Эд Раджкович - Босиком до неба

– Пока всё интересно, посмотрим что дальше.

На такой волне своих впечатлений он подошёл к дому Ибрагима. Тот жил в родительском доме со своей женой и двумя детьми. Искренне обрадованный Ибрагим пригласил его в дом. Жена быстро собрала на стол, и мужчины стали общаться, периодически подогревая радость встречи вином. Мурад расслабился и стал разговорчив. От друга он узнал, как тот жил все эти годы и немного новостей, которые рассказывал Ибрагим, полагая, что это интересно Мураду. Хотелось выговориться кому-то, и алкоголь заставлял говорить. Внутренний протест, преодолевший опьянение, разумно сдерживал Мурада от того, чтобы он рассказал о своей находке и возможностях видеть помыслы. У Ибрагима было уютно. Сытно поев и пьянея, на Мурада нахлынула лёгкая эйфория. Он рассказал другу, что видел старого Салиха и некоторых прежних знакомых, которые не показали своего дружелюбия к нему.

– Какое тебе дело до их мнения. Ты сам себе хозяин. Времена не те, чтобы кто-то указывал другим. «Не можешь помочь, хотя бы не вреди», иногда забывают эту истину, и то, что кажется безобидным, может иметь последствия. Ты всегда отличался сообразительностью и не обращай внимания на дикий нрав.

Мураду было хорошо в компании с Ибрагимом. Застолье затянулось, он знал, что гостя терпят в доме, сколько потребуется. Невзирая на радушие, он решил остановить праздник встречи.

Ибрагим проводил его до улицы и сказал на прощание:

– В любое время заходи, даже без повода.

Мурад навеселе шёл, покачиваясь в сторону дома. Взгляды сверлили пространство, и его праздность была замечена. Всем стало очевидно, что у него есть общение в селении. Ибрагима знали как твёрдого хозяина, и сторонним наблюдателям мало нравилось, что у Мурада такой друг. В опьянении он не улавливал никаких импульсов, ему было хорошо в состоянии беспечности.

– Жизнь превращается в праздник! – услышал он голос Садыка.

– Да, встретились с Ибрагимом и отпраздновали немного в его доме.

Разговор на этом закончился, и Мурад ушёл в пустой свой дом отдыхать в хмельном забытьи.

Глаза Хасана плохо видели, и он, интересуясь у Садыка о Мураде, отчётливо нарисовал себе картину его пьяного вида.

– Нехорошо употреблять спиртное в селении, это плохой пример, и многим не нравится такое поведение. Есть свадьба, рождение ребёнка – отличные поводы для веселья, и те проходят без спиртного, а твой Мурад пьёт без повода и Ибрагима втягивает. Тот семейный человек, ну ты меня понял, Хасан? – с такими словами обратился дядя Ибрагима к Хасану, который пришёл с целью предотвратить бесконтрольный образ жизни.

– Он взрослый и сознательный человек, но три дня подряд выпивать это перебор. Они не шумят и отдыхают в доме Ибрагима, это хорошо, но его жена и дети видят праздную жизнь – это плохо, – ответ Хасана был таким рассудительным, и он среагировал, – вразумить я смогу, а какие выводы Мурад сделает – это его личное дело.

– Спасибо и на этом, – опечаленный родственник Ибрагима уходил, заметно успокоившись после слов Хасана.

– Садык, началось в колхозе утро. Мурад начал выпивать, последствия сам знаешь. Слабость наша в вине и болтать лишнее начинаем. Недругов хватает, надо повлиять на него. Давить не будем, отвлечём его заботами. Говори ему на тему, чтоб мать бы свою увидел и тому подобное. Может его сердце заполнится хорошим, чем будет губить себя.

– Что такого? Выпил пару раз, ему надо как-то общаться и искать себе жену.

– Здесь он, таким образом, найдёт одни неприятности, ты знаешь это не хуже меня.

Трудно было перечить аргументам отца, и Садык понимал, что нужно помогать Мураду.

Деда Хасана Мурад увидел в другом свете.

– Ты что себе надумал, что здесь можно вести себя как захочешь? У твоего друга семья. Трёхдневным пьянством обеспокоены все его родственники.

В словах деда была жёсткая правда, и Мурад не находил что сказать.

– Что мне нельзя ни к кому в гости ходить что ли?

– Нельзя, тут другая жизнь, и нарушить ее недопустимо. Всё может плачевно закончиться, а по тебе кто плакать будет?

– Любое слово может привести к конфликту, а ты дерзкий и имеешь претензии ко многим не из-за серьёзных конфликтов, а от того, что видел много трудностей. У тебя преимущество: ты привык, что тебе нечего терять, но здесь свои правила, и могут молча приговорить.

Мурад понимал, что возразить нечем деду.

– В общем, делаем вот что, поедешь к тёте своей, а перед этим проведаешь мать. Увидишь её и сам решишь, кто она для тебя будет в будущем. Родила на свет она тебя, какая бы не была, а мне дочь. Всякое в жизни бывает, пора делать тебе документы и устраиваться на работу, а пока походишь с Садыком на пастбище пару дней.

Всё выстраивалось в порядок, временное помутнение рассудка прошло. Вернул в трезвое состояние именно дед Хасан. Альтернатив не было.

Мурад устроился удобно в тёплой комнате. Наличие двух подушек и пледа сделали его кровать уютнее. Таким образом, Ибрагим и его семья поздравили Мурада с новосельем, сделав практичный подарок. Сон отсутствовал. Наставления деда Хасана были своевременными, потому что и сам Мурад понимал, что пустое времяпрепровождение ведёт в никуда.

Час ворочаясь, он встал и зажёг свет. Заварил себе чай с боярышником и вспомнил о талисмане, который был в кармане его пиджака. Достал и положил на столешницу загадочный камушек. Его тона были смешанных оттенков, как будто несколько цветов расцветки были объединены в один. Взял в руку кинжал и остриём начал проверять камень на прочность, не оставалось никаких следов, и все усилия были тщетны.

– Странно, кто мог создать такое творение и какие свойства ещё в нём? – заинтересованно обдумывал Мурад.

Крутил со всех сторон и не находил дефектов в скрывающем тайну камне. В одном месте, где было утолщение, он заметил незначительное отличие оттенков, смог различить черты каких-то изображений, схожих с иероглифами. Его глаза видели, что внутри камня записан какой-то текст на неизвестном языке. Он стал согревать своим дыханием поверхность камушка, как бы делал, согревая руки в мороз. Потом Мурад отстранился и стал наблюдать заинтригованный очередным открытием.

Что-то в оттенках камня придавало вид драгоценной таинственности и мощно влияло на обладателя. Какая-то трепетная зависимость получалась от воздействия маленького камня неизвестного состава. Никогда и ни от кого он не слышал о таких вещах, но убеждён стал в одном, что с этого момента, когда эта вещь оказалась рядом и он стал обладателем её, его жизнь изменилась. Отступила смертельная немощь, сомнения всякого рода устранились сами собой, он вернулся в горы и стал жить в доме, который принадлежит ему. Всё стало получаться, и самое важное, он чувствовал себя в полной безопасности. С самого раннего детства тревога за своё выживание доминировала над всем остальным, а сейчас как не бывало трудных лет в жизни.