Жорж Санд - Маленькая Фадетта

Маленькая Фадетта не могла долѣе сдерживаться, она обняла обѣими руками отца Барбо, и его старое сердце забилось отъ счастья, когда она его поцѣловала.

Всѣ условія скоро были порѣшены. Свадьбу назначили тотчасъ по окончаніи траура Фаншонъ, остановка была только за Ландри. Когда мать Барбо пришла въ тотъ же вечеръ поцѣловать и благословить Фаншонъ, она сказала, что Сильвинэ снова заболѣлъ при извѣстіи о женитьбѣ брата, и поэтому она просила отсрочки на нѣсколько дней, чтобы вылечить и утѣшить своего другого сына.

— Напрасно сказали вы ему, что онъ видѣлъ меня на яву у своего изголовья, мать Барбо, — сказала маленькая Фадетта. — Теперь его желаніе будетъ на перекоръ моему и я не съумѣю его вылечить во время сна. Можетъ быть, мое присутствіе будетъ ему непріятно и ухудшитъ его болѣзнь.

— Не думаю, — возразила мать Барбо; — когда ему стало худо, онъ легъ со словами: «Гдѣ же Фадетта? Она мнѣ помогала, развѣ она не вернется»? Я обѣщала ему привести васъ и онъ ждетъ васъ съ нетерпѣніемъ.

— Сейчасъ иду, только на этотъ разъ буду дѣйствовать иначе; прежнее средство ему не поможетъ, разъ онъ узнаетъ про мое присутствіе.

— Вы не берете съ собой ни пилюль, никакихъ лекарствъ, — спросила мать Барбо.

— Нѣтъ, — отвѣтила Фадетта, — вѣдь тѣломъ онъ здоровъ, а боленъ духомъ. Постараюсь вразумить его, но не ручаюсь за успѣхъ. Обѣщаю вамъ только терпѣливо ждать возвращенія Ландри и не просить васъ вызвать его до тѣхъ поръ, пока его братъ не поправится. Ландри самъ это просилъ, я знаю, что онъ одобритъ меня за то, что я не тороплю его пріѣзда.

Когда Сильвинэ увидалъ Фадетту у своего изголовья, онъ имѣлъ недовольный видъ и не отвѣтилъ на ея вопросъ: не лучше-ли ему? Она хотѣла пощупать ему пульсъ, но онъ отнялъ руку и отвернулся къ стѣнѣ. Тогда Фадетта знакомъ удалила всѣхъ и потушила лампу, когда всѣ вышли. Въ комнату вошелъ свѣтъ луны, какъ разъ было тогда полнолуніе. Потомъ она вернулась къ Сильвинэ и сказала ему такъ повелительно, что онъ безпрекословно ей повиновался:

— Дайте мнѣ ваши руки, Сильвинэ Барбо, и отвѣчайте мнѣ всю правду. Вѣдь вы не платите мнѣ за мое безпокойство, я ухаживала за вами не для того, чтобы терпѣть ваши дерзости и неблагодарность. Слушайте внимательно мои вопросы и отвѣчайте безъ запинки.

— Спрашивайте, что хотите, Фадетта, — отвѣтилъ Сильвинэ, изумленный строгимъ тономъ этой дѣвочки, которой онъ часто кидалъ вслѣдъ камнями, въ былыя времена, за ея насмѣшки.

— Сильвэнъ Барбо, — продолжала она, — вы, кажется, хотѣли умереть?

Сильвинэ мысленно вздрогнулъ отъ этихъ словъ, но она крѣпче сжимала его руку, словно подчиняя его своей власти, и онъ прошепталъ смущенно:

— Конечно, смерть была бы для меня большимъ счастьемъ. Я вижу, что только сгораю и стѣсняю моихъ родныхъ своей болѣзнью и…

— Говорите, Сильвэнъ, не скрывайте отъ меня ничего.

— И моей ревностью, которую я не въ силахъ побороть, — удрученно проговорилъ Сильвинэ.

— И также вашимъ дурнымъ сердцемъ, — сказала Фадетта такъ сурово, что онъ разсердился и испугался одновременно.

— Отчего вы говорите, что у меня дурное сердце? — спросилъ онъ. — Вы меня оскорбляете, потому что видите, что я не могу защищаться.

— Я говорю вамъ правду, Сильвинэ, — продолжала маленькая Фадетта, — скажу вамъ больше. Я нисколько не сочувствую вашей болѣзни, потому что знаю, что она не тяжелая. Если вамъ и грозитъ какая-нибудь опасность, такъ это только сойти съ ума; а вы, кажется, очень усердно добиваетесь этого. Не знаю, до чего доведутъ васъ ваша слабохарактерность и ваше притворство.

— Можете упрекать меня въ слабохарактерности, но упрека въ притворствѣ я не заслужилъ! — возразилъ Сильвинэ.

— Не пробуйте оправдываться, Сильвинэ, я знаю васъ лучше, чѣмъ вы сами; и говорю вамъ, что слабость порождаетъ лживость; вотъ почему вы неблагодарны и любите только самого себя.

— Вѣроятно, братъ Ландри очень меня вамъ бранилъ, что вы такого дурного обо мнѣ мненія, Фаншонъ Фадэ. Вѣдь вы только можете меня знать съ его словъ, значитъ, онъ совсѣмъ не любитъ меня.

