Далия Трускиновская - Коломбине дозволено все

Но тут всплески звона и песен захлестывают, и пропадают в коловерти повелительница Коломбин, очаровательный Арлекин и беспокойная героиня…

Гаснет разноцветная ночь, врывается утро, и я вижу, как Лариса закрывает окно и бредет к постели.

Разумеется, на работу она опоздала и примчалась, когда дорогие коллеги уже сидели на рабочих местах.

Лариса подошла к двери и прислушалась – разговор они вели довольно странный.

МАРИАННА. Я тоже хотела по совместительству. Нельзя – мы считаемся служащими. Вот и сиди на своей сотне.

ЗОЯ. У тебя хоть родители, не бросят.

ЛЮДМИЛА. Да, девочки, ситуация… Но я уже решила.

Видимо, пестрый сон еще не выветрился из Ларисиной головы – заглянув в дверь, она остолбенела. Коллег в комнате не было, а на стульях лежали здоровенные авоська, косметичка и фолиант.

АВОСЬКА. Хлебнешь горюшка…

ФОЛИАНТ. Даже я бы не рискнула, а ведь у меня тылы обеспечены!

АВОСЬКА. И из редакции придется уходить.

КОСМЕТИЧКА. Перестаньте. Хватит. Я это и сама знаю.

Лариса встряхнулась. Наваждение стало таять, и на стульях обозначились бесплотные силуэты коллег, сквозь которые явственно виднелись окаянные косметичка, авоська и фолиант. Лариса встряхнулась еще раз и решительно вошла. Сон так и не исчез до конца. Но поскольку рабочий день начался и ждала куча гранок, она смирилась с тем, что смутно видит лица коллег.

Вскоре в дверях корректорской возник суровый Кологрив и потребовал Ларису Николаевну в кабинет.

ЛАРИСА. Вы же видите, Олег Дмитриевич, что мы очень заняты.

КОЛОГРИВ. Как только освободитесь, зайдите ко мне.

ЛАРИСА. Я освобожусь еще нескоро, Олег Дмитриевич.

Кологрив отбыл, а подчиненные с ужасом воззрились на Ларису.

ЛАРИСА. Ничего. Все в порядке. Читаем.

АВОСЬКА. Это из-за ошибки?

ФОЛИАНТ. Разве прошла ошибка?

КОСМЕТИЧКА (шепотом, на ухо Ларисе). Из-за меня?…

ЛАРИСА (всем сразу). Угу!

Через час Кологрив снова заглянул. И с тем же успехом.

На сей раз во взглядах подчиненных читалось благоговение.

АВОСЬКА. Ну, Лариска!… Ну, Лариска!…

ФОЛИАНТ. Он думает, что мы перед ним на задних лапках запляшем?

КОСМЕТИЧКА. Лариска, ты герой!

Налицо был бунт в корректуре, и вовсю он вспыхнул, когда Кологрив пожаловал в третий раз.

ЛАРИСА. Олег Дмитриевич, если вы имеете сообщить что-то по работе, то говорите. У нас три полосы, и все очень грязные.

КОЛОГРИВ. Но ведь вы только что ходили пить кофе!

Корректура переглянулась – замред унизился до подглядывания.

АВОСЬКА. В инструкции сказано, что наше время посещения буфета – от половины седьмого до семи. Мы в него уложились.

КОЛОГРИВ. Найти пять минут, чтобы зайти на минутку…

ФОЛИАНТ. Лариса, только что пришел официоз. Если мы немедленно не прочтем его и не дадим на правку, будет опоздание!

КОЛОГРИВ. Лариса Николаевна, я совершенно официально прошу вас зайти ко мне в кабинет!

КОСМЕТИЧКА. Лариска, полоса лежит, а в цехе ругаются!

Столкнувшись с бунтом, Кологрив растерялся. Корректура, готовая к бою, ждала. Он сверкнул глазами и вышел.

Кологрив знал, что Лариса должна уходить последней. Он засел у себя в кабинете и стал ждать. А дождался он в итоге подвыпившего Мошкина, который забрел в редакцию перехватить трешку.

МОШКИН. Привет! Дай до понедельника трюндель. Ждешь?

КОЛОГРИВ. Держи. Жду.

МОШКИН. Серьезно тебя припекло. Я думал – врут бабы. А ты действительно – сидишь, ждешь. Уму непостижимо. Нонсенс.

КОЛОГРИВ. Кто – врет? Чего – врет?

МОШКИН. Ну, в конторе насчет тебя!

КОЛОГРИВ. Топал бы ты домой, соратник…

МОШКИН. Я-то пойду, а ты-то ждать будешь! И надо же – такую обузу…

КОЛОГРИВ, Какую еще обузу?

МОШКИН. Да ты забыл, что ли, что у нее двое детей?

КОЛОГРИВ. Это у кого же… двое детей?…

МОШКИН. Да у этой твоей… у невесты!

Ошарашенный Кологрив выразился совершенно нецензурно. Мошкин от неожиданности ответил ему тем же. И оба тупо замолчали. Кологрив первым делом подумал, естественно, что пронюхали о его шашнях с Людмилой и, как всегда в таких случаях, редакционное общественное мнение во главе с корреспондентом Еленой встало на защиту нравственности.

Кологрив решил сопротивляться.

КОЛОГРИВ. Насчет детей – враки. В ее возрасте не положено иметь двоих детей. И о свадьбе между нами тоже речи не было.

МОШКИН. Ну, ты даешь! А в каком же возрасте положено?

КОЛОГРИВ. Ну, не в двадцать же лет!

МОШКИН. Ей – двадцать лет? Ни фига себе! Здорово ты попался!

КОЛОГРИВ. Сколько же, по-твоему?

МОШКИН. Тридцать шесть! Мы в один год в контору пришли.

Кологрив почуял неладное.

КОЛОГРИВ. Ну, вот что. Я, конечно, напозволял себе лишнего с Людмилой, но жениться не собираюсь. А все остальное – сплетни.

МОШКИН. Так ты еще и с Людмилой?… Бедная твоя Валька! Ну, ты и зверь! Ты что, всю корректуру решил оприходовать?

КОЛОГРИВ. То есть?… А на ком же вы меня тогда женили?

МОШКИН. На Зое, разумеется! Ты разве не делал ей предложение?

Надо отдать Кологриву должное – через несколько минут он очухался, выставил Мошкина и принялся восстанавливать все события прошедшего времени. Так он добрался до разговора с Ларисой насчет возможных сплетен. Кологрив понесся в корректорскую.

Разгон Ларисе предстоял основательный. Валентина узнала во вчерашних чудесах женский почерк. Башмак, в самый разгар стычки свалившийся с антресолей, укрепил в ней эту мысль. Кологрив был вынужден лезть под потолок за одежкой, а как она туда попала, объяснить, конечно, не смог. Так что было ему за что костерить Ларису, а тут еще сватовство к Зое прибавилось!

Но корректура явила пример величайшей солидарности. Она поднажала и сдала полосы в печать, как раз когда Кологрив разбирался с Мошкиным. И все сразу же смылись.

Одураченный Кологрив с рычанием понесся к своей машине.

Ларисиного адреса он не знал, помнил только перекресток, куда подвозил ее. Здраво рассудив, что ушла она недавно, а троллейбус ходит редко и медленно, Кологрив понесся в погоню.

Он действительно застал Ларису на остановке. Но тут непривычный к приключениям Кологрив сделал непростительную глупость – он прямо из машины ее окликнул.

Увидев его сердитое лицо, Лариса первым делом перепугалась. Видно, здорово ей удалось его разозлить, если понесся следом! Лариса шмыгнула за угол. Там между высотными домами нового микрорайона петляли асфальтовые дорожки, вдоль которых уже выросли достаточно высокие сирень и жасмин. Кологриву пришлось припарковаться и преследовать Ларису пешком. Но он упустил след и понесся наугад.

Скрывшись, Лариса вновь осмелела и сообразила, что удирать, пожалуй, не стоило – Кологрив бы не затеял драку посреди улицы. Но раз уж игра началась – пусть побегает, ему полезно! Ведь говорила же Ника о грядущем пузе! Опять же, ему надо остыть после запирательства в ванной и прочих неприятностей. Так что беги, красавец Кологрив, и обретай спортивную фигуру!