Наталия Полянская - Кот, который приносит счастье [litres]

– А у нас вот имеются… представители. Я не хочу отделять себя от народа. Просто есть люди, которые больше люди, а есть… – Он замолчал, пытаясь подобрать точное определение.

– Грибы? – предложила Маша. – Бактерии?

– Нет, тоже люди, конечно. Люди, которых, к сожалению, большинство. В их картине мира что-то сломалось, и они никого не любят, даже себя.

– Вот это вы точно сказали.

– Слушай, а давай на «ты» перейдем, – вдруг предложил Егор. – У нас тут такой заговор, смешно друг другу выкать, в самом-то деле!

– Точно, – согласилась Маша. – На «ты» так на «ты». Ну вот, ты спросил… Если сейчас сразу отвечать, то я ставила бы на Вениамина. Очень уж он обижен на судьбу. Считает явно, что бедность не заслужил, хотя на самом деле он не бедный…

– Он нормальный, я уже говорил. Многие так живут и счастливы. Находят радость в работе, других людях. Но Веня несправедливо обижен, понять бы еще на кого… На вселенную, вестимо. Ладно, он самый явный кандидат, а остальные?

– С остальными сложнее, – Маша развела руками. – Да я ведь не детектив, Егор. Я больше по зверушкам. Вот по этому меховому пельменю. – Она погладила мейн-куна, который задремал на соседнем стуле. – Сейчас ему хорошо, он умиротворен, сыт, но не спит полностью, контролирует обстановку. Видишь, кончик уха подергивается? А когда у вашей Фаины подергивается нос, черт знает, что это значит… Может, она расстроена, может, ненавидит весь мир, а может, хочет нам всем навалять за то, что ели каре ягненка. Она ведь вегетарианка?

– Да, убежденная.

– Я видела, что она ничего не ела, кроме салата.

– Ее сначала Тарас и Алена очень сильно подкалывали по этому поводу, когда она в вегетарианство ударилась, но потом перестали. Фаину дразнить бесполезно. Она не особо обижается, но начинает читать лекции о необходимом образе жизни, а от ее манеры излагать мухи на лету дохнут.

– Ясно, что ничего не ясно, – сказала Маша. – Мне вот только интересно одно: в доме что-нибудь пропало?

– Я задержусь до завтра, – сказал Егор, – и проверю.

По воскресеньям у Виконта в расписании стояло купание. Ирина предупредила Машу, что кот любит водные процедуры, но не объяснила, насколько. Просто показала, где стоят кошачьи шампуни, сообщила, что Виконт предпочитает мыться в ее, то есть хозяйской, ванной с джакузи, да и все. Маша пожала плечами: джакузи так джакузи, любой каприз за ваши деньги.

Она и раньше многократно купала котиков, и, несмотря на то что хозяева уверяли, будто их животинки – страстные водолюбы, на деле это далеко не всегда оказывалось так. Поэтому Маша основательно подготовилась, надела толстые перчатки, шорты и футболку, которых не жалко, подхватила шлявшегося по коридору Виконта под пузо и затащила в ванную.

– Сейчас купаться будем, – сообщила она коту очевидный факт и усадила на бортик. – Сопротивление бесполезно.

Однако Виконт и не собирался сопротивляться. Увидев льющуюся воду, кот пришел в восторг и спрыгнул в ванну. Вода доходила ему до пуза. Виконт принялся бродить туда-сюда, завывая от удовольствия, а потом лег так, что из воды только морда торчала.

Маша обалдела:

– Так ты у нас водоплавающий? Вик, а что будет, если тебе побольше воды напустить?

– Мау, – выразился кот.

Рискни, дескать.

Маша рискнула.

И Виконт принялся плавать. Он нарезал круги по джакузи, а когда Маша решила, что хорошенького понемножку, и выпустила немного воды, обиженно уселся на задницу и завыл.

На вой пришел Егор.

– Купаешь голубчика? – Он заглянул в ванную и узрел обиженного кота. – Не хочет?

– Наоборот, плавать хочет. Не кот, а утка.

– Ну, так пусть плавает, напусти ему еще воды. Слушай, Маша… – Вид у Егора был какой-то озабоченный. – Осмотрел я все. И скажу тебе, опять наш вор подсуетился. Очередная статуэтка пропала.

– Как пропала? – ахнула Маша.

– Да так же, как и все предыдущие! Стояла на комоде в коридоре первого этажа. А теперь не стоит.

– Так, может, ее Валентина Матвеевна куда-то переставила?

– Спрашивал, не переставляла. Очень обеспокоилась, ведь это не первый случай, да и то, что вещи начали пропадать, обнаружила именно Валентина Матвеевна… И тетя точно помнит, что два дня назад статуэтка на месте была. Пастушка с ягненком, начало двадцатого века, Франция. Цена около пятидесяти тысяч рублей.

– И, конечно, мы проворонили, – удрученно сказала Маша. – Вчера все выходили из комнаты во время обеда и после, когда Калерия десерты принесла…

– Угу. В туалет и курить – это Алена, она одна курит. Но она вроде на крыльце дымила, там рядом пепельница…

– Могла там. А могла и не там. То есть подозреваемых у нас по-прежнему четверо.

– Вопрос в том, как статуэтку увезти. Хотя… все с сумками, Вениамин с портфелем, а у Фаины вообще рюкзак…

– Вот-вот, – подтвердила Маша, – в таком рюкзаке можно хоть половину дома вынести.

Оба задумчиво посмотрели на Виконта.

Кот плавал, время от времени взмякивая. Видимо, благодарил судьбу за счастье грести лапами.

– Ладно, – вздохнула Маша, – что будем делать?

– Я предлагаю пойти ва-банк, только сначала получу разрешение тети Иры. Сделаем так. Пригласим наших подозреваемых отдохнуть в доме несколько дней, начиная со следующей субботы. Типа тетя Ира извиняется, что так получилось, она не может устроить полноценный семейный сбор, но вот конкретно этих племяшек очень любит и приглашает. Я бы еще кого-то из братьев и сестер зазвал для комплекта, да вот беда, не все в Москве сейчас. Большинство наших за границей живет… Так что придется справляться нам с тобой. Как тебе идея?

– Ты, конечно, меня извини, но… Мне кажется, мы с тобой – ужасные дилетанты. Может, у тебя в полиции знакомые есть? С кем-то таким посоветоваться?

– Это можно, да только дело безнадежное. Тут повсюду полно отпечатков всех нас. Может, и я сам эту статуэтку трогал, не упомню. Показания никто не даст. Ну, и сделает полиция вывод: причуды богатых, сами разбирайтесь. Нет, в правоохранительные органы надо обращаться только в крайнем случае. К тому же… – Егор замялся. – Понимаешь, я не хочу подводить тетю Иру. Если эта история вскроется, она расстроится очень. Это семейное дело.

– Кто-то тихо, по-семейному, тырит ценности. Понятно.

Маша открыла слив – не все коту масленица.

– Ладно, давай так. Твоя тетя по-прежнему против камер?

– Категорически!

– По-моему, мы творим ужасную глупость, – сказала Маша, набирая в ладошку шампунь и начиная намыливать млеющего Виконта. – Но тебе решать.

Егор тоже думал, что творит ужасную глупость.

Вообще он не так себе это представлял. Думал: уедет тетя в отпуск, а там черт с ними, с обещаниями! Понатыкать везде камеры, да и поймать вора в два счета.