Михаил Булгаков - Том 10. Письма, Мой дневник

Потом пришла весна, за ней лето, я поехала в Ессентуки на месяц. Получала письма от Миши, в одном была засохшая роза и вместо фотографии — только глаза его, вырезанные из карточки... С осени 29 г., когда я вернулась, мы стали ходить с ним в Ленинскую библиотеку, он в это время писал книгу [...]».

В ответ Е.С. Шиловская телеграфировала: «Здравствуйте, друг мой, Мишенька. Очень вас вспоминаю и очень вы милы моему сердцу. Поправляйтесь, отдыхайте. Хочется вас увидеть веселым, бодрым, жутким симпатягой. Ваша Мадлена Трусикова-Ненадежная».

Печатается и датируется по первому изданию.

Венкстерн Наталья Алексеевна (1891—1957) — драматург. Ее пьеса «В 1825 году» и инсценировка «Пиквикского клуба», поставленные. МХАТом, пользовались успехом.

Из протокола заседания режиссерского совещания 7 мая 1932 г. во МХАТе можно узнать, что инсценировка Н.А. Венкстерн «Пиквикского клуба» понравилась И.М. Кудрявцеву, актеру театра, режиссеру В.Г. Сахновскому, завлиту П.А. Маркову. М.А. Булгаков на обсуждении сказал: «Считаю, что в данном случае мы имеем блестящее перенесение на сцену сатирического романа „Диккенса“» (См.: Марков П. А. В художественном театре. Книга завлита. М., 1976, С. 583).

Ставил «Пиквикский клуб» актер и режиссер МХАТа В.Я. Станицын, режиссером-ассистентом был М.А. Булгаков. Премьера — 1 декабря 1934 г.

«По вечерам нередко к нам приезжала писательница Наталья Алексеевна Венкстерн, — вспоминает Л.Е. Белозерская. — Она уже написала пьесу „В 1825 году“, шедшую с большим успехом во МХАТе 2-м. В ней особенно хороши были Гиацинтова и Берсенев. Московский Художественный театр заказал писательнице инсценировку „Пиквикского клуба“ Диккенса. По Москве тогда пошли слухи, что пьесу написал Булгаков. Это неправда: Москва любит посплетничать. Наташа приносила готовые куски, в которых она добросовестно старалась сохранить длинные диккенсовские периоды, а М. А. молниеносно переделывал их в короткие сценические диалоги. Было очень интересно наблюдать за этим колдовским превращением. Но Наталья Венкстерн была женщина умная и способная: она очень скоро уловила, чего добивался Булгаков.

„Пиквикский клуб“ был поставлен в МХАТе в 1934 году В. Станицыным. Декорации в стиле старинной английской раскрашенной гравюры написал П. Вильямс, музыку — Н. Сизов. Некоторые песенки до сих пор еще звучат в моей памяти: „Здравствуй, дом, прощай, дорога“, — много раз напевали москвичи...»

Письма. Печатается и датируется по первому изданию.

4 сентября 1930 г. К.С. Станиславский писал Булгакову: «Вы не представляете себе, до какой степени я рад Вашему вступлению в наш театр!

Мне пришлось поработать с Вами лишь на нескольких репетициях „Турбиных“, и я тогда почувствовал в Вас — режиссера (а может быть, и актера?!). Мольер и многие другие совмещали эти профессии с литературой!»

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 562, к. 19, ед. хр. 12).

М.А. Булгаков отвечает на следующую реплику брата от «Твое молчание, конечно, глубоко удручает меня, тем более, что несколько подряд моих писем осталось без всякого ответа. Стороной имею о тебе сведения — например, назначение в МХАТ — но при отсутствии твоих писем не могу ничему придавать большого значения».

После разговора со Сталиным М.А. Булгаков был принят режиссером в МХАТ, а вечером работал в ТРАМе.

«Vie» — «Жизнь» ( франц. ).

У Н.А. Булгакова была операция по поводу болезни горла.

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ).

На этом письмо обрывается. Очевидно, написано Елене Сергеевне в те дни, когда она отдыхала в подмосковном доме отдыха и куда Булгаков приезжал несколько раз.

Октябрь. 1987, № 6. Затем: Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 562,к. 19, ед. хр. ЗЗ, л. 7).

Казалось бы, ситуация для Булгакова складывалась благоприятно: он работал в любимом театре, участвовал в репетициях, получил заказ на инсценировку «Мертвых душ», рецензировал сценарии в ТРАМе, но ни одна из его пьес не была возобновлена в театре, ни одна строка не появилась в печати. Улучшились только материальные условия, душевное же состояние его было подавленным. Сказывались и нездоровье, и крайнее переутомление, неопределенность положения как писателя. Но после разговора с И.В. Сталиным Булгаков стал надеяться на встречу с ним. По свидетельству Е.С. Булгаковой, беседы с Михаилом Афанасьевичем о И.В. Сталине носили постоянный характер. Очевидно, размышления о предстоящей встрече с Генеральным секретарем побудили его написать сугубо личное письмо И.В. Сталину, хотя оно так и не было завершено: автограф неоконченного письма Сталину хранится в архиве писателя.

Булгаков, очевидно, не был уверен в том, что его правильно поймут, и поэтому письмо обрывается на полуслове. В то время положение многих русских писателей было неопределенным. Напомним здесь только об одном факте: как раз тогда издательства отказались печатать третью книгу «Тихого Дона» М. Шолохова, который 6 июня 1931 г. обратился с тревожным письмом к А.М. Горькому. В июне же 1931 г. состоялась встреча Сталина и Шолохова на даче Горького, где и решилась судьба публикации третьей книги великого русского романа. А в октябре 1933 г. Алексей Толстой сообщал Горькому, что «ленинградская цензура зарезала книгу Зощенко» (прошедшую в «Звезде»), что «впечатление здесь от этого очень тяжелое...». Мы уже не вспоминаем здесь о том, что происходило с Н. Клюевым, С. Клычковым, Е. Замятиным, Б. Пильняком...

М.А. Булгаков не мог не знать об обстановке, сложившейся в литературе и искусстве, которыми управляли люди, далекие от творчества.

Письма. Печатается и датируется по первому изданию.

Гейтц М. С. — один из руководителей МХАТа в 1930-е гг., в 1931 г. был директором театра. В дневнике Е.С. Булгаковой сохранилась следующая запись (25 мая 1937 г.) о нем: «Сегодня в „Веч. Москве“ в сообщении об активе МХАТ есть следующие строки: „При помощи Гейтца, бывшего одно время директором Театра, авербаховцы пытались сделать Художественный Театр „Театральным органом“ Раппа“.

Вот фигура, между прочим, была этот Гейтц! Производил впечатление уголовного типа».

Таманцева Рипсимэ Карповна — секретарь К.С. Станиславского, была весьма колоритной и влиятельной личностью в театре. Чаще всего в документах архива она значится как «Рипси», часто упоминается в дневниках Е.С. Булгаковой.