Алан Силлитоу - Начало пути

Я надеялся, она встанет и пнет его ногой - как бы не так, она благодарно улыбнулась и ответила:

- Мне как раз туда. Вы на грузовике?

- На легковой. Едем из Грэнтема. Вот черт, почему они, гады, не ставят на стол сахар. Я бы уж попользовался. От этого соуса только еще сильней есть охота.

Официантка принесла наконец его заказ и заставила чуть не весь стол.

- Не желаете присоединиться? - предложил он.

Я бы тоже мог так сказать, но ведь бобами с гренками угощать не станешь!

- Я уже поела.

- Точно?

- Конечно. Я еду из Лидса и сюда добралась довольно быстро.

- Ладно,- сказал Билл, жадно хлебая суп,- если все вылезем и будем толкать, то доберемся за час-другой. Меня звать Билл Строу. А вас?

- Джун. Вы сами из Лондона?

Он ответил не сразу - сперва доел суп, потом ткнул в меня пальцем и сказал:

- Он - да, а я нет.- Чем больше он ел, тем отрывочней отвечал, хотя спрашивать ухитрялся и с полным ртом. - А отец с матерью у вас живы?

Она удивленно подняла брови.

- На что это вам? .

- Да так, милашка, любопытно.

Не поймешь, думал я, что же он - самый что ни на есть башковитый парень или набитый дурак? Для умного человека вроде относится к жизни чересчур легко, и, пожалуй, поближе с ним сойтись опасно. Вот доедем до места и распрощаемся, так будет лучше.

- А сами в Лондоне живете? - спросил он ее.

- Когда удается.

- Чудно говорите, - сказал Билл, и изо рта у него вылетел кусок лука.

- Жизнь в Лондоне дорогая, вот в чем беда. Но мне там нравится. Там интересно.

- А что делаете?

- Эй! - воскликнула она. - Да вы сами-то кто такой? Во все нос суете, как сыщик.

Что-что, а это мне в голову не приходило.

- Во отколола, в самую точку. Давно не слыхал, чтобы кто так здорово сострил. Да я просто хотел знать, чем вы занимаетесь.

- Работаю - сказала она - А вы где спину гнете?

- Маляр я и обойщик. Надоел мне Ноттингем до чертиков, решил податься на юг. Жену с детишками оставил вчера в Мэнсфилде. Ночку провел у своей девчонки в Ноттингеме, а теперь начну новую жизнь на новом месте. Кто его знает, где сегодня ночевать буду, а? - закончил он и плотоядно поглядел на Джун.

Она не отозвалась - хотела, видно, показать, что он хватил через край. И он не стал больше приставать, но только потому, что теперь так набросился на жратву, будто загорелся к ней страстью и сразу позабыл про все на свете.

Уж не знаю, что там Джун воображала, какая у нас машина, а только увидала мою жестянку - и влезать ей явно расхотелось. Билл сказал, лучше он прямо сейчас зальет воды в радиатор, не то через три мили не миновать останавливаться. И все-таки Джун кинула свой чемоданчик на заднее сиденье, я пригнул переднее, освобождая ей дорогу, и она села в машину.

- На вид тележка неказистая,- сказал Билл,- а везти везет. Медленно, но верно.

Я включил зажигание.

- Поехали.

Машина не двинулась с места. Билл выскочил, поднял капот, вытащил из кармана тряпку и стал протирать контакты - думал, может, плеснул на них воды, когда наполнял радиатор.

Джун плотней завернулась в пальто, словно попала в холодильник.

- Может, подтолкнем? - предложила она.- Тут как раз немножко под гору.

Билл старался не зря; мотор чихнул и ожил.

- Как тронется, поддай газу, не то заглохнет,- сказал Билл. - Машина-то чья?- спросила Джун, когда мы уже со скоростью добрых сорок миль в час катили по шоссе.

- Моя, - быстро ответил я, пока Билл не успел соврать.- Верней, моего брата. Он одолжил мне скатать в Лондон. Я служу у агента по продаже недвижимости в Ноттингеме, а последние недели до того мне все обрыдло, решил - пора передохнуть.

Через каждую сотню ярдов выхлопная труба так стреляла точно кто палил из пистолета, и если поблизости оказывалась легковушка или грузовик, шоферы пугались.

- Карбюратор засорился, - сказал Билл. - Эка стреляет, подумают - мы вооружены до зубов. Ладно, теперь рассказывай свою жизнь. Я свою рассказал. - Не могу я рассказывать, когда веду машину. Отвлекает.

- Здорово ты, черт, увильнул, а? Так я и знал.

- В другой раз. А может, Джун расскажет?

Она промолчала. Биллу перед тем вроде ненадолго удалось про нее забыть, а тут он встрепенулся, протянул ей зажженную сигарету.

- У нас в машине все за одного, один за всех - прямо коммунизм, верно, Майкл?

- Похоже на то,- ответил я.- Все твое - мое, все мое - твое, да только у меня одного и есть хоть что-то.

- Зря ты это. Если б не я, ты бы со своей калошей давно застрял в грязи. Мы же все равно с тобой расплатимся за проезд - так ли, эдак ли. Верно, крошка? - многозначительно окликнул он Джун.

Она поежилась на сиденье.

- Ну, ладно, если на то пошло, я вам расскажу про себя.

- Валяйте, раз такая ваша плата,- насмешливо и разочарованно сказал Билл.- Только без врак. У нас все начистоту. Выкладывать все как есть.

- А я никогда не вру,- сказала она.- Зачем же врать, да еще незнакомым!

- Я думал, мы друзья,- сказал Билл.

- Ну, как хотите,- рассмеялась она.

- Ладно, будь по-вашему, лишь бы катить - даже и под эту пальбу. Только мне придется вас прерывать: надо будет поить треклятый радиатор, не то он сдохнет от жажды. А вы молодчага, сразу вошли в нашу игру,- продолжал Билл, явно предвкушая удовольствие.

- Вы так считаете? - спросила она, да таким тоном… И я понял: вовсе она не вошла ни в какую игру, только это после видно будет, кто прав - Билл или я. В машине вдруг здорово завоняло бензином, но никто ничего не говорил, и я тоже решил помалкивать. Нюх-то у меня есть, просто я не думал, что это опасно. Да и вообще, когда устанешь, запах бензина даже приятен.

- Детство у меня было прекрасное,- начала Джун.- Понимаете, когда мои родители поженились, они хотели девочку, и у них родилась я. Что я девочка - тут даже они не могли ошибиться. Они были прямо на седьмом небе, что все у них так хорошо началось. Тогда я еще ничего этого не понимала -правда, как только они решили, что я уже способна их понять, они все мне рассказали,- но только в шестнадцать лет, когда я сама стала соображать, до меня дошло, какой груз они взвалили на мои плечи. Груз двойной, оттого что после меня у матери больше не могло быть детей. Для них-то все получилось как нельзя лучше, а для меня обернулось бедой.

Я была девочка, и они потакали во мне всему девчачьему - не забывайте, я говорю об этом, как понимаю сейчас, а не так, как чувствовала тогда. Я вовсе этого не хотела, а меня задаривали куклами, кукольными домиками, балетными туниками и всем, что надо для шитья и вышиванья. Чего ни захочу - все к моим услугам, только бы это подходило для девочки - для такой девочки, какую они себе выдумали еще прежде, чем я родилась. И заметьте, они были не такие уж богатые люди: отец служил кассиром на железной дороге. Но они ни в чем мне не отказывали и этим словно благодарили бога за то, что он ниспослал им меня. Вот они ему и поклонялись. А я была для них вроде алтаря.