Дмитрий Липскеров - Осени не будет никогда

— Полковник фээсбэ! — собрал начальник отдела мозги воедино.

— Уверена!

— Так он же вас спас! Неувязка!

— Грузин. Другой менталитет. К тому же Душко его оскорбил, а тот, в свою очередь, грозил смертью!

— Немыслимость какая! — полковник тер покрасневший лоб обеими ладонями и думал, что делать. С одной стороны, Душко пропал реально, но чтобы полковник-силовик взял пацана на расправу… Не укладывалось в голове… Вдруг подстава?.. С этой болонки станется! И я буду дослуживать в каком-нибудь солнечногорском ГИБДД. А если правда, а я не среагировал на сигнал… К тому же Душко был свой парень, и Журов испытывал к нему почти личные чувства, как, впрочем, ко всем своим сотрудникам… Хрен с ним, решил полковник. Пусть Солнечногорск, а так, может, парня спасу!..

— Решайте же скорее!

— Адреса Зурика знаете?

— Дачу и квартиру найду!

Полковник снял телефонную трубку и набрал номер. На том конце его приветствовали по-приятельски. Когда-то вместе душманов валили.

— Тут дело такое, — объяснил Журов. — В два адреса надо заехать…

— А чего ОМОН?

— ОМОН не сработает. Твои пацаны нужны…

— А что такое?

— Полковника фээсбэ брать будем!

— Охренел! Знаешь, кто у нас Президент?

— Есть версия, что он мальчишку моего рядового грохнул.

— Сучара! Властью обжираются, как колбасой!.. Через семь минут заеду за тобой!

— В какой адрес первым поедем? — спросил Сашеньку Журов.

— Мне кажется, что на дачу…

— Направление?

— Естественно, Рублево-Успенское…

Это была какая-то американская машина, сделанная по спецзаказу. Без окон, с экранами, демонстрирующими пейзаж за бортом. Восемь парней, лет по двадцать пять, все одного роста и на одно лицо. Такие маленькие ребята — наверное, чтобы их больше в машину помещалось. И такие же крохотные у них автоматы, как игрушечные…

Сашенька чувствовала приток адреналина, заставляющий сердце стучать активно, а нутро испытывать страх. Впрочем, к страху она за несколько дней почти привыкла.

Главным в машине был самый маленький ростом, и что самое интересное, тоже кавказец, может быть, армянин. Казалось, что они едут на пикник. Армянин все время травил Журову анекдоты, а тот посмеивался в ответ.

— Северцев! — обратился в переговорное устройство командир спецназа. — Газку прибавь!

— Пробка, — ответило радио нерадостно.

— Так у тебя мигалка есть, радость моя!

— Здесь у всех мигалки, товарищ командир!

— Ну, это, бля… — развел руками в черных кожаных перчатках армянин. — Врубай сирену!

Завыло по всей округе так, что торопящиеся к обеду чиновники прижались к обочине, вероятно, подумав, что президентский кортеж на шашлык торопится, а когда опомнились, спецназ уже сворачивал в Раздоры.

— Где? — поинтересовался армянин у Сашеньки.

— Через два дома налево, — ответила она.

— Красивая! — не удержался спецназовец.

— Пацана нашего девушка! — улыбнулся Журов.

Сашенька на мгновение вспыхнула, но также быстро и погасла, так как машина было уперлась в обитые листовым железом ворота дачи Зураба, но после ленивого «давай» Северцев вдавил педаль газа в пол и снес средневековое заграждение, словно картонное. Посреди двора спецавтомобиль затормозил, и из него стали выпрыгивать мальчики, которые без единой команды окружили дом и на показанные командиром три пальца синхронно бросили во все окна шумовые гранаты.

Сашенька оставалась в машине и почему-то весело думала, что кто-то из министров-соседей, кушая суп минестроне, обделался прямо на месте.

Душко обнаружили в подвале дома голого и всего окровавленного.

— Жив, сынок? — вскричал Журов.

Парень лишь простонал в ответ.

— Жив! — подтвердил себе Журов. — «Скорую»! — заорал. — Баба же твоя врач!

«Скорую» вызвали, но, кроме Душко, на даче никого не было.

— По домашнему адресу проверим! — определился армянин.

Двух малышей-спецназовцев оставили на даче на всякий случай, закинули мычащего Душко на заднее сиденье, где он ужасно мучился от боли, от того, что голый, и еще кой от чего.

— Навстречу «скорой» его вывезем! — предложил армянин. — А-то та пока пробьется!..

Они рванули к Москве, два боевых друга, оба радостные, что не зря операцию затеяли без согласования, а значит, оба на своих постах останутся.

Журов даже прослезился, глядя, как Сашенька обкладывает ватными тампонами зад Душко, думал, что, если звезды сойдутся, то и министерство с секретаршей от него никуда не денутся! Если же нет, ему и в родном, Тверском, отлично служится. Все сотрудники — герои!.. Конечно, хватанул! Вспомнил Пожидаева, Хренина и еще с десяток хлопцев. Погрустнел…

— «Скорая»! — предупредил водитель Северцев.

— Тормози ее!

Быстро перенесли Душко в «03», развернулись поперек дороги, прикрытые машиной спецназа, и каждый отбыл по своим делам. Спецназ брать Зурика, а «скорая» в Склиф, спасать жизнь милиционера.

— Вы — кто? — спросили Сашеньку в приемном покое.

— Я… Я знакомая!..

— Знакомым здесь нельзя!

— Я — врач!

— Тогда объясните, что с ним?

Сашенька предполагала, но не была уверена, попросила в первую очередь рентген сделать.

— Сделаем! — ответили ей и увезли Душко, которому к этому моменту стало не на шутку плохо, так, что он временами отключался от мировых событий.

После операции музей института Склифосовского обогатился несколькими экспонатами-жемчужинами. Первый — рентгеновский снимок! Далее хирург Быков поочередно достал из заднепроходного отверстия пациента железнодорожный вагон с надписью «Мука», затем цистерну с бензином, пару засыпных сцепок и, конечно же, локомотив с красной звездой.

Милиционеру все аккуратненько зашили, персонал представил его первый стул, и все в едином порыве поморщились.

— Жестокая у нас Родина! — дал оценку произошедшему хирург Быков…

Зурика брали просто.

Позвонили в дверь, он открыл, получил прикладом автомата в грудь, чуть наклонился, а вторым ударом ему сломали ключицу, заставив грузина упасть на колени.

— Вы что?!. — прошипел он. — Я полковник фээсбэ…

— Да хоть Моссада! — рыкнул армянин, дав грузину ногой в лоб.

Теперь арестованный лежал на спине, но сознание не терял.

Крепкий, подумал Журов, и зачем-то вспомнил лысого.

— К себе возьмешь? — поинтересовался армянин, когда Зурика упаковали по полной программе.

— Тебе-то он на хрен нужен! — ответил товарищ.

— О'кей! Мы тебе его закинем по дороге! Бумаги потом дошлешь! — и уже в отделе: — Смотри, осторожнее!

Грузина отнесли в камеру, где наложили на ключицу гипс. Дали полежать в темноте до следующего утра…

Душко пришел в себя и почему-то заплакал. Вероятно, так наркоз отходил.

Сашенька тоже хотела было заплакать, но не получилось.