Далия Трускиновская - Коломбине дозволено все

Прямо перед ней толпа заслонила самый большой стенд. Чуя неладное, Лариса вклинилась в толпу и увидела сложную композицию из разного формата снимков. В ней царили двое – Лариса и озеро.

Было там много интересных затей, но Лариса уставилась на свою фигуру на мостках, полупрозрачную, тающую и все же, как ей с перепугу показалось, страшно узнаваемую. А потом перевела взгляд на другие – и удивилась собственному лицу.

Рыболов оказался художником. Он углядел в Ларисе то, что она пыталась усердно спрятать от посторонних, – нежность, порывистость и доверчивость, совершенно лишние в деловой женщине вообще и в старшем корректоре в частности. Но не знал рыболов о вмешательстве пестрого демона. И потому грустно сказала себе Лариса, чувствуя, что стоит на пороге бурных событий, – ну что же, я была очень даже недурна…

Ее тихо тронули за плечо. Ожидая явления рыболова, Лариса повернулась и увидела женщину чуть повыше себя ростом, яркую и красивую.

ЛАРИСА (на всякий случай). Здравствуйте…

ЖЕНЩИНА. Добрый день. Познакомимся. Элина Мансурова. Если бы мы не встретились здесь, я бы сегодня пришла к вам в редакцию.

Красавица Элина улыбнулась, от глаз разбежались морщинки, и Лариса поняла, что красавица ей в матери годится.

ЭЛИНА. Через месяц республиканский конкурс. А я ваше лицо десять лет искала. Соглашайтесь. Не пожалеете. Гарантирую съемки на Центральном телевидении. Ну, и классные прически на всю оставшуюся жизнь.

Лариса обалдело слушала.

ЭЛИНА. Тренировки вам назначим, когда вам удобно. Утром? Вечером? Пожалуйста! Но тренироваться будем каждый день. Тем более, что вам надо немного подлечить волосы.

Лариса пришла в себя, сделала независимое лицо и по-деловому договорилась с Элиной. Она уже собралась бежать на работу, но у дверей наткнулась на рыболова – с рукой на перевязи, в окружении группы почтенных товарищей.

ЛАРИСА. Мишка! Что ты натворил?!?

РЫБОЛОВ. А что, не угодил?

ЛАРИСА. Боюсь, что по гроб жизни угодил… А с рукой что?

РЫБОЛОВ. Ерунда. Со слона свалился.

ЛАРИСА. От-ку-да?…

РЫБОЛОВ. Ну, в цирке был, дрессировщицу снимал, пригласили на слоне покататься. Я сдуру и залез. Тут тебя мой коллега ищет.

И Лариса увидела в группа знакомое лицо – с мудрым взглядом чистых голубых глаз, приятное, обрамленное седой бородой. Рыболов представил их друг другу, и Лариса услышала фамилию, вслед за которой привыкла читать: лауреат международных конкурсов, почетный член фотообществ Австралии, Канады и Венесуэлы, или что-то подобное.

Знаменитость поцеловала руку Ларисе и наилюбезнейше осведомилась, не согласится ли прекрасная дама попозировать? Знаменитость, видите ли, приглашена участвовать в парижской фотовыставке, и Лариса прекрасно вписывается в сказочные замыслы знаменитости.

Лариса откровенно разинула рот. Потом вспомнила, что есть ведь и такой способ шутить – без улыбки. Но розыгрышем вроде не пахло. Она с таким изумлением заглянула в глаза рыболову, что он невольно расхохотался, да еще имел нахальство сообщить знаменитости причину смеха.

ЗНАМЕНИТОСТЬ. Но, милое дитя, раз Мишке Реутову повезло с вами, пусть и мне повезет. Теперь-то я понял, зачем он все это затеял!

И Лариса узнала, что Реутов за три дня до открытия выставки принялся полностью перекраивать экспозицию с учетом новых работ.

ЗНАМЕНИТОСТЬ. И подумать только, что вас отыскал именно этот специалист по танкам и бронетранспортерам! Ну так как же, вы окажете мне честь?…

За спиной Ларисы раздались странные звуки, будто несколько человек сразу лишились дыхания и ловят губами воздух. Она обернулась и увидела секретариат, промышленный отдел и отдел трудового воспитания, в полном составе примчавшиеся на выставку. Они слышали все. И, разумеется, ответ у Ларисы мог быть только один.

ЛАРИСА У меня в планах подготовка к всесоюзному конкурсу парикмахеров-модельеров. Ежедневные тренировки, вы понимаете… Но если – Париж, и если это не отнимет слишком много времени, то я принимаю ваше предложение.

И Ларисе была вручена визитка на английском языке.

Время первого сеанса Лариса назначила мгновенно – сразу же после тренировки, пока еще будет цела прическа. И она уже направилась к дверям, но группа почтенных товарищей, приведенных Реутовым, окружила ее. То, что предложили они, уж вовсе выходило за все мыслимые рамки. Это оказался коллектив художников трикотажной фабрики. Ему удалось, поднатужившись, разработать коллекцию моделей, которые, если бы запустить их в производство на уровне опытных образцов, определенно переплюнули бы фирму «Адидас». Для этого требовалось дельное сырье, но главным образом – импортные красители. От показа в Москве зависело, получат ли на фабрике эти самые красители. И почему-то сегодня все вдруг уперлось в проблему манекенщиц…

Лариса бодро поддержала разговор, поразив художников знанием тонкостей производства. Дело в том, что читанный на прошлой неделе материал о коллекции был сокращен ровно наполовину, в газету попали полтораста оптимистических строк, а размышления о конкурентоспособности остались в гранках, где их и изучила Лариса. Так что важность московского показа она понимала. Поэтому, когда ей предложили сняться для фирменного буклета, она, несколько свыкшись со своей внезапной фотогеничностью, сразу согласилась. Оказалось, ее ждала еще одна авантюра – роль манекенщицы, с недельным выездом в Москву

Лариса видела, что вокруг нее творится какая-то фантасмагория. Но ведь просила же она повелительницу Коломбин о том, чего в своей жизни не знала, – об успехе, о признании своих женских достоинств, о яркой и нарядной жизни. Просила. И сбылось.

Поэтому Лариса лишь небрежно усомнилась, отпустят ли ее с работы для такой надобности. На что художники заявили, что такая мелочь ее не должна беспокоить. Главное для нее – красиво выйти на подиум. А вопрос московского показа решается на уровне министерств. Так что Лариса может не беспокоиться.

Однако время поджимало, и Лариса помчалась в редакцию. По дороге она сообразила, что список поклонников ее красоты подозрительно совпадает со списком материалов в субботнем номере газеты. И она принялась лихорадочно вспоминать, кому еще бросила вызов в тот вечер.

Конечно, следовало полюбезнее проститься с Реутовым, заварившим эту великолепную кашу, все-таки столько времени и энергии он потратил на снимки. Но Лариса была убеждена, что невезучий Реутов все равно обижаться не станет. Ибо не избалован, как Кологрив, хотя и втрое талантливее… Стоп! Жуткая мысль пронзила Ларису – а какими же талантами, кроме административных, отличается красавец Кологрив? Когда тебя внезапно окружила такая куча талантливых людей, когда признали в тебе артистичность, поневоле взглянешь свысока на тех, кто окружал тебя раньше.