Клиффорд Ирвинг - Мистификация

– И чтобы увериться, что ты прилетел один, – заметила Беверли. – Да, этот парень умен. Ты, должно быть, чувствуешь себя героем фильма про Джеймса Бонда.

– Есть немножко, – согласился я.

На следующий день меня отвели на тридцать второй этаж встретиться с Хэрольдом Макгро, президентом издательства. Казалось, он был доволен, хотя и слегка насторожен, а еще через день один из адвокатов "Макгро-Хилл", Фостин Джеле, закончил чтение написанного от руки контракта между Хьюзом и мной.

– Все в порядке, – наконец высказал свое авторитетное мнение юрист, – за исключением одной или двух деталей. Мы покажем вам, как их надо изменить. И есть еще один момент. Нам нужна заверенная банком подпись. В ином случае ему самому придется подписать контракт в присутствии нотариуса.

– Сомневаюсь, что он сделает это, – объяснил я. – Ему вчинили иск на пятьдесят миллионов в Лас-Вегасе. Хьюзу надо было всего лишь прийти к нотариусу и подписать бумагу о том, что он уволил Роберта Майо. Ховард мог спокойно выиграть дело, но он не сделал этого. Не захотел. Ну, о том, что он ни разу не показался в суде во время процесса "Транс уорлд эйрлайнз", вы и так знаете. Это стоило парню сто тридцать семь миллионов плюс компенсация за убытки. Сомневаюсь, что этот человек явится сюда подписывать контракт на пятьсот тысяч, Фостин.

– Ну, если он хочет, чтобы его книга была опубликована, ему придется сделать это, – гнул свою линию адвокат.

Я передал новости Беверли и Альберту Левенталю, торжественно произнеся ту же речь.

– Я поговорю с юристами, – пообещал Альберт. – Но если они высказываются в подобном духе, значит, иначе заключить сделку не получится.

Я улетел в Испанию, где проспал как убитый пятнадцать часов в объятиях жены, затем под противным моросящим дождем поехал в студию, откуда позвонил Дику в Пальму.

– Все кончено, – заявил я. – Мы вне игры. Они хотят, чтобы нотариус заверил подпись Хьюза.

– Они тебе не д-доверяют? – От ужаса Дик аж слегка заикался.

– Разумеется, они мне доверяют. Они не доверяют Хьюзу.

– Как долго надо учиться, чтобы получить лицензию нотариуса? Я завтра же побегу записываться на курсы.

– Забудь об этом. Все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой. Через неделю я перезвоню им, в деталях опишу, как Ховард послал мое разлюбезное издательство на все четыре стороны, вернусь к своему роману, а ты закончишь "Ричарда Львиное Сердце". В общем, интересный жизненный опыт.

– Я тебе не верю, – смеясь, заявил Дик. – Ты снова меня дурачишь, как в тот раз, когда заливал, будто бы Беверли накинулась на тебя: "О, снова эта тупая штука об авторизованной биографии Ховарда Хьюза"? Что на самом деле произошло? Не надо смеяться, Клифф, я слишком нервный для твоих шуток. Да и не спал нормально три недели.

– Я не шучу. – Мне пришлось повторить всю историю, пока мой друг наконец-то поверил мне. – Мы вылетели из игры. Может быть, и к лучшему. Мы всегда считали эту затею сумасшедшей; ждали, что в плане обнаружится изъян, и вот теперь знаем, где он. Я выбросил две штуки баксов на путешествие в Мексику, а теперь им, видите ли, нужна заверенная нотариально подпись в контракте.

– А ты не можешь...

– Нет, не могу. Забудь об этом, Дик. Игра закончена.

Если до этого я еще заигрывал со всякими иллюзиями, полуоформленными мыслями, бродившими в моей голове, обманывал себя, что на самом деле всего лишь подчиняюсь дуновениям попутного ветра – "если они купятся, замечательно; если нет, ну и хрен с ним", – то к тому моменту, когда я вернулся на Ибицу, все подобные настроения исчезли, как снег под весенним солнцем. Во время разговора с Диком на сердце у меня было легко, так как выбора нам не оставили. Но в душе не проснулось ленивое счастье, чувство облегчения, ощущение, что меня отодвинули от края, по-видимому, ужасающей аферы. В конце концов, мы затевали мистификацию, а не преступление. В моей душе разливалась желчь разочарования.

Вернуться к работе над романом было тяжело. Я перечитывал главы, отбросил идею части, которую еще только предстояло написать, – а потом снова предавался мечтам, представляя, что было бы, если бы юридический отдел "Макгро-Хилл" не столь ревностно и разумно относился к своим обязанностям. Чтобы занять время, ознакомился с тремя биографиями Ховарда Хьюза, купленными в Нью-Йорке: "Застенчивым миллиардером" Альберта Гербера, "Ховардом Хьюзом" Джона Китса и книжкой "Ховард Хьюз в Лас-Вегасе" Омара Гарисона. Опусы Гербера и Гарисона были полной чушью. Они упирали на сенсационность, плевали на факты, а материалы, в основном, черпали из газетных статей и интервью с безымянными "друзьями" и "надежными источниками". Труд Китса внушал больше уважения, он демонстрировал хоть какую-то попытку создать полноценную биографию. Но, так как информации о Хьюзе было крайне мало, читать сей кирпич было скучно до зевоты.

После того как прошло положенное число дней, я позвонил Беверли Лу и на этот раз решил перевести стрелки.

– Он позвонил, – излагал я, – и я сказал, что Джеле хочет нотариально засвидетельствованный контракт. Не пойдет. Он сказал мне то же, что и сенатору Брюстеру в сорок седьмом году, когда они хотели заставить его привезти на слушания в Вашингтон Джонни Мейера. Тогда Ховард ответил: "Нет, не думаю, что сделаю это". – Беверли хотела вмешаться, но я упорно продолжал гнуть свою линию: – У него есть знакомый нотариус в ближайшем круге подчиненных, но тот, похоже, не посвящен в существование проекта. И Ховард заявил, что будь он проклят, если зайдет хотя бы в кондитерскую Нассау. Увы, придется обо всем забыть. Я напишу о своей мексиканской поездке в мемуарах.

– Да послушай ты! – возбужденно заорала Беверли. – Я пытаюсь тебе сказать! Юристы поставили это условие, ни с кем не проконсультировавшись. Тупые перестраховщики! Просто забудь обо всем этом крючкотворском бреде! Если раздобудешь подпись Октавио на контракте, если он просто подпишет его в твоем присутствии, этого будет достаточно.

– Это кто решил? – спросил я.

– Все.

– Ну, – важно заявил я, – к счастью для вас, он пообещал перезвонить мне, на случай, если кто-то вознамерится изменить свое решение. Ховард слегка расстроился, но думаю, что смогу успокоить его.

– Мы рассчитываем на тебя, – напряженным голосом ответила Беверли.

Я глубоко вздохнул и затем произнес:

– Вы можете на меня надеяться.

Повесив трубку, я издал боевой клич радости, а потом без отлагательств набрал телефон Дика.

Он прилетел на Ибицу через два дня, в полном восторге. Я снова сравнил письма, написанные мне Хьюзом, с образцом, представленным в "Лайф", и решил, что вторая версия сойдет для непредвзятого взгляда, но вот с экспертами дело обстояло иначе. Поэтому следующие два дня пришлось прокорпеть над третьей версией и прервать свой эпохальный труд, только когда подошли к концу запасы желтой бумаги. "Вот, так-то лучше", – решил я, воспроизведя всю мазню и кляксы, которые наделал во второй версии писем.