— Вотъ этого-то я и ждала, Сильвэнъ! Я знала, что сейчасъ же вы начнете жаловаться и обвинять вашего брата. Ваша дружба къ нему переходитъ въ злость и досаду, до того она невѣроятна и безразсудна. Я и заключила, что вы на половину не въ своемъ умѣ и вовсе не добрый. А я говорю вамъ, что Ландри любитъ васъ въ десять тысячъ разъ больше, чѣмъ вы его, онъ всѣмъ это доказываетъ — онъ никогда не упрекаетъ васъ и не причиняетъ вамъ никакого горя, не то что вы ему. Напротивъ, онъ всегда вамъ уступаетъ и угождаетъ. Какъ же вы хотите, чтобы я не замѣтила между вами разницы? Чѣмъ строже я къ вамъ относилась, тѣмъ болѣе хвалилъ васъ Ландри. Я считаю, что только несправедливый мальчикъ можетъ не оцѣнить такого добраго брата.

— И такъ, вы меня ненавидите, Фаншонъ, я въ этомъ не ошибся; я отлично зналъ, что вы наговариваете брату на меня и отталкиваете его отъ меня.

— И этого я ждала отъ васъ, Сильвэнъ; очень рада, что вы и меня къ нему присоединили. Хорошо, я отвѣчу вамъ — вы злой мальчикъ и говорите ложь, потому что вы оскорбляете дѣвушку, не зная ея, которая всегда заступалась за васъ и помогала вамъ тайно, хотя вы не скрывали вашего отвращенія къ ней; дѣвушку, которая сто разъ лишалась изъ-за васъ своего единственнаго удовольствія видѣть Ландри, и постоянно отсылала его къ вамъ. Такимъ образомъ, цѣною собственнаго горя, она доставляла вамъ радость. А вѣдь я не была ничѣмъ вамъ обязана. Съ тѣхъ поръ какъ я себя помню, вы всегда относились ко мнѣ враждебно, я никогда не видѣла такого гордого и важнаго мальчика. Часто случай представлялся вамъ отомстить, но я этого не дѣлала и платила вамъ добромъ за зло. Я глубоко увѣрена, что христіане должны прощать ближнимъ, чтобы угодить Богу. Но напрасно упоминаю я про Бога при васъ, вы Его не хотите знать, вы сами себѣ врагъ и вредите спасенію вашей души.

— Я позволилъ вамъ многое, Фадетта, но это уже слишкомъ! Вы меня обвиняете въ томъ, что я нехристь?

— Да развѣ вы сейчасъ не сказали, что хотите умереть? По вашему, это желаніе христіанина?

— Я не говорилъ этого, я сказалъ только…

И Сильвинэ смущенно остановился, думая о своихъ словахъ; послѣ выговора Фадетты, они ему казались неблагочестивыми.

Но она не успокоилась и продолжала его пилить:

— Можетъ быть, вы сами не думали о томъ, что говорили. Мнѣ кажется, что вы вовсе не хотите умереть, а просто притворяетесь, чтобы властвовать въ вашей семьѣ, мучить вашу бѣдную мать, убитую горемъ, и вашего близнеца, который очень довѣрчивъ и воображаетъ, что вы хотите съ собой покончить. Меня же вы не обманете, Сильвэнъ. Я увѣрена, что вы боитесь смерти, какъ и всѣ мы грѣшные и даже больше всѣхъ; а нарочно забавляетесь страхомъ всѣхъ любящихъ васъ. Вамъ нравится, что изъ-за васъ во всемъ уступаютъ и отмѣняютъ изъ-за васъ самыя умныя и необходимыя рѣшенія, только вы заговорите о вашей кончинѣ. Да вѣдь это очень удобно и пріятно на самомъ дѣлѣ видѣть, какъ всѣ преклоняются передъ каждымъ вашимъ словомъ, будто одинъ вы хозяинъ въ цѣломъ домѣ. По Богъ не одобряетъ вашихъ беззаконныхъ поступковъ, и вы еще несчастнѣе, чѣмъ если бы вы подчинялись, а не повелѣвали. Вы скучаете, что ваша жизнь течетъ такъ ровно и спокойно. Вамъ не достаетъ вотъ чего, чтобы сдѣлаться добрымъ и хорошимъ мальчикомъ, Сильвэнъ — вамъ надо грубыхъ родителей, нищету, голодъ и дурное обращеніе. Если бы вы были воспитаны, какъ я, и брать Жанэ, вы стали бы благодарны за всякую малость, не то что теперь. Не сваливайте вашихъ капризовъ на то, что вы близнецъ, Сильвэнъ. Я слышала, что очень ужь много толковали про дружбу близнецовъ; вы и повѣрили, что не можете жить безъ брата и довели вашу любовь до крайности. Но Богъ справедливъ, и навѣрно не предназначаетъ намъ несчастную судьбу еще во чревѣ матери. Онъ всеблагій и не вселяетъ намъ несбыточныхъ желаній, и вы оскорбляете Его, если думаете, что ваша кровь и плоть сильнѣе вашего разума. Никогда я не повѣрю, что вы, будучи въ своемъ умѣ, не можете поборотъ по своему произволу вашу ревность. Вы просто сами не хотите: слишкомъ потакали этому недостатку, и вотъ воображеніе взяло верхъ надъ вашимъ долгомъ.