Юн Фоссе - Трилогия

Еще лево руля, кричит он

Еще, кричит он

и Алиде чудится в его голосе злость, он подбегает по палубе

Держи прямо, черт побери, кричит он

хватает румпель и выправляет курс

Держи курс, черт побери, кричит Ослейк

а сам бежит по палубе и окончательно спускает парус

Лево руля, чуток, маленько, кричит он

и лодка медленно идет к причалу

Чуток право руля, кричит он

и лодка подходит бортом к причалу, а Ослейк стоит на носу со швартовом в руках, набрасывает петлю на причальный кнехт, затягивает швартов и закрепляет его в лодке, потом берет второй швартов и, хотя до причала довольно далеко, встает на борт, одним прыжком перескакивает на причал, закрепляет швартов на другом кнехте и таким образом подтягивает лодку бортом к причалу, а затем снова возвращается на палубу

Молодец, ловкая девочка, все прошло чин чином, говорит он

Ветер был в самый раз, и ты ловко орудовала, говорит он

В одиночку мне бы этак не управиться, говорит он

а Алида спрашивает, как бы он тогда причалил лодку

Да уж причалил бы, говорит он

Пришлось бы буксиром, говорит он

На веслах бы подвел лодку к причалу, говорит он

Как, спрашивает Алида

Подбуксировал бы яликом, на веслах, говорит он

а она слышит, что малыш Сигвалд горько плачет, наверное, уже давно, просто она не слышала, паруса и шкоты и как они все там называются шумели да Ослейк кричал, вот она и не слышала, думает Алида, идет в каюту, где в койке лежит малыш Сигвалд, лежит, и ревет, и мотает головой из стороны в сторону

Я тут, хватит реветь, говорит Алида

Хороший мальчик, хороший, говорит она

Хороший мальчик, говорит она

и поднимает малыша Сигвалда, прижимает к груди и говорит, Асле, может, ты слышишь меня, слышишь меня, Асле, говорит она и слышит, как Асле отвечает, что, конечно, хорошо ее слышит, он же всегда с нею, говорит он, и Алида садится, дает грудь малышу Сигвалду, и он сосет и сосет, а Алида слышит, как Асле говорит, что мальчонка-то проголодался, да, но теперь с ним все в порядке, говорит он, и Алида говорит, что теперь и с ней тоже все в порядке и пусть он теперь будет здесь, говорит она, и Асле отвечает, что он здесь, всегда с нею и всегда будет здесь, говорит он, и Алида видит, что в дверях стоит Ослейк

Накормить его надо, это верно, говорит он

Надо, говорит Алида

Понимаю, говорит он

Я пока начну относить вещи в дом, говорит он

Много чего накупил в Бьёргвине, говорит он

Соли, и сахару, и сухарей, говорит он

И кофею, и еще много чего, о чем поминать не стану, говорит он

а Алида слышит, как Асле говорит, что коли уж с ним случилось так, как случилось, то для нее лучше всего стать прислугой в Вике, тогда и у нее, и у малыша Сигвалда будет крыша над головой и пропитание, говорит он, а Алида отвечает, что раз он так считает, значит, так тому и быть, говорит она, ну а малыш Сигвалд перестает сосать, просто лежит, и Алида встает, выходит на палубу и видит, как Ослейк идет по склону к дому, на каждом плече по ящику, а поодаль на палубе она видит еще несколько таких ящиков да несколько мешков и думает, что вот здесь, в Вике, в Вике на Дюльгье, она теперь будет жить, она и малыш Сигвалд будут теперь жить в Вике, а долго ли, пожалуй, никто не скажет, может, она всю жизнь проживет в Вике, думает Алида, а что, наверняка так и будет, здесь, в Вике, она проживет всю свою жизнь. Ну и хорошо, думает она. Можно и здесь всю жизнь прожить, думает она. Алида перелезает через борт на причал и видит, что от причала вверх по склону ведет тропка, видит, как Ослейк отворяет дверь и входит в дом, и Алида тоже идет по тропке вверх по склону, а Ослейк выходит на крыльцо и говорит, как хорошо снова вернуться в родной дом, как хорошо увидеть родной дом, пусть и маленький, говорит он и идет вниз по тропке и говорит, что надобно еще многое отнести в дом, ведь в Бьёргвине он делает покупки на многие месяцы, говорит он, а Алида поднимается на крыльцо, входит в дом и видит печь в углу, стол и несколько стульев, лавку у стены, а еще полати, куда ведет лестница, видит дверь, наверное, на кухню, думает Алида и кладет малыша Сигвалда, крепко спящего, на лавку, а сама подходит к окну и видит, как Ослейк идет по тропке, с мешком на плечах, и она спрашивает у Асле, хочет ли он что-нибудь сказать, а он говорит, что все хорошо, лучше и быть не может, и Алида чувствует, что устала, очень устала, подходит к лавке, глядит на малыша Сигвалда, лежащего у самой стены, и так она устала, так устала, бесконечно устала, но почему устала-то этак, видать, все разом навалилось, думает она, сперва пешком шла в Бьёргвин, потом бродила по улицам города, потом плыла сюда, все, все разом, думает она, вдобавок Асле, который помер, а все равно здесь, все-все разом, думает Алида, ложится на лавку и закрывает глаза, она так устала, так устала, и вот она видит Асле впереди на дороге, и так она устала, так устала, почти что засыпает, а Асле стоит там, ведь шли они долго, пожалуй, несколько часов минуло с тех пор, как последний раз видели какой-то дом, и Асле наконец остановился

Вон там дом, давай поднимемся туда, говорит он

Надо отдохнуть, говорит он

Да, я очень устала и проголодалась, говорит Алида

Пока подожди тут, говорит Асле

и он ставит узлы на землю и шагает к дому, Алида видит, как он стоит у двери и стучится, потом ждет и стучится снова

Никто не отзывается, говорит Алида

Да, наверное, никого нет дома, говорит

Асле

и дергает дверь, но она заперта, и Алида видит, как Асле разбегается и плечом ударяет в дверь, слышится хруст и треск, дверь приоткрывается, и Алида видит, как Асле идет к дереву, достает нож, срезает ветку, а потом сует ее в дверную щель и нажимает, дверь открывается пошире, а он снова разбегается и ударяет в нее плечом, дверь подается, Асле распахивает ее, и Алида видит, как он стоит на пороге

Можешь теперь подойти, говорит он

а Алида так устала, так устала, она думает, что нельзя им вот так просто войти в чужой дом, и видит, как Асле входит в дом, а сама она все стоит и видит, как Асле опять выходит

Никто здесь не живет, и люди здесь давным-давно не бывали, говорит он

Мы можем остаться здесь, говорит он

Иди же сюда, говорит он

и Алида идет к дому

Теперь мы в безопасности, говорит Асле

а Алида просыпается, открывает глаза и видит, что в горнице, где она лежит, почти совсем темно, и видит Ослейка, темным пятном он стоит посредине, видит, что он раздевается, она закрывает глаза и слышит шаги Ослейка, он укрывает ее одеялом, а потом ложится на постель, под одеяло, и обнимает ее, прижимается к ней, и Алида думает, что, поди, так и должно быть, ну конечно, думает она, а потом думает, что ее обнимает Асле, и больше ни о чем думать не хочет, так она думает и лежит совершенно спокойно, и здесь, в Вике, так хорошо, дом не очень велик, но расположен красиво на травянистом склоне, кругом зеленые холмы, сеновал же поставлен чуть ближе к морю, а там устроены лодочный сарай и причал, и у причала пришвартована Ослейкова лодка, да, здесь совсем неплохо, и овцы пасутся окрест, и корова стоит в хлеву, Ослейк подоил ее, в кухне подле печи стоит молоко, говорит он и спрашивает, умеет ли она доить корову, да конечно же умеет, ну а коли она чего не умеет, он ее научит, всему научит, чего она не умеет, а он сам умеет и что может пригодиться, всему он ее научит, ей будет здесь хорошо, говорит он, ведь он будет работать, делать все, что положено мужчине, говорит он, за ним дело не станет, говорит он, он будет работать, уж что-что, а работать он умеет и, пока жив-здоров, и она, и мальчонка будут жить хорошо, говорит он, и ей не так плохо, даже чуточку хорошо, в самом деле, а снаружи море, и волны, и ветер, и чайки, что кричат, и все будет хорошо, говорит он, а чайки кричат, и ей больше не хочется слышать их крики и его слова, а дни идут, и один похож на другой, овцы, корова, рыба, и на свет рождается Алес, такая замечательная девочка, у нее вырастают волосы и зубы, она смеется и улыбается, и малыш Сигвалд тоже растет, взрослеет, и он так похож на ее отца, каким она помнит его, помнит его голос, когда он пел, а Ослейк рыбачит, ходит под парусом в Бьёргвин с рыбой и возвращается домой с сахаром, солью, кофеем, игрушками, башмаками, водкой, пивом, солониной, а она стряпает картофельные клецки, и они коптят и вялят мясо и рыбу, а годы идут, рождается Младшая Сестренка, такая светленькая, и волосы у нее такие красивые, а дни похожи один на другой, и по утрам холодно, но печь хорошо греет, и приходит весна со светом своим и теплом, и лето с жарким солнцем, и зима с темнотой и снегом да дождем, то снег, то опять дождь, и Алес видит Алиду, вон она стоит, вправду стоит, стоит посередь ее кухни, у окна, старая Алида, но ей же нельзя там стоять, нечего ей там делать и стоять нельзя, она ведь давно померла, а браслет, который она никогда не снимала, тоже на ней, золотой, с синими камушками, нет, негоже этак, думает Алес, встает, отворяет кухонную дверь, проходит в горницу, затворяет за собой дверь, садится в свое кресло, кутается в шерстяной плед, глядит на кухонную дверь и видит, как дверь отворяется, входит Алида, закрывает за собой дверь и стоит здесь, у окна в горнице, но ведь нельзя мамаше так делать, думает Алес, закрывает глаза и видит, что Алида выходит во двор в Вике, выходит вместе с ней, держит ее за руку, а с ними выходит и братец Сигвалд, и все они стоят возле дома, и Алес видит, как папаша Ослейк идет по тропке от причала, а в руках у него скрипичный футляр, и видит она, как братец Сигвалд бежит навстречу Ослейку