Эмилия Дворянова - Дилогия: Концерт для слова (музыкально-эротические опыты); У входа в море

этот натиск мне неприятен, вот еще — «любимая», глупости, ей, что ли, скорей бы проводить ее и я уйду, всего несколько шагов, несколько нот… струна лопнула в самом финале, просто ужас, но проблема не в этом, проблема в скрипке, и я должен был ее послушаться, когда она мне сказала откажись от этого инструмента , но скрипка была такая прекрасная, такая настоящая, она вся сливалась со мной, были мгновения, когда я ощущал ее своей частью, своим возбудившимся членом… совершенно мужской инструмент… правы те, кто так утверждает… Маджини… он так выступает вперед, что телу приходится наклоняться, идти за ним, рука двигается все быстрее… но почему, почему ничего не получилось? Я слился со скрипкой, абсолютно, я думал, что и впрямь поймал ее душку… я чувствовал себя… сильным… и вдруг она отделилась от меня, отошла — чего-то хотела от меня… чего-то другого… а струна просто лопнула, повисла… и все закончилось…

Мы пришли.

… ты действительно решил идти домой, в этот собачий холод, метель…

… действительно… хотя нет, не знаю… там, у нее, тепло… но если я поднимусь… женщины так хотят, чтобы их трахали, а я-то хочу?

… но все же… да и что такого…

… почему бы и нет?

Если бы бедро не болело так сильно, счастье было бы полным, но так не бывает, Всегда что-нибудь, да мешает. Самое трудное — спускаться и подниматься по лестнице, но человек — такое существо, что всегда найдет решение, вот и у него есть нечто подобное. Он проговаривает вслух один стишок, скороговорку какую-то на совсем непонятном языке, и его ритм так увлекает, что уменьшает и боль, и трудности… когда идет вниз, говорит его задом-наперед, а когда вверх — то по порядку. Сейчас он спускается вниз:

S ancte J ohannes

L abii reatum

Sol ve polluti

Fa muli tuorum

Mi ra gestorum

Re sonare fibris

Ut queant laxis [6] Здесь — написанный от конца к началу католический гимн Иоанну Крестителю. Первые слоги каждой строки служили названиями ступеней звукоряда (нот).

Он услышал его когда-то давно от одного музыканта, который репетировал в зале, оно показалось ему странным, и он попросил прочитать его еще раз, потом второй, третий… господин сказал только, что это какая-то лесенка. Но он так и не понял, о чем оно, хотя запомнил почти сразу, и оно стало помогать ему при спуске и подъеме.

S ancte J ohannes

ступенька

La bii reatum

ступенька

ритм действительно завораживает, хотя и получается неравнодольным из-за укороченной ноги. И пока он пройдет свои пять этажей вниз, так хорошо ее разработает, что в зале уже бегает, как молодой, и никто не догадывается, как ему больно, только вот хромоту скрыть невозможно, но ведь работать она не мешает…

Sol ve pollute

ступенька

Fa muli tuorum

ступенька

В эту ночь работы будет много, концерт большой, все билеты проданы, зал буквально лопается от стоящих в проходах. Нужно все внимательно осмотреть. Дождаться, пока уйдут последние — гардеробщицы, уборщицы, обойти все — гримерные, партер, балконы, туалеты, проверить все окна и в конце — выключить свет.

Ну вот — везде темно, и он выходит.

Закрывает двери на ключ, кивает полицейскому — все в порядке, ut queant laxis. Когда ему дали здесь комнатку на чердаке и работу, как инвалиду, он почувствовал себя абсолютно счастливым. Потом — почти. Работа считается легкой, но она ответственная, они просто не понимают: надо выйти самым последним, выключить рубильник, все закрыть… при этом у него все ключи, и однажды один господин, органист, просил пустить его ночью в зал — порепетировать на органе, дома у него органа нет. Предлагал и деньги, но он отказался. Не имеет права, вся ответственность на нем, эти ключи, в сущности, ему доверили.

Mi ra gestorum

ступенька

Re sonare fibris

ступенька

И точно внизу, на площадке — последняя строчка, как будто специально все вычислили, совпадает…

Ut queant laxis…

Звучат аплодисменты, значит, он правильно рассчитал время. Точно пять шагов от его подъезда до входа в зал, снег все идет и уже давно, наверное, засыпал слуховое окно в его комнате, так что он готов к самому плохому, но здесь дворники чистят снег постоянно, пять шагов ему вполне по силам, и он их делает, как будто не боится поскользнуться… Он входит через дверь в здание филармонии, никто его не останавливает, все его знают, и ему это приятно. Но он — ни слова, у него своя работа, и она важнее, чем у них, а когда закончит, никого здесь уже не останется…

Слова — не нужны.

В тот момент, когда он входит, аплодисменты внезапно смолкают, это значит — бис, и у него еще останется немного времени, чтобы заглянуть в гримерную, так, на всякий случай, вообще-то это не его обязанность, но люди так небрежны, а ему отвечать…

нет, все в порядке, везде чисто.

Можно пока посидеть в глубине фойе, оттуда все видно — кто входит, кто выходит, кто поднимается на балконы, а кто — спускается, и подождать. Это долго, конечно, но на всякий случай…

Ut queant laxis…

… иногда он мечтает, как славно было бы побегать по лестнице, перепрыгивая через одну ступеньку, через две… вверх… вниз… Но тогда пришлось бы читать стишок совсем вразнобой, а когда сидит на одном месте, вот как сейчас, без дела, может потренировать свою память…

Mi ra gestorum

La bii reatum

… а потом сразу

Ut queant laxis

S ancte J ohannes…

… только вот его тело никогда не даст ему это проделать…

S ancte J ohannes…

S ancte J ohannes…

… Вот и последние выходят. Больше никого. Обычно остается тот, кто играл, тогда и начинается настоящая работа. Музыкант всегда выходит последним — поздравления, цветы, иногда переодевание. Женщины переодеваются обязательно, мужчины редко. Этот сегодня — мужчина, значит, задерживаться не будет.

Дверь гримерной открывается, да, он не переоделся, в этом же костюме и пришел, он видел его сегодня… не такой, как другие, белобрысый, говорили — то ли немец, то ли еще кто. И что скрипка у него какая-то особенная, это он слышал еще несколько дней назад. Вместе с ним выходит молодой парень, он раньше пришел, несет его скрипку, оба одеты почти одинаково. Смеются. У дверей их ждут, и машины там, так что пальто им не нужны, хотя и снег… Но все это его не интересует, сейчас ему пора начинать.

Пусто.

Тихо.

Он идет. При ходьбе откидывает ногу в сторону, очень ритмично.