Алан Силлитоу - Начало пути

Он остановился, посмотрел на меня.

- Слушай, я сыт по горло твоими шуточками.

- А другие что, тебя не поддевают?

- Никогда,- ответил он.- Так что и ты давай кончай.

- То-то они и попадаются, раз у них нет чувства юмора. Он аж вспотел.

- А кто попался?

- Рэймедж. Кто ж еще?

- В самом деле, кто?

- Пошли, не то я опоздаю.

Мне казалось, я очутился не среди хладнокровных, стойких контрабандистов, которые стараются перехитрить правительственных чиновников таможни и налогового управления, а среди сумасшедших. Я больше не ломал себе голову, что стану делать с золотом на пятьдесят тысяч фунтов, когда усядусь на него, будто наседка, в тени Сахарной Головы, сейчас я хотел только одного - добросовестно выполнить все, что от меня требуется, словно и впрямь собираюсь доставить их по условленному адресу для фирмы Джека Линингрейда, которая известна в Сити своей безупречной честностью.

Я зашагал через весь зал к колпаку.

- Доброе утро, мистер Линингрейд.

Он слушал пластинку - Шаляпин пел какую-то русскую песню, но Джек приглушил ее, и теперь она была еле слышна.

- Уже день,- сказал он.- Третий час.

Я, видно, был не в фокусе - он поворачивал зеркала и перископы, потом улыбнулся и спросил, готов ли я.

- Вы ж меня знаете,- сказал я.- Надеюсь, к двадцатилетию моей верной службы вы подарите мне золотые часы.

- Обсудим на правлении,- с сухим смешком сказал он.- А пока вы будете к этому чуть поближе, если начнете нагружаться.

Около меня на столе, покрытом фиолетовой скатертью, лежали пятьдесят тонких брусочков наилучшего золота, мое будущее богатство, на него я заведу большущее ранчо в Бразилии или в Аргентине и стану царствовать в своих обширных владениях. Я распахнул пальто, Стэнли опустил в один из кармашков первый брусок, я ощутил его вес и тепло, и мне показалось, будто все последнее время жизненные тревоги медленно переворачивали мне нутро, а теперь все там понемногу становится на место. Вот и второй брусок положен. Стэнли - умелый упаковщик, он всегда начинает сверху, чтоб под конец на пальто не осталось ни единой морщинки. Жалко, нельзя плыть в Бразилию пароходом вместе со Смогом и Бриджит, ведь тогда Смог коротал бы долгие часы, играя этими золотыми брусками на полу каюты, строил бы квадраты и пирамиды, треугольники и частоколы и глаза бы у него так и блестели. Я представлял себе это и улыбался, но вдруг заметил: толстая рожа Линингрейда повернута ко мне, глазки-буравчики уставились на меня из-за всех этих аппаратов железного колпака-спасителя - и мне стало не до улыбок.

Стэнли уложил третий брусок, и тут зазвонил телефон. Он снял трубку, Железный сразу же взял отводную.

- Когда? - крикнул Стэнли.- О господи!

Мне не понравилось, какой у него стал испуганный голос, но я решил - пока там с Линингрейдом ведут деловой разговор по телефону, я могу грузиться дальше, и взялся было за брусок.

- Не смей! - рявкнул кто-то.

Они оба уже положили трубки, Стэнли глядел на меня, лицо у него стало серое от ужаса, будто я вышел из страшного сна, который преследовал его всю жизнь и вдруг обернулся явью.

- Это еще почему? - как мог высокомерней спросил я и перевел взгляд с одного на другого.

- Обоих схватили. Коттапилли и Пиндарри,- сказал Стэнли.

- Не повезло ребятам. А я при чем?

- Убью! - заорал Линингрейд.

- Врете, - сказал я.- Вы ж говорили, они уже улетели. В глазах Стэнли показались слезы. Он плакал от ярости.

- Их взяли из самолета, он уже выруливал на взлет.

- Давайте лучше нагружайте меня,- сказал я.- Если их и впрямь схватили, мне сейчас в самый раз лететь. Никакой опасности.

На меня уставилось дуло пистолета, и я знал: у Стэнли наготове еще один, под курткой. Внутри стало до жути холодно и пусто, вот сейчас мне крышка! И я уже ничего не мог - только трещал без умолку, старался успеть сказать как можно больше слов, покуда я еще не ухнул во тьму, словно в эти последние мгновения у меня только и осталось что слова.

- Это ты на них донес,- тонко прокричали репродукторы.

- А какая мне от этого корысть? - возразил я.- Они сами чем-нибудь себя выдали, так что держите свои обвинения при себе.

У Стэнли прямо глаза на лоб полезли.

- Кто ж на них донес?

- Ты, вот кто,- сказал я.- Нагружай меня, и я поеду, не то выложу мистеру Линингрейду все, что про тебя знаю, а может, нам всем лучше поскорей отсюда убраться, вдруг Коттапилли и Пиндарри проболтались. А они проболтаются, это уж как пить дать,- прибавил я, будто ни минуты не сомневался. Я клепал на всех чохом, орал до посинения, чтоб скрыть, что у самого рыльце в пушку.- Сроду не видал таких двурушников. Все мы в опасности, надо держаться вместе и друг другу доверять. Больше нам надеяться не на что. Иначе нам крышка. Ну и сволочной мир: как запахло жареным, так все готовы один другому перегрызть глотку. Хуже, чем в джунглях. Я ваш лучший курьер, а вам моя верная служба - что выеденное яйцо. Если я все ж скатаю в эту поездку и выйду сухим из воды, больше я с вашей бражкой не вяжусь. Даже у воров и у тех не осталось чести. Тьфу, до чего противно.

Меня переполняло искреннее, неодолимое возмущение, но на этот раз оно не подействовало. Линингрейд включил громкоговоритель на полную мощность и прямо оглушил меня.

- Подлец, обманщик, предатель! Ты нас выдал. Говори, кому служишь, не то убью на месте.

Я уже готов был сказать правду, вот честное слово, но тут распахнулась дверь, грохнул пистолетный выстрел. Пуля просвистела мимо моего уха, опалила горячим ветром. Она, видно, перебила какой-то провод под железным колпаком - Джек орал там у себя, а нам было ничего не слыхать.

Закрыв за собой дверь, у входа встал Клод Моггерхэнгер, а Кенни Дьюкс с громадной свинчаткой и Резак - руки в карманах, верно, там у него тоже оружие не из приятных, ринулись прямиком к железному колпаку. Резак выхватил что там у него было в кармане, и налетел на Стэнли, тот стал отбиваться пистолетом. Оба повалились на пол у моих ног, и я отступил - как бы не запачкали мне башмаки, не помяли брюки. Они дрались как львы, я и не подозревал, что Стэнли такой сильный и храбрый, даже приятно. Они катались по полу, хлестала кровь - в руках у Резака оказалась бритва и ему нет-нет да удавалось полоснуть противника.

Столик с золотом опрокинулся, и сорок семь брусков разлетелись по полу. Кении Дьюкс взялся за железный колпак, и громкоговоритель снова заработал - Линингрейд махал на Кении руками и вопил, чтоб он ничего не ломал. А Кенни знай работал, будто он заправский демонтажник и хочет показать новому хозяину, как ловко он изничтожает железные аквариумы. Джек Линингрейд из-под путаницы оборванных проводов и обломков палил через всю комнату в Моггерхэнгера, а тот так проворно увертывался и пригибался, что тебе молодой.