Юнас Ли - Хутор Гилье. Майса Юнс
- Название:Хутор Гилье. Майса Юнс
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1966
- Город:Ленинград
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юнас Ли - Хутор Гилье. Майса Юнс краткое содержание
В издание вошли два романа норвежского писателя Юнаса Ли — «Хутор Гилье» и «Майса Юнс».
Проблема сложности, противоречивости человеческого существа — одна из основных, постоянно возвращающихся проблем в творчестве Юнаса Ли.
Хутор Гилье. Майса Юнс - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Меня просто удивляет, Гитта, что ты не проявляешь никакого интереса к письму, которое мы сегодня получили.
— Поверь, я была не в состоянии думать о чем-либо, кроме того огорчения, которое тебе причинили счета, Йегер… Я считаю, тебе стоит нынче вечером попробовать привезенную водку, чтобы решить, годится ли она на рождественский пунш, — коньяк для нас слишком дорог.
— Что ж, это дело, Гитта. Хорошо, только позаботься, чтобы поскорее подали ужин.
Вскоре на стол поставили тарелки с овсянкой и голубоватое молоко в холодных глиняных кружках. На белой скатерти они казались унылыми черными островами, и, глядя на них, не хотелось затягивать ужин.
Когда овсянка была съедена и детей услали спать, капитан уютно устроился у раздвижного стола, который все еще не был убран. Он курил трубку, перед ним стоял стакан грога — на пробу, а из кухни, где тем временем уже варили из этой водки пунш на рождество, доносилось шипение вафельницы.
— Главное — покрепче, мать. Главное — покрепче. А в остальном тебя выручит сахарная пудра.
Жена дала ему попробовать рождественского пунша прямо из деревянного ковша, и он удовлетворенно проговорил:
— Что ж, недурно, недурно. Этим не стыдно угостить фогта.
— Сейчас Марит принесет горячих вафель… Да, так мы хотели поговорить о письме губернаторши. Видишь ли, Йегер, мы не можем послать туда девочку, не приодев ее соответствующим образом. Ей нужно купить в городе черное шелковое платье для конфирмации, туфли и ботинки. Необходима также шляпа. Ну, и многое другое.
— Черное шелковое пла…
— Да, конечно, и, кроме того, еще несколько платьев, которые тоже придется заказать в Кристиании… Тут уж ничего не поделаешь.
Капитан Йегер нервно зашагал взад и вперед по комнате.
— Так, так, так, так. Пожалуй, если это связано с такими расходами, лучше всего будет просто сразу отказаться с благодарностью от приглашения.
— Так я и знала, Йегер. Съесть желток ты не прочь, но вот никак не можешь решиться разбить яйцо… По-моему, ты должен был бы потратить на это часть тех шестисот далеров, которые получил за меня в приданое. Я все уже обдумала и даже прикинула, сколько это будет стоить. На Ингер-Юханну нам придется выложить в этом году сто далеров. А если и Тинка поедет в Рюфюльке, то мы едва уложимся в двести.
— Как! Выложить больше двухсот далеров?! Ты что, совсем рехнулась? — Он вдруг забегал по комнате. — Уж лучше сразу бросить это письмо в печку.
— Ты же знаешь, Йегер, я одобряю любое твое решение.
Полуоткрыв рот, он остановился в нерешительности с письмом в руке.
— И, пожалуй, не стоит принимать в расчет того, что благодаря этой поездке у Ингер-Юханны могла бы появиться некоторая надежда на обеспечение в будущем… Ведь она ближайшая родственница губернатора, и вполне возможно, что им захотелось бы оставить завещание на ее имя… Нет, Йегер, поступай так, как считаешь нужным! Ты ведь все это понимаешь лучше меня. И если ты готов взять на себя ответственность… — И фру Йегер глубоко вздохнула.
Капитан в сердцах скомкал письмо и бросил на жену взгляд, исполненный гнева. Затем уставился в пол. Наконец он швырнул письмо на стол и воскликнул:
— Нет, ей все-таки надо ехать!.. Это военные расходы, мать… Военные расходы… А на уроках стратегии меня учили, что военные расходы надо стремиться возложить на врага. Пусть губернаторша потратится на ее приданое.
— Супруга губернатора ничего не должна тратить, Йегер, ни одного шиллинга, пока не решит, что хочет оставить девочку у себя. Не мы должны стараться избавиться от Ингер-Юханны, а супруга губернатора должна захотеть оставить девочку у себя. И просить нас об этом. Просить, понимаешь?.. И не раз, и не два…
Мороз все крепчал, но в нынешнем году на это обращали меньше внимания. Ведь две девочки должны были покинуть отчий дом…
Весь короткий день и долгий вечер жужжали прялки и стучал ткацкий станок, словно стараясь заглушить завывание огня в печке. Мать собственноручно ткала для девочек из тончайшей пряжи уто́к, в доме кроили, шили, вязали и даже вышивали на полотне, — «каждой нужно не меньше дюжины сорочек, полотенец и всего остального». А наверху, в кабинете, во время занятий с детьми капитан особенно налегал на французскую грамматику. Стоял лютый, сухой мороз. Со всех сторон навалившись на дом, он, казалось, стремится прорваться внутрь сквозь каждую щель. Этот мороз обжигал и сдирал кожу с рук, если кто-либо осмеливался прикоснуться без варежек к ручке входной двери или к шпингалету оконной рамы. Дети хныкали: во время прогулки у них от холода ломило пальцы. Питьевая вода в бочках промерзала до дна, а мясо становилось как камень, но ведь все это было привычным здесь, в горах. Печальный, монотонный вой голодных волков оглашал Гилье и днем и ночью.
В этом году долго держался санный путь через озеро. Даже поздней весной, когда появились голубоватые лужи и разъезженные колеи стали грязно-коричневыми, по нему все еще можно было проехать.
Но когда дорогу окончательно развезло и снег отступил под натиском жгучих лучей горного солнца, весь крутой склон за двором капитана был устлан бельем, которое разложили отбеливать, и издали казалось, что здесь снег почему-то забыл растаять.
Лето было в разгаре. Над селением нависло знойное марево, издали казалось, будто клубится дым.
Девочки ходили босиком, в коротких юбках и блузках без рукавов. Солнце палило так сильно, что из сучковатых досок нового свинарника капала липкая и блестящая смола. Повизгивали поросята, которым Марит только что налила пойла. У колодца сверкали опрокинутые подойники, начищенные песком до блеска и выставленные в ряд для просушки. Время от времени воробей или трясогузка поотважнее садились на край колодца и, прыгая с места на место, кивали головками. Догоняй лежал и зевал в тени открытой входной двери. Послеобеденную тишину прерывал только стук топора в дровяном сарае.
Капитан Йегер только что встал после дневного сна и отправился в поле посмотреть, как долговязый Ула управляется с плугом, перепахивая старый луг.
В саду гудели шмели. Почти такой же звук издавали Тинка и Ингер-Юханна, которые сидели в беседке за каменным столом над растрепанными книгами с замусоленными и порванными страницами. Девочки зубрили катехизис. Им велели выучить до полдника от страницы восемьдесят четвертой до страницы восемьдесят седьмой, и они даже заткнули уши руками, чтобы не мешать друг другу.
Вдруг со стороны садовой изгороди на стол упала чья-то тень, но девочки ничего не видели, ничего не слышали. Они учили как раз длинный-предлинный абзац, который переходил на другую страницу.
И тогда раздался веселый голос:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: