Ева Север - Трасса Ноль

Через час Яна проснулась, потому что в палатку закрался добрый запах пшенной каши со сгущенкой. Еще не открывая глаз, она улыбнулась. Целую секунду у нее получилось балансировать в счастливом полузабытье. И только потом холодная лапа безысходности привычно стиснула желудок.

«Ты все знаешь. От этого так просто не убежать, верно?»

Яне отчаянно захотелось снова провалиться в сон.

– Бэби, подъем! Завтрак проспишь!

Дразнящий голос Сида так и хлестнул безжалостностью.

На перевал поднимались по склону, сложенному из гигантских камней. Сид шел впереди, но то и дело останавливался, чтобы подать Яне руку:

– Ступай осторожно, камни танцуют…

Яна с молчаливой благодарностью опиралась на его руку. Ей становилось дурно от одной только мысли, что будет, если она оступится и покатится вниз.

– Не дрейфь, бэби, – Сид легко рассмеялся. – Хочешь идти на Север – научись ходить по курумнику.

Яна едва не споткнулась – так резко накатило ощущение дежавю.

Подъем закончился неожиданно. Просто в один момент они перевалили через гребень холма – и замерли, захваченные врасплох.

Кругом было так много открытого пространства, что оно ошеломляло. Солнце здесь лупило вовсю, а ветер свистел в ушах, сбивая с толку.

– Оглянись, бэби!

Яна посмотрела назад. Долина, в которой они ночевали, сейчас была как на ладони. Суровый северный пейзаж: камни да мох, ни единого человека кругом.

– Куйва-а-а-а!!!

Победный клич Сида тут же подхватил ветер и унес дальше, швыряя о склоны гор и преломляя эхом.

На секунду Яне показалось, что Сид сошел с ума. Впрочем, ей часто так казалось. Она только осторожно спросила:

– Кто это – Куйва?

– Скоро увидишь, – загадочно хмыкнул Сид.

Они двинулись дальше. Воздух на плато был студеный, но дышалось легко, хотелось раскинуть руки и обнять весь мир.

Они шли вперед, а перед ними медленно ползли их длинные, горбатые от рюкзаков тени.

– А мы не заблудимся? – выговорила Яна и тут же ощутила, что ее будто окатило ледяной водой.

Ощущение дежавю навалилось с новой силой, буквально захлестнуло с головой.

Вдох, выдох… Реальность вокруг бледнеет, словно проваливаясь в небытие, растворяясь в золотистом тепле чьих-то кошачьих глаз…

…Двое с рюкзаками идут через перевал, а утреннее солнце золотит мокрые камни, воздух студеный и чистый. Тут и там раскиданы пирамидки из камней. Как только не рушатся на таком ветру?

– Мы не заблудимся?..

Голос Сида донесся до нее издалека, словно сквозь толщу воды (или времени?).

– Здесь дорога одна…

– По турикам, – закончила Яна хором с Сидом.

– Правильно! – Он озадаченно покосился на подругу, но тут же расхохотался. – Как догадалась? Знала, как они называются?

Яна беспомощно прикрыла глаза. Вдох-выдох…

«Это все уже было! Я это видела!»

Она почувствовала, как сводит скулы от ужаса и тоски. И все же, отказываясь верить, она выговорила бесцветным голосом:

– Нам бы только на медведя не нарваться.

– Медведь – еще не самое страшное в этих местах!

Легкий смех Сида снова разносится над перевалом, рождая эхо вдали.

– Я тебе вечером одну байку расскажу…

Яна зажмурилась и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.

«Я это все уже видела! Все было так, но не так!»

Дождливый вечер, бар с клетчатым полом… Те же картинки, только без сосущего чувства отчаяния. И тогда не было этого рвущего душу одиночества.

«Это нечестно! Мне обещали по-другому!»

Что-то щелкает в голове, и Яна видит картинку словно сверху и издалека. Бесконечная каменистая пустошь, залитая солнцем, по ней ползут две фигурки с рюкзаками. Поменьше, серый, ее, а тот, что побольше, – фиолетовый, украшенный лентами и значками, с болтающимся снаружи котелком – Сида. Далеко перед фигурками летит полубезумный, совсем мальчишеский смех.

Сверху и издалека и не разглядишь, что что-то не в порядке. Не учуешь, как заходится тревогой сердце, как просятся на язык нелепые и ненужные никому вопросы-обвинения.

– Расскажешь, – кивает Яна и идет дальше.

– Теперь уже скоро. Привал, и будем спускаться.

Сид бросает на землю рюкзак, садится на него и закуривает.

Он украдкой следит за Яной, а в душе все крепнут нехорошие подозрения. Как же ему хочется подойти к ней, встряхнуть за плечи и крикнуть: «Что с тобой?! Поговори со мной!»

Но он сдерживается. Вечером. Они обо всем поговорят вечером.

Яна стояла чуть впереди, вполоборота к Сиду, и вглядывалась в долину, что начиналась за перевалом. Сид невольно залюбовался по-детски хрупкой фигуркой и тонким профилем, который нет-нет да и проглядывал сквозь завесу золотых волос, бившихся на ветру.

– Сид, – задумчиво заговорила она, – а куда мы вообще идем?

– Спустимся в долину, потом ту гору слева обойдем, и…

– Да нет, – Яна нетерпеливо мотнула головой. – Почему мы идем именно туда? Что это за место?

– О! – Сид от удовольствия даже зажмурился.

Он давно ждал этого вопроса. И все же сейчас он слегка потянул с ответом, чтобы подогреть интерес подруги.

И не прогадал: не дождавшись ответа, Яна обернулась и вопрошающе уставилась на него.

– Садись, передохни, – Сид похлопал по рюкзаку рядом с собой. – Расскажу тебе эту историю.

Яна послушно подошла ближе, но шагах в пяти остановилась, словно налетела на стеклянную стену, и опустилась на камень. Сид сделал вид, что не заметил этого.

«Всему свое время, buddy».

Он раскурил вторую сигарету и помолчал, щурясь на солнце. Когда же заговорил, голос его звучал так, будто он рассказывал свою историю камням вокруг, а вовсе не девчонке, что смотрит на него во все глаза.

– Сказывают, была когда-то страна Гиперборея. Это было очень, очень давно. Край земли тогда терялся где-то среди скифских стойбищ в степях Причерноморья, однополая любовь еще не считалась чем-то зазорным, а люди молились богам, так похожим на них самих. Где-то далеко на севере, дальше, чем можно было себе представить, в краю свирепых ветров и лютых морозов, лежала эта самая страна – Гиперборея.

Сид украдкой покосился на Яну из-под полуопущенных век. Она сидела, сложив руки на коленях, и слушала очень внимательно, только глядела теперь куда-то в сторону.

– И было в этой Гиперборее много чудес: каменные дороги, огромные города и летающие колесницы. Гиперборейцы поклонялись непонятным и ныне забытым богам, которые помогали им выжить там, далеко на севере. А может, они сами были боги. Кто еще смог бы выжить здесь, в этом ледяном аду ночи, которая не кончается по полгода?

Сид сделал глубокую затяжку и продолжил, стараясь вложить в рассказ всю душу. Ему всегда говорили: уж что-что – а истории рассказывать он мастер.

«Сказочник ты!» – неожиданно прозвучал в голове насмешливый голос Ники.