Давид Лившиц - Особое задание

И снова партизанский отряд. Тогда, в июле сорок третьего, ему удалось переправить на Большую землю весть о себе:

«Горячий партизанский привет!

Дорогие мои папа, мама и Люся.

Вам пишет ваш Георгий. Я жив и здоров. Как и все мои товарищи, я помогаю Красной Армии бить врага. С тех пор, как я расстался с вами, я сильно изменился, возмужал. Теперь вы б, наверное, меня не узнали.

За эти два года войны я увидел и узнал столько, сколько едва ли узнал бы за десять лет.

Живу хорошо, работой своей очень доволен. О многом можно было бы рассказать, но нет времени. И не все можно писать. После войны обо всем поговорим.

Пишете ли вы Науму Алексеевичу [4] Подполковник Н.А. Романов. ? Правда, он очень занят, но в свободную минуту всегда ответит. Передайте привет преподавателям 36-й школы. Скажите, что знания, полученные в школе, мне сейчас очень помогают.

Привет всем моим друзьям, ребятам и девчатам! Скажите, что я их не забываю! Пока все. При возможности напишу. Крепко, крепко целую вас, мои дорогие».

…Саша сделал знак остановиться. Георгий взглянул вперед: в нескольких метрах от опушки — шоссе.

Опять! Нет, этот лес их вконец изведет. Там, на Урале, — лес как лес. А здесь он, как школьная тетрадка, расчерчен: на каждом шагу просеки. Да чуть ли не через каждые полкилометра — хутора.

До слуха разведчиков донесся близкий шум моторов, и из-за поворота на шоссе выползла колонна тягачей с зачехленными орудиями. Раз, два, три… десять… сорок… Колонна проехала. Тишина. Надо немедленно перебираться на ту сторону. «Приготовиться!» «Стой!». На шоссе выехала патрульная машина. Вот уже час разведчики неподвижно лежат на снегу. Опять тишина… Ну вот сейчас, кажется, можно. Вперед!

Из дневника Георгия:

«9 января 1944 года.

Прошло шесть дней. Длинные, однообразные, все время в ходьбе. Ни одной ночи не спали больше четырех часов. Холод, мокрые ноги, мокрые сами. Форсировали еще одну железку [5] Железка — железная дорога.

…Местность на десять-пятнадцать километров без кустика. Большак. Гарнизоны. Перед железкой — шоссе Полоцк — Резекне и сплошное поле. Проскочили шоссе. Залаяла сторожевая собака. Залегли. Тишина. Километр бежим полем. Мокрый глубокий снег затрудняет движение. Наконец, кусты. Проскакиваем их, проходим мимо какого-то домика и… перед нами опять железка. Разом цепью перебегаем полотно и пять километров бежим полем до леска.

Как назло у меня в этот день страшно болел живот. Острые боли мучили всю ночь».

— Вот здесь будет хорошо, удобно!

— Относительно, конечно, — усмехается Георгий, выбрасывая антенну на заснеженные кусты и почти по пояс проваливаясь в сугробе.

13.00 — время, когда корреспондент 23–23 выходит в эфир.

— Ну, «Северок», не подведи! — Георгий любовно поглаживает ключ, который умещается на ладони. Пальцы закоченели, не слушаются, согревает их дыханием. Еще минута — и в эфир понеслась шифровка. Там, по ту сторону линии Второго Прибалтийского, на радиоузле уже ждут… Через какой-то срок эти четкие группы цифр лягут на штабной карте условными обозначениями немецких частей, направлений их передвижения. Мечтал когда-то Георгий, студент-геолог, чтобы не было белых пятен на карте Родины, и вот сейчас он заполняет их, но не на геологической, а на военной, оперативной.

…Точки, тире, точки… В Н. сосредоточивается стрелковый батальон. К железнодорожному узлу проследовала колонна танков. В квадрате… замаскированный аэродром тяжелых бомбардировщиков. Точки, тире, точки, тире…

«Прием». Разведчики теснее сгрудились вокруг Георгия. Всего несколько слов оттуда, с Большой земли. «Благодарим, данные отличные. Командование».

Лица светлеют, разглаживаются морщинки и кажется, уже не так холодно и мрачно в лесу. Разведчики знают истинную цену этой скупой похвалы. Каких усилий стоит иногда даже самая короткая информация!

Здесь, в Латвии, легально работать крайне трудно. Для этого нужны знакомства. А завязать их не так просто. Правда, вокруг немало людей сочувствующих, но ведь не сунешься к первому встречному, не расскажешь ему.

Позавчера разведчики после долгого блуждания по лесу и болотам рискнули зайти на хутор, к фермеру. Хозяин оказался своим — принял. Обогрелись, обсушились и уже собрались дальше — стук в дверь: пришел сосед кулак, сын которого — айзсарг. Разведчики замерли в смежной комнате: узнает — хозяину не сдобровать, ну, а им и подавно.

Пронесло!

Линия фронта, «классическая» линия фронта с окопами, системой траншей, минными полями и проволочными заграждениями — эта линия была, и проходила она теперь далеко от Москвы. В сводках Информбюро то и дело появлялись новые направления, меняли свое название фронты. К июлю 1944 года была полностью освобождена Калининская область, но Калининский фронт перестал существовать еще в октябре 1943, когда он был переименован в 1-й Прибалтийский. Прибалтийский фронт, образованный из Северо-Западного, стал теперь 2-м Прибалтийским. Советские войска вышли к границам Советской Прибалтики.

Здесь же, в затерянных глубинах лубанских, мадонских и цесвайнских лесов, фронт проходил всюду — через каждый город, каждый хутор, каждую семью.

Латышские партизаны начали наносить удары по врагу в первые же «медовые» месяцы фашистского Остланда. К 1943 году в Латвии действовали уже три крупные партизанские, бригады. Народные мстители поднимали на воздух склады с горючим и боеприпасами, пускали под откос поезда, выводили из строя технику, убивали гитлеровских солдат, офицеров и их холуев. Врагу не было покоя ни днем, ни ночью.

4 августа 1943 года партизанами был нанесен массированный комбинированный удар по железнодорожным магистралям: взлетели сотни эшелонов, рухнули десятки мостов, километры изуродованных рельсовых путей надолго вывели из строя важнейшие коммуникации. 81 взорванный эшелон, 78 разбитых локомотивов и 700 вагонов, тысячи убитых фрицев — вот «лицевой» счет партизан только одной 2-й Латышской бригады к лету 1944 года. А ведь еще за год до этого Гитлер вынужден был признать, что положение с перевозками становилось катастрофическим из-за партизан.

Не было дня, чтобы партизаны не наносили удара по врагу, но и враг не оставлял в покое партизан. Он обрушивал на них отряды карателей. В начале февраля 1943 года целая немецкая дивизия при поддержке танков, самолетов и артиллерии предприняла внезапное наступление и на партизанский район с юга, со стороны Невеля. Бой продолжался неделю. Партизаны отбились. 15 февраля началась карательная экспедиция со стороны Резекне и Даугавпилса. В ней участвовало 20 тысяч фашистов. Они уничтожили 169 деревень в Освейском районе. Из 25 тысяч жителей района уцелело лишь несколько тысяч, остальные были расстреляны, сожжены заживо, угнаны в рабство.