Михаэль Энде - Бесконечная история

– Что с тобой, Артакс? – встревожено спросил Атрейо.

– Сам не пойму, Господин мой, – ответил конь. – Но я думаю, мы должны вернуться. Всё это не имеет смысла. Мы ищем то, что тебе лишь приснилось во сне. Нам ничего не найти. Да, может, уже и поздно. Может, Девочка Королева уже умерла и все, что мы делаем, бесполезно. Давай повернем назад, Господин.

– Я никогда не слыхал от тебя таких слов, Артакс, – удивился Атрейо. – Ты что, болен?

– Может быть. С каждым шагом растет печаль в моем сердце. У меня нет больше надежды, Господин. И ноги стали тяжелыми, как гири. Боюсь, я не могу идти дальше…

– Надо! – воскликнул Атрейо. – Вперёд, Артакс! Атрейо потянул его за повод, но конь не сдвинулся с места. Он был уже по брюхо в трясине и не делал никаких усилий, чтобы выбраться.

– Артакс! – крикнул Атрейо. – Взбодрись, слышишь! Пошли дальше! Ну, постарайся, пожалуйста, иначе тебя засосет!

– Оставь меня. Господин мой, – ответил конь, – мне с этим не справиться. Иди дальше один! И не думай обо мне!.. Я не в силах вынести эту печаль, я хочу умереть…

Атрейо в отчаянии тянул коня за повод, но тот всё глубже и глубже уходил в трясину. О нет, ему не выбраться… Когда над чёрной водой торчала лишь конская голова, мальчик обхватил её руками.

– Я крепко держу тебя, Артакс, – прошептал он, – я не дам тебе утонуть. Конь тихонько заржал.

– Ты мне уже ничем не поможешь, мой Господин. Со мной всё кончено. Мы оба не знали, что нас здесь ждет. А вот теперь мы знаем, почему эти болота зовутся Болотами Печали. Печаль повисла на мне тяжелой гирей. Она тянет меня вниз, и я тону. Спасенья мне нет.

– Но я ведь тоже здесь и не чувствую ничего такого.

– У тебя Амулет, Господин мой, ты защищен.

– Сейчас я повешу его тебе на шею, может, он и тебя спасет.

И Атрейо поднял руку, чтобы снять медальон.

– Нет, – твердо сказал конь, – ты не имеешь на это права. Знак Власти вручен тебе, и ты не можешь распоряжаться им по своей воле. Увы, придется тебе продолжать Поиск без меня.

Атрейо прижался лицом к щеке коня.

– Артакс, – прошептал он, задыхаясь, – о мой Артакс!..

– Ты выполнишь мою последнюю просьбу. Господин мой?

Атрейо молча кивнул.

– Я прошу тебя, уйди. Я не хочу, чтобы ты видел мой конец, сделай это ради меня.

Атрейо медленно поднялся. Голова коня уже наполовину погрузилась в чёрную жижу.

– Удачи тебе, Атрейо, Господин мой, и спасибо…

Атрейо крепко стиснул губы, не в силах произнести ни слова. Он кивнул напоследок Артаксу, отвернулся и пошел.

Бастиан всхлипывал. Это было сильнее его. Слёзы мешали ему читать, пришлось вытащить носовой платок и высморкаться. Он снова углубился в книгу.

Как долго Атрейо шагал вперёд, только вперёд, он и сам не знал. Он словно ослеп и оглох. Туман становился всё гуще, и у мальчика возникло чувство, что вот уже много часов подряд он ходит по замкнутому кругу. Он больше не нащупывал ногой твердый грунт, чтобы шагнуть, а ступал куда придется и всё же ни разу не провалился в трясину выше колена. Каким-то таинственным образом талисман Девочки Королевы вел его по верному пути.

И вдруг он оказался перед высоким, почти отвесным склоном. Карабкаясь по крутым отрогам скалы, он забрался наконец на круглую вершину. Сперва Атрейо даже не заметил, что это были за отроги, и, только оказавшись на самом верху и, оглядев оттуда всю гору, он увидел, что это вовсе не скала, а как бы огромный черепаший панцирь с высокими роговыми выступами, в расщелинах которых растет мох.

Значит, вот она – Роговая Гора! Все-таки он её нашел!

Однако никакой радости от этого Атрейо не испытал. После гибели верного Артакса всё ему стало как-то безразлично. Теперь надо было ещё узнать, кто это Древняя Морла и где она обитает.

Пока Атрейо размышлял, что же ему делать, он вдруг почувствовал, что гора чуть-чуть вздрогнула, и услышал звук, напоминающий громкое чмоканье или чавканье, а вслед за тем и голос, который словно доносился из глубочайших недр земли:

– Эге, по-моему, по нам кто-то ползает!

Атрейо метнулся в ту сторону, откуда послышался голос, но поскользнулся на влажном мху и покатился по склону. Ему никак не удавалось за что-нибудь уцепиться, он катился всё быстрей и быстрей и вдруг сорвался и кубарем полетел вниз. К счастью, он упал на крону дерева, росшего у подножия горы. Ветви его как бы поймали мальчика в свои объятия.

Прямо перед собой на склоне горы Атрейо увидел гигантскую пещеру, залитую чёрной водой. Вода колыхалась и выплескивалась, потому что в глубине пещеры что-то двигалось и вот уже начало медленно вылезать. Оно напоминало огромный осколок скалы величиной с дом. Только когда оно совсем вылезло наружу, Атрейо сообразил, что это голова черепахи, сидящая на длинной морщинистой шее. Глаза её были как чёрные пруды, из пасти, заляпанной тиной, торчали водоросли. А вся эта Роговая Гора – вдруг осенило Атрейо – не что иное, как гигантских размеров панцирь болотной черепахи. Так вот она, Древняя Морла!

И снова раздался гулкий булькающий голос:

– Что тебе здесь надо, малыш?

Атрейо схватился за свой Амулет и поднял его вверх, чтобы в него уперся взгляд огромных, как пруды, глаз черепахи.

– Знаешь ты, что это, Морла?

Она ответила не сразу.

– Гляди-ка, старуха, – ОРИН! Давненько мы его не видали, этот Знак Власти Девочки Королевы. Давненько!..

– Девочка Королева больна, – сказал Атрейо. – Ты это знаешь?

– А нам это всё равно, верно, старуха? – ответила Морла.

Таким странным образом она, видно, разговаривала сама с собой, может быть, потому, что больше ей не с кем было разговаривать невесть сколько лет.

– Если мы её не спасем, она умрет, – настойчиво произнес мальчик.

– Что ж поделаешь… Умрет так умрет. – ответила Морла.

– Но вместе с ней погибнет вся Фантазия! – закричал Атрейо. – НИЧТО расплывается всё шире и шире. Я сам это видел.

Морла глядела на него огромными пустыми глазами.

– А нам-то что? Верно, старуха? – пробулькала она.

– Но тогда мы все погибнем! – ещё громче крикнул Атрейо. – Все!

– Послушай, малыш, ну что нам до этого? Нам уже всё неважно, всё безразлично, все.

– Но тогда и ты погибнешь, Морла! – гневно вскричал Атрейо. – Ты тоже!.. Может, ты возомнила, что раз ты такая старая, то переживешь Фантазию?

– Послушай, малыш, – булькала Морла, – мы стары, слишком стары. Мы своё отжили. Слишком много видали. Кто столько знает, сколько мы, для того ничто уже неважно. Всё вечно повторяется. День сменяет ночь, лето – зиму, мир пуст и бессмыслен. Всё возвращается на круги своя. Всё сущее должно погибнуть, что рождается, должно умереть. Всё проходит: добро и зло, глупость и мудрость, красота и уродство. Всё пусто… всё тленно… всё неважно…