Тобайас Смоллет - Путешествие Хамфри Клинкера. Векфильдский священник

По-видимому, Куин питает взаимное уважение к старому подагрику, которого он называет запросто «Мэтью», и не раз вспоминает об их старых трактирных приключениях. И когда бы Куин ни появлялся, глаза у Мэтью сверкают. Как бы дядюшка ни скрипел к ни дребезжал, Куин может настроить его на лад, и, подобно дисканту и басу в концерте, они прекрасно спелись.

На днях зашел разговор о Шекспире, и я не удержался, чтобы не сказать с чувством, что готов заплатить сотню гиней за удовольствие увидеть мистера Куина в роли Фальстафа; на это он, повернувшись ко мне, с улыбкой ответил:

— А я, молодой джентльмен, дал бы тысячу гиней, чтобы удовлетворить ваше желание.

У обоих — у дядюшки и у него — совершенно одни и те же суждения о жизни, которая, по словам Куина, воняла бы и ударяла ему в нос, если бы он не смачивал ее кларетом.

Я хочу видеть этого феномена во хмелю и почти уговорил дядюшку угостить его в «Медведе». А теперь я должен поведать вам об одном происшествии, которое как бы подтверждает мнение этих двух цинических философов.

Я имел смелость разойтись во мнениях с мистером Брамблом, когда он заметил, что смешение людей разных званий, которое мы наблюдаем здесь в местах публичных увеселений, пагубно для порядка и для учтивого обхождения и что это смешение побуждает плебеев быть невыносимо дерзкими и назойливыми, а также делает грубыми поведение и чувства тех особ, которые вращаются в высших сферах общества. По словам дядюшки, такое нелепое соединение неминуемо вызовет презрение к нам всех наших соседей и принесет нации больше вреда, чем порча золотой монеты. Я, напротив, заявил, что те плебеи, которые столь ловко заимствуют наряды особ высокого звания, со временем позаимствуют также их суждения и манеры, приобретут лоск благодаря беседам с ними и по их образцу; когда же я отнесся к мистеру Куину и спросил, не думает ли он, что такое смешение окажет благодетельное влияние на всех, он сказал:

— Да… Как блюдце с вареньем окажет благодетельное влияние на горшок с пометом.

Сознаюсь, я не могу почесть себя весьма сведущим в жизни большого света, но все же мне пришлось присутствовать на так называемых «светских» ассамблеях в Лондоне и в других местах; в Бате таковые ассамблеи ничем от них не отличны, а участников здешних ассамблей нельзя упрекнуть в отсутствии хороших манер и в неведении приличий.

— Но возьмем, к примеру, — сказал я, — Джека Холдера, который готовился стать клириком, но после смерти старшего брата унаследовал имение, приносящее две тысячи фунтов в год. Ныне он в Бате и разъезжает в фаэтоне, запряженном четверкой, под звуки охотничьих рогов. Во всех тавернах Бата и Бристоля он угощает своих гостей черепахой и кларетом, покуда они не насытятся яствами по горло. Он купил дюжину роскошных костюмов по выбору церемониймейстера, попечению коего он себя вверил. Он проиграл на бильярде несколько сот фунтов мошенникам и взял на содержание девицу с Эйвон-стрит; но его советчик, полагая, что всеми этими средствами не удастся исчерпать его текущего счета, подбил его устроить завтра в зале Уилтшира званый чай. Дабы придать этой затее больший блеск, на каждом столе будут красоваться цветы и сласти, к которым, однако, нельзя будет прикасаться, покуда не прозвучит колокол, а тогда уж леди могут дать себе полную волю. Это будет неплохой способ распознать воспитанность гостей…

— Я погляжу на этот опыт! — воскликнул дядюшка. — Если мне удастся выбрать местечко, чтобы водоворот не закрутил меня, чего надо опасаться, я буду там и позабавлюсь сим зрелищем.

Куин посоветовал отправиться на галерею, где сидят музыканты, и мы порешили последовать его совету.

Холдер отправился туда раньше нас, припрятав свои охотничьи рога, но нам не чинили препятствий. Чай отпили, как обычно, и в ожидании сигнала к атаке гости встали из-за столов и стали прогуливаться, а когда колокол зазвонил, они ринулись к десерту, и началось столпотворение. Какая была давка, какая свалка, как все хватали, ругались, визжали! Букеты вырывали друг у друга из рук, срывали с груди; чашки и стаканы полетели на пол; столы и пол усеяны были конфетами. Гам, проклятья, в ход были пущены тропы и фигуры с Биллингсгейта {19} 19 Стр. 74. …тропы и фигуры с Биллингсгейта… — то есть брань, которой славились торговки с Биллингсгейтского рыбного рынка, расположенного у Темзы в районе, населенном деклассированными элементами. во всем их натуральном виде, и эти цветы риторики сопровождались соответственными жестами. Одни щелкали пальцами, другие показывали шиши, третьи хлопали себя по заду, в конце концов женщины вот-вот готовы были вцепиться друг другу в волосы, и все предвещало всеобщее побоище, когда Холдер отдал приказ своим охотничьим рогам трубить, чтобы распалить участников свалки и подзадорить их к бою.

Однако этот маневр привел отнюдь не к тем последствиям, каких он ожидал; они поняли его как упрек, который немедленно заставил их опомниться и почувствовать, сколь непристойно они себя повели. Тут они устыдились своего нелепого поведения, и сразу все стихло. Они собрали все свои шляпки, плоеные манжеты и платочки, и многие из них молча удалились, весьма огорченные.

Это приключение заставило Куина хохотать, но деликатные чувства дядюшки были потрясены. Явно опечаленный, он понурил голову и, по-видимому, сожалел о том, что предсказание его столь блистательно оправдалось. И в самом деле, его победа была еще более полной, чем он полагал, ибо, как мы потом узнали, две амазонки, особенно отличившиеся в битве, явились не из окрестностей Паддлдока, но из аристократической местности, расположенной по соседству с Сент-Джемским дворцом. Одна из них была баронесса, другая — вдова богатого баронета.

Дядюшка не вымолвил ни слова, покуда мы не пришли в кофейню, где он, сняв шляпу и вытерев лоб, сказал:

— Слава богу, что мисс Табиты Брамбл сегодня там не было.

— Бьюсь об заклад, что она стоила бы всей компании! — воскликнул Куин.

Сказать по правде, ничто не смогло бы удержать ее дома, если бы по случайности она не приняла слабительное, прежде чем узнала, какое ее ждет развлечение. Уже в течение нескольких дней она подновляла свое старое платье из черного бархата, чтобы появиться в паре с сэром Уликом на предстоящем балу.

Я мог бы немало рассказать об этой моей любезной родственнице, но я еще не познакомил ее с вами надлежащим образом. Она крайне обходительна с мистером Куином, саркастический юмор которого, кажется, внушает ей почтительный страх, но ее наглость одерживает верх над ее благоразумием.

— Мистер Гуин, — сказала она на днях, — мне очень понравилось, как вы играли привидение Гумлета в Друри-лейн, как это вы вылезли из-под пола, а лицо у вас было белое, а глаза красные, и вы еще сказали об «уличной девке на ужасном дикобразе» {20} 20 Стр. 75. … об « уличной девке на ужасном дикобразе ». — Табита Брамбл коверкает слова, произносимые Тенью отца Гамлета (действие I, сцена 5). У Шекспира: «иглы на взбешенном дикобразе» (quills — иглы, quails — публичные девки, frightful — ужасный, но также взбешенный). . Сделайте одолжение, сыграйте немного привидение этого самого Гумлета!