ издалека, мнѣ дало очень много. И я разбираюсь со всѣмъ этимъ матерьяломъ. — Перепись 5и Сютаевъ уяснили мнѣ очень многое.

Такъ не безпокойся обо мнѣ. Случиться все можетъ и вездѣ, но я здѣсь въ условіяхъ самыхъ хорошихъ и безопасныхъ. Дай Богъ, чтобы у тебя все было хорошо. Цѣлуй дѣтей. Налажено все хорошо, но боюсь, масляница возьметъ свое и засуетятъ они тебя. Танѣ вѣрно ужъ теперь придумалось удовольствіе, да и вѣрно не одно. А и не придумается, то только лучше для нея и для насъ. Зачѣмъ она молодымъ людямъ подаетъ руку, не поворачиваясь къ нимъ и съ какимъ-то звѣрскимъ выраженіемъ? —

Ты, Таня, понимай, что если я пишу это, то потому, что я тебя вижу какъ живую передъ глазами, а вижу я такъ только тѣхъ, кого очень люблю.

Прощай, душенька, писать нечего. Говорить — говорилъ бы до тѣхъ поръ, пока прибѣжали бы Андрюша и Миша мѣшать, а писать нечего. Няня варитъ мнѣ супъ въ горшкѣ изъ курицы, сама приноситъ и твердо стоитъ, какъ у обѣдни. Вчера была каша и солонина. Въ Тулѣ я купилъ себѣ вина бѣлаго и калачей. Нынче привезли свѣжихъ. Яйца свѣжія. Сплю я на диванѣ деревянномъ съ матрасомъ, клоповъ нѣтъ. — Нынче Митрофанъ 6продалъ Балабенка за 65 р[ублей]. За Гнѣдаго даютъ 110 р[ублей]. Если погода будетъ хороша и поработаю хорошо, то съѣзжу въ Тулу. Урусовъ и не знаетъ, что я въ Ясной. Если будутъ интересныя письма, сообщи мнѣ.

Прощай, милая, пиши каждый день и я тоже.

Т.

На конверте: Москва. Пречистенка. Денежный переулокъ. Графинѣ Софьѣ Андревнѣ Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые отрывок из письма опубликован в Б, II, стр. 418—419; полностью — по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 149—150. Датируется на основании пометы Толстого «четверг», который падал на 4 февраля 1882 г.

1От 2 февраля. В нем С. А. Толстая писала: «Пока не узнаю из твоего письма, как ты устроился в Ясной, я не успокоюсь; да и хорошо не будет, где и как жить, да еще работать! И будут тебя осаждать со всех сторон мужики, как в прошлом году, и опять времени не будет. А вечером, один, без удобств, без привычной пищи; как ты можешь жить один, неужели гебе хорошо?» (не опубликовано).

Т.

2Статья «Тaк что же нам делать?»

3Владимир Федорович Орлов (1843—1898), сын священника Владимирской губернии. Воспитанник Владимирской духовной семинарии. Был учителем в Иваново-Вознесенске, в конце 1868 г. приехал в Петербург для поступления в университет. В Петербурге жил с Нечаевым. В начале 1869 г. принимал участие в студенческих сходках, скрылся из Петербурга. Был арестован в Кубанской области. Причисленный к первой группе сообщников Нечаева, предан суду. Оправдан. Поселился на родине, где с 1872 по январь 1877 г. получал от III отделения единовременные и постоянные пособия «в виду его откровенных показаний». В 1881 г. жил в Москве и был учителем Дельбиговского железнодорожного училища, позднее — технического железнодорожного училища. В апреле 1881 г. вновь арестован вследствие записки о нем, найденной у Желябова, но по недостатку улик освобожден. Библиография о нем: «Деятели революционного движения в России» т. I, 1928, стр. 295. Познакомился с Толстым в 1881 г., Толстой называл его своим единомышленником, был с ним в переписке. Архив его хранится в Бахрушинском Театральном музее.

4Николай Федорович Федоров (1824—1903), служил библиотекарем (Чертковский библиотеки, Румянцевского музея и библиотеки Архива иностранных дел). Философ. Статьи его объединены в двух томах: «Философия общего дела», т. I. Верный, 1906; т. II, М. 1913. Во втором томе Толстому посвящены статьи: «Возможно ли братство», «Толстой и братское единение» и «Не-делание ли или же отеческое и братское дело?» (стр 355—398). О нем: Кожевников, «Н Ф. Федоров» 1908. О Федорове Толстой записал в Дневнике под 5 октября 1881 г. «Николай Федорыч — святой».

5Перепись населения Москвы, в которой Толстой принял участие, происходила 23, 24 и 25 января 1882 г.

6Митрофан Николаевич Михайлов, сын дядьки братьев Толстых, яснополянский приказчик.

1882 г. Февраля 6. Я. П.

Суббота, 11 часовъ утра, до кофею.

Вчера я чувствовалъ себя лучше всѣхъ дней, — спина перестала болѣть, и я только что взялся за работу, какъ пріѣхалъ Урусовъ. А я только послалъ ему письмо, 1въ к[оторомъ] тонко намекалъ, чтобы онъ не ѣздилъ. Онъ встрѣтилъ Филипа 2у границы и пріѣхалъ, и я былъ очень не радъ. Утромъ я занялся, но все уже не то, и вечеръ усталъ ужасно отъ разговоровъ. — Теперь для меня нѣтъ ничего ужаснѣе разговоровъ. Онъ не виноватъ и очень милъ, но я то наговорился уже до конца моей жизни — не захочется.

Онъ ночевалъ въ домѣ, въ тетинькиной комнатѣ, а няня въ дѣвичьей, и они оба не угорѣли, а тепло тамъ очень, и я нынче — хоть на два дня — перехожу туда. Живъ буду, то выѣду въ понедѣльникъ или вторникъ, — смотря по работѣ и извѣстіямъ отъ тебя. —