Пэлем Вудхауз - Что-то не так

Лорду Аффенхему потребовалось несколько мгновений, чтоб распутать фразу и перевести с дворецкого языка на человеческий. Кеггс хотел сказать, что какой-то купленный Бэньяном подонок забрался к девушке в дом и стибрил чертовы письма. Вся благородная натура лорда Аффенхема возмутилась.

– Мерзавец!

– Да, милорд.

– Фесвитянин!

– Да, милорд.

– Она не должна это так оставлять.

– Трудно представить, как бедной девушке теперь получить возмещение.

– Она может набить ему морду.

– Вряд ли это компенсирует ей обиду.

– Ну кто-то же должен набить ему морду. Погодите! – вскричал лорд Аффенхем поднимая могучую, как окорок, руку. – Вот оно уже близко. Дайте подумать. – Он заходил по комнате. Очевидно, его мощный мозг работал. -Эй! – сказал он, останавливаясь на полушаге.

– Милорд?

– Вы, кажется, говорили, что ваш брат был профессиональным боксером?

– Да, милорд. Он носил прозвище Боевой Билсон.

– Хороший был боксер? Крепкий?

– Очень, милорд. У меня есть его фотография, если вашей милости угодно взглянуть.

Он подошел к комоду под окном и вернулся с большим альбомом. Перелистав страницы с карточками – его самого, запечатленного юным лакеем, полной дамы, туго обтянутой купальным костюмом конца прошлого века с подписью «кузина Эми в Лландудно» – он наконец нашел, что искал.

Это явно была свадебная фотография. Возле стула, в пышном белом наряде, стояла полногрудая девица со взбитыми волосами – казалось, на ней написано «буфетчица». В левой руке она держала букет нарциссов, правую нежно положила на плечо мужчине, который сидел на стуле.

При первом взгляде в нем поражал размер. Лорд Аффенхем и сам был не карлик, но показался бы им рядом с женихом. Тот высился на стуле, словно исполин. Затем изумленный взгляд замирал на лице, еще более впечатляющем. У него был сломанный нос, а нижняя челюсть – как у актера из низкопробного вестерна, призванного воплощать Решимость. Под свадебным фраком отчетливо угадывались могучие мускулы. Он сидел, уложив на колени сжатые кулаки и слегка подавшись вперед, будто хотел лучше рассмотреть соперника. Ни дать, ни взять боксер в ожидании сигнала, а тренер – в данном случае, женщина -настраивает его на победу. На лорда Аффенхема это произвело самое глубокое впечатление.

– Это он, да? Отец?

– Да, милорд.

– Тогда я вижу свет, – сказал лорд Аффенхем. – Я вижу, с какой стороны нам подступиться.

Утро после визита Пилбема в Лесной Замок застало Роско Бэньяна в самом радужном настроении. Когда он завтракал, позвонил частный сыщик и сообщил, что все прошло по плану. Сердце Роско Бэньяна пело, когда он выжимал сцепление, направляясь в Лондон.

Он назвался приятного вида мальчику в приемной, и тот незамедлительно проводил его в святая святых. Владелец сыскного агентства «Аргус» сидел за столом и просматривал бумаги частного свойства. Когда Роско вошел, он поднял глаза, но в них не было того счастливого блеска, что у посетителя. Перси Пилбем был холоден и суров.

– А, это вы? – спросил он рассеянно.

– Да, я, – сказал Роско, дивясь, что прыщавый сыщик не скачет от радости в такое дивное утро.

– Ну и удружили вы мне вчера, – сказал Пилбем, содрогаясь при одном воспоминании. – Вы сказали, что дома никого не будет.

– И что?

– Вы меня обманули. Сейчас я расскажу.

Не каждому дается дар рассказчика, но Перси Пилбема фея-крестная наделила им сполна. Трудно было бы четче и драматичнее изложить субботнее происшествие в доме ужасов (Лесной Замок, Тутовая Роща, Вэли-Филдз). Казалось, ожили самые сильные страницы Эдгара Алана По. Пусть лорд Аффенхем и Мортимер Байлисс нашли бы некоторое преувеличение в описании своих действий и внешности, даже им пришлось бы признать, что картина нарисована впечатляющая. Когда Пилбем завершил рассказ, Роско согласился, что все прошло не так гладко, как намечалось, и Пилбем эти слова подтвердил. Он сказал, что трижды просыпался в эту ночь, трясясь, как студень – ему снилось, что испытание продолжается.

– Зато, – сказал Роско, указывая на хорошую сторону, – вы раздобыли бумагу.

– Раздобыл, – сказал Пилбем. – И прочел.

Роско вздрогнул.

– Вы хотите сказать, что распечатали конверт?

– Да.

– Вы не имели права.

Перси Пилбем положил ручку, на которую перед этим накручивал восточный кончик усов.

– Пожалуйтесь в суд, – сказал он коротко.

На мгновение повисла тяжелая тишина. Однако Роско был слишком рад, чтобы долго переживать из-за нарушений профессиональной этики.

– Ладно, пустяки, – сказал он, вспомнив, что счет уже оплачен. – Где он?

– В сейфе.

– Давайте.

– Разумеется, – сказал Пилбем. – Как только вы дадите мне чек на две тысячи фунтов.

Роско зашатался.

– Что?!

– Купите слуховой аппарат. Я сказал, две тысячи фунтов.

– Но я вам заплатил.

– А теперь заплатите снова.

– Но вы обещали все сделать за тысячу.

– А вы обещали, – холодно сказал Пилбем, – что там будут только Кеггс и больной бульдог. Больной бульдог, нет, вы подумайте! Дом кишмя кишел человекоподобными гиппопотамами и людьми с лопатами, все они хотели раздеть меня и вымазать черной краской. Естественно, наше первоначальное соглашение, предусматривавшее, что дом будет пуст, утратило силу. Две тысячи долларов -возмещение за моральный и интеллектуальный ущерб. Я их получу.

– Вы так считаете?

– Я в этом уверен.

– Ах, уверены?

– Да, уверен.

– Я не дам вам ни цента, – сказал Роско.

Пилбем, который на время разговора перестал накручивать усы, снова взял ручку и задумчиво принялся завивать в колечко их западную оконечность. Он глядел на Роско укоризненно, как человек, чья вера в изначальную доброту человеческой природы поколеблена.

– Значит теперь, когда я избавил вас от необходимости платить Кеггсу сто тысяч долларов, – сказал он, – вы отказываете мне в жалких двух тысячах фунтов?

– Верно, – сказал Роско.

Пилбем вздохнул, окончательно разочарованный в людях.

– Ну, это как вам угодно, – сказал он твердо. – Уверен, Кеггс не сочтет эту сумму чрезмерной.

Комната поплыла перед глазами Роско. Ему казалось, что он смотрит сквозь мерцающую дымку, скрадывающую очертания собеседника и делающую его почти невидимым. И хотя всякий сказал бы ему, что такой способ созерцать Перси Пилбема – самый приятный, его это не утешало.

– Вы не сделаете этого!

– Кто вам сказал?

– Отдадите конверт Кеггсу?

– Продам, – поправил Пилбем. – Я уверен, мы с ним столкуемся. Он показался мне человеком рассудительным.

– Это шантаж!

– Знаю. Уголовное преступление. Вот телефон, если хотите позвонить в полицию.

– Кеггс так и сделает. Он отправит вас в тюрьму